КРУГ ВОПРОСОВ

ЕГЭ в переводе с языка баллов

Чьи они, баллы ЕГЭ?

Чем дальше, тем больше результаты ЕГЭ обретают политическое, а не профессиональное значение. Сегодня острие споров здесь: одни доказывают, что нельзя оценивать систему образования региона по среднему баллу выпускников, а другие – «перестаньте нас бить по рукам своим «нельзя», если не можете ничего предложить взамен». Действительно, ЕГЭ – единственный внешний независимый инструмент оценки качества образования, и его результаты использует кто угодно для принятия каких угодно решений – в зависимости от интереса интерпретатора.
И хотя здравый смысл всегда говорил о том, что результат ученика на ЕГЭ – это его личный результат, нам все время вдалбливали: нет, и учителя, и школы, и сети школ, и региональной системы образования. Наконец, Минобра – ведь вычисляется средний балл по стране!
– А когда что-то неправильное повторяется много-много раз, люди начинают воспринимать это как правильное, – говорил Сергей Боченков, основной докладчик на семинаре.
По его мнению, результаты ЕГЭ надо использовать по прямому назначению: проверка освоения выпускником образовательного стандарта. Причем у школы не может быть задачи освоения учениками стандарта на высоком уровне, в ее компетенции – преодоление всеми учениками порогового уровня, положительная оценка. Амбициозные задачи пусть ставит сам ученик. А то, что происходит сейчас, – гонка за баллами – умаляет значение всей остальной школьной работы. Действительно, на карте, представленной Сергеем Боченковым, территория «ЕГЭ» – это маленькое окошечко, 5% территории. Потому что дети учатся в школе не только в старших классах, но и с первого по девятый; учатся не только на уроках, но и во внеклассной жизни, в дополнительном образовании. И оценивать школу по результатам ЕГЭ грубо, некорректно и даже вредно. Работа школы в ЕГЭ просматривается лишь частично.

Все проценты неправильные

«На уровне регионов составляются ежегодные сборники по ЕГЭ с картинками и диаграммами, и там я видел много нехорошего», – говорит Сергей Боченков и вслед объясняет ошибки использования данных. Во-первых, некорректная статистика по количеству сдающих: сдают не только выпускники этого года, но и прошлых лет, из вечерних школ и колледжей, двоечники, просто пересдающие – дифференциации нет. Как делать выводы о работе школ, если не отделять результаты ЕГЭ выпускников текущего года от прочих?
Во-вторых, «песни вокруг среднего балла», по выражению докладчика. При прямом сравнении баллов видно, что результаты по математике всегда хуже, чем по русскому языку, мы хватаемся за голову: математике учат хуже, давайте нам новую концепцию и проч. На самом деле тесты по этим предметам несопоставимы по сложности, цена балла там разная. Специалисты ФИПИ это понимают и проводят пороговую градацию, применяя математическую статистику. Нижний порог по русскому начинается с 36 баллов, а по математике – с 26; 62 балла по математике эквивалентны 75 баллам по русскому. О чем же может сказать средний балл, если в разных предметах порог разный? Что значит «сдали выше 80 баллов столько-то выпускников»? Ничего, потому что 60 баллов по математике – это считай «5», а по иностранному – еле-еле «3». Одни экзамены идут на базовом уровне, другие на профильном. В одной школе выбирают сдавать одно, в другой другое – что-то выигрышно по баллам, что-то нет.
Между тем специалисты, составлявшие рейтинг «500 школ России», начисляли школе баллы и полубаллы именно по цифре среднего балла, 220 или 190. Другой пример: новое правило для поступления олимпиадников, которое будет действовать с этого года – они должны предъявить результаты ЕГЭ по предметам не ниже 65 баллов. Что такое 65 баллов по математике для гуманитария, мы теперь поняли, как и то, что 100-балльная шкала не откалибрована, другое дело – почему об этом не знают те, кто создает правила?
И далее сыплется все: сравнение результата по годам, сравнение школ, муниципалитетов, регионов и средний балл по стране в качестве верстового столба.
А значит, реально и честно – спрашивать и анализировать данные о не преодолевших минимальный порог на ЕГЭ. Важна доля не справившихся. Это то, что должно сильно волновать государство, и в этом суть и смысл ЕГЭ как выпускного.

Что на самом деле можно проанализировать

И все-таки, считает Сергей Боченков, по данным ЕГЭ, кое-что существенное о работе учителя, школы, муниципалитета сказать можно. Но не для передачи руководителям, а для рефлексии своей работы.
Тут надо сказать, что в течение последних лет Сергей Боченков создал независимую структуру по интерпретации результатов ЕГЭ в Чувашии, и у него появляются партнеры в других регионах. Школы заинтересованы в независимой оценке и заказывают работы по исследованию уровня освоения стандарта учениками. Довольно распространенное явление на Западе, у нас Независимое агентство оценки качества образования «Лидер» – первый прецедент. Но к делу.
Отобрать работающие показатели можно.
Что значит «хорошо сдали» для учителя? Дети пришли подготовленными, а кто не готовился, тот предмет не выбрал и не пришел; те, кто сдавал, сдали не хуже других; результаты детей адекватны текущим оценкам. Если это содержание транслировать в показатели и провести анализ, то на разных графиках можно увидеть, как дети сдают каждую часть, используют ли позадачную решаемость, понимают ли связь тем и заданий… и что им дает прохождение минимального порога, если лишь 2,3% детей берутся за третью часть. Выводы напрашиваются.
Для школы важно, чтобы все допущенные к экзамену получили аттестат, чтобы сдавали в соответствии с профилем и чтобы результаты были не хуже, чем у других. Этот запрос тоже транслируется в показатели, и последующий анализ показывает, например, что в школе 37% детей выбрали биологию, 30% – химию, а ни один из них не прошел выше минимального порога. То есть профиль есть, но он не поддерживается. Бывает наоборот: высокобалльники по химии в школе есть, а предмет не поддерживается, там другой профиль.
Что такое «хорошо» для сети школ? Все допущенные сдали, профиль подтверждается, нарушений в процедуре или аномальных результатов нет. Для анализа данных важно посмотреть на разброс результатов успешных и несдавших как внутри школы, так и между школами. Допустим, 75 детей города выбрали физику, из них 30% учатся в двух специализированных школах, а остальные хотят, но не получают должной подготовки. Выводы? Или такой вопрос: о чем говорит большой разброс в результатах у детей в большой массовой школе и очень маленький – в лицее? Ведь кое-что можно сделать.
…И в целом, по мнению Сергея Боченкова, в фокусе оценки должны находиться не какие-то средние количества, а совокупный результат конкретного ученика. Раз уж у нас деньги следуют за учеником, давайте и смотреть на него, и заниматