НОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

Из какой пены рождается Афродита?

Чужое прошлое

Ближе к весне вся страна еще раз вспоминает, что женщина – не посудомойка, что пусть она сама делает себе сюрпризы с подарочной картой от известного магазина косметики и что есть кремы, которые обладают эффектом лазера. То есть обо всех этих вещах напоминают весь год, но когда до 8 Марта осталось всего-то ничего, забыть точно не дадут. Накануне праздника реклама рассказывает свои волшебные сказки с утра до вечера. А всякая сказка, как известно, – отражение и продолжение мифа. И не важно, древний это миф или новый. Важно то, что сказкам мы вроде бы не верим, а о мифах даже не задумываемся, потому что очень сложно задуматься о том, что владеет нашим сознанием.
В конце минувшего года в русском переводе и в полном варианте вышла одна из самых знаменитых книг в истории западного феминизма – «Миф о красоте» Наоми Вульф (М.: Альпина нон-фикшн, 2013). Для того чтобы она дошла до русского читателя, понадобилось чуть меньше четверти века. И дело не в привычной отечественной инерции. Если бы книга появилась в России в том же 1991 году, когда она буквально взорвала западное общество, мы бы ее просто не поняли. Злая американка обличала тот дивный мир хорошей косметики, дорогого парфюма, роскошных одежд и чудо-техники, о котором советские женщины не могли и мечтать, заглядывая, как с улицы в чужое окошко, в отражения этого мира – то в перекроенном и перемонтированном фильме про «их» красивую жизнь, то на страницах завезенного «оттуда» глянцевого женского журнала.
Как раз эти двадцать с лишним лет нам и понадобились для того, чтобы «Миф о красоте» стал книгой и о нас тоже.
С той только разницей, что для европейского и американского общества эта книга – почтенное ретро, а для нас – обжигающе-злободневная правда. Именно сейчас мы пришли к тому состоянию, когда право женщины самостоятельно принимать решение о рождении ребенка оспаривается парламентариями, а суд на полном серьезе задается вопросом, не является ли оскорблением общественной нравственности и чьих-нибудь чувств слово «феминизм».
Кто-то называет нынешний «консервативный поворот» «возвращением к традиционным ценностям». Но даже многие традиционалисты и консерваторы соглашаются с тем, что если страна и возвращается в прошлое, то по многим признакам – в чужое. Как будто где-то шаловливое дитя заигралось с машиной времени и, беспорядочно тыкая в кнопки, бросает нас то в Англию начала 1950-х, то в Германию 70-х, то в Америку 80-х. И каждый раз так удачно, что первый шаг оказывается прямо на грабли. И что самое обидное, ладно бы свои – тут не привыкать, но ведь и грабли, как и прошлое, – чужие.    

«Блондинко» и ее тайна

Книга Наоми Вульф не о красоте, а прежде всего – о мифе. Точнее – о мифах и стереотипах. Потому что чаще всего под видом «традиций» и «вечных ценностей» подразумеваются стереотипы. Не случайно и подзаголовок у книги такой: «Стереотипы против женщин».
Вот, например, была такая «вечная ценность» – «тайна женственности». У нас иногда и до сих пор любят ввернуть в разговоре что-нибудь этакое красивое вроде «в каждой женщине есть (или должна быть) загадка». На самом деле за такими романтическими фразами скрывается один из самых старых гендерных стереотипов. Он родом из XIX века, когда женский мир был отделен от мужского стенами дома и общественной морали. И, с точки зрения мужчины, женщина действительно вела какую-то иную, недоступную и непонятную жизнь. Не говоря уже о том, что «тайна» и «загадка» были эвфемизмами для обозначения неполноценности – женщина не может учиться в университете, работать и обеспечивать семью, избирать и быть избранной, распоряжаться своим имуществом, потому что она, ну как бы это помягче сказать, э-э-э – «другая»…
Про «тайны» все сразу забыли, когда в XX веке женщины массово пошли работать. По разным причинам – отчасти под давлением женского движения, отчасти потому, что экономике стран, прошедших две мировые войны и потерявших в них миллионы мужчин, понадобились рабочие руки. И тут оказалось, что в коллеге нет ничего таинственного, он (или она) так же выполняет свою работу – плохо или хорошо, так же поддерживает тебя или подсиживает, и совершенно не важно, женщина коллега или мужчина. Стереотип, охранявший мужской мир от женщин, не совсем еще умер, но забылся за ненадобностью, так что сегодня о «тайне женственности» помнят, похоже, только те мрачные субъекты, которые упорно выкладывают в Сеть затертые ролики под мемом «блондинко за рулем» и «блондинко паркуется».

«Ты женщина, а не посудомойка!..»

В 1950-х годах в американском обществе женщину снова попытались удержать дома. И здесь роль рекламы в создании консервативного и «традиционного» образа идеальной американки вышла на поверхность. То есть те возвышенные правила, о которых добропорядочные граждане, возводя глаза к небу, говорят «такими нас Бог создал», «так положено», могут быть легко сформированы рынком. Рыночные механизмы вполне способны послужить той самой «машиной времени», которая может не только продвинуть общество в его развитии вперед, но и отбросить «назад в будущее» или задержать на месте.
Когда закончилась Вторая мировая война и многие крупные компании стали переходить с военных госзаказов на выпуск бытовой техники, именно они быстро сообразили, что домохозяйки могут быть полезны.
«Надо добиться возникновения у них (у домохозяек. – О.Л.) чувства вины. Используйте «чувство вины из-за невидимой пыли», «подчеркивайте пользу домашней выпечки “для здоровья”», «С миксером Х вы станете другой женщиной». Все это советы маркетологов по продвижению товаров для дома.
Эффект от продвигаемого товара – в кавычках. Никто и не скрывает, что покупателя надувают, а потому главным врагом становятся те, кого труднее надуть. По данным специальных исследований, это социальная группа «работающие и делающие карьеру женщины». Они слишком «критичны». А потому (еще один важный совет) «необходимо сделать все, чтобы эта группа не росла».
Сдерживанием роста опасной группы занялись женские журналы. Они вовсю объясняли читательницам, что единственное их предназначение – быть хранительницами домашнего очага. Просто всякие чудесные вещи помогают освободить время от одних домашних дел для других. И это единственно возможная эмансипация. Как показывает статистика, до середины 60-х это срабатывало: количество работающих женщин не увеличивалось.
Собственно, серия наших роликов про посудомоечные машины и средства для мытья посуды – о том же самом. С одной стороны, вроде как почти революционный лозунг, требующий освобождения женщин от «домашнего рабства». С другой – чем там занимаются наши «не посудомойки»? Одна книжку с ребенком почитала, другая наготовила всего-всего мужу с дочкой, и у них теперь «каждый день праздник», третьей на старости лет наконец удалось «чайку попить». По данным Росстата, количество работающих среди женщин трудоспособного возраста – около 60 процентов. К неработающим относятся и студентки, и молодые мамы в декретных отпусках, и реально работающие продавщицы, уборщицы и много еще кто – не оформившие официального трудового договора, потому их и не посчитали, а они работают или вот-вот придут на свои рабочие места. Где же те домохозяйки, которым рисует их сказочное будущее реклама? Может быть, это девочки и девушки, которые насмотрятся рекламы да и посвятят свою жизнь знаменитым трем источникам и трем составным частям женского счастья – детям, кухне и церкви?

«Ах, какое блаженство знать, что я совершенство…»

Хорошо, но все же где здесь красота, если книга называется «Миф о красоте»?
А красота – вот. И она возникает на сцене ровно в тот момент, когда маркетинговые ходы по продаже миксеров и пылесосов перестали работать. И эту красоту тоже следовало бы взять в кавычки, как невидимую пыль, потому что она дамокловым мечом повисла над головами бедных женщин, когда они окончательно перестали быть просто домохозяйками и стали завоевывать серьезные позиции в обществе.
Ведь от идеальной домохозяйки никто не требовал, чтобы она была красивой. Скорее – миловидной и аккуратной. Главное – в каком порядке у нее дети, муж и дом.
Пресловутые «90–60–90, рост не ниже 175, волосы светлые, глаза голубые, возраст – всегда 20» появились в 70-х – 80-х для того, чтобы сказать женщине: чего бы ты ни добилась, ты все равно ничего не стоишь, если не соответствуешь параметрам. «В письмах и беседах женщины рассказывали мне о тех трудностях, через которые им пришлось пройти, чтобы в результате нелегкой внутренней борьбы избавиться от гнета того, что они называли «мифом о красоте», – пишет Наоми Вульф в предисловии к переизданию 2001 года.?– С точки зрения внешности между этими женщинами не было ничего общего. Молодые и не очень, они говорили о том, что боятся состариться; и худые, и полные рассказывали, сколько им пришлось пережить ради того, чтобы соответствовать идеалу стройности; представительницы разных рас, в том числе женщины с модельной внешностью, признавались, что всегда знали: идеал красоты – это высокая стройная блондинка с правильными чертами лица и безупречной кожей, иными словами, «совершенное» создание, которым, как они чувствовали, они не были».
Словом, та же уловка маркетологов: «создайте у них чувство вины». Плюс еще страха, отчаяния, вечной тревоги. Теперь уже над задачей трудились не только женские журналы, но и вся гигантская машина масс-медиа. В книге Наоми Вульф дотошно подобраны цифры, которые показывают, как в 80-е годы денежный поток в рекламном бизнесе повернул в другую сторону: косметические фирмы, диетологические клиники, тренажерные залы стали вытеснять промышленных тяжеловесов – производителей бытовой техники.
По мнению автора, все это – заговор мужского мира. Смысл всей затеи – в том, чтобы увести деятельную женскую энергию в другое русло, чтобы не осталось сил больше ни на что, кроме поисков крема, который сделает тебя вечно молодой, и диеты, которая превратит тебя в Кейт Мосс… Вот прямо так коварные мужчины собираются на свои тайные сборища и строят коварные планы – как бы это им вывести зарвавшихся теток из игры и указать им их место.
Это все, конечно, шутки, но диктат рынка никто не отменял.

Жизнь после мифа

За эту почти четверть века, прошедшую с момента, когда вышел «Миф о красоте», много чего было.
Были девочки-модели и просто девочки, умершие от анорексии.
Была мода на силиконовые бюсты и силиконовые губы.
Был взлет и спад пластической хирургии.
Что осталось и с чем теперь живем?
Во-первых, миф о красоте никуда не делся. Теперь он распространился и на мужчин, которые тоже вдруг стали испытывать страх и тревогу по поводу собственной внешности. И все не для того, чтобы больше нравиться женщинам. Некие социологические исследования доказывают, что молодые, красивые и стройные зарабатывают больше, чем толстые, лысые и пожилые. Статистика лукава: достаточно всего лишь перенести данные о современности и качестве образования на данные о возрастном составе той или иной компании.
На подиум выпустили полных манекенщиц, чернокожие и смуглые красавицы все чаще побеждают на конкурсах красоты.
А главное – за это время в мире появилось немало женщин, которые оказались на высших позициях в обществе и при этом не соответствуют ни одному из параметров идеала совершенства. Может быть, это они нарочно – из чувства противоречия?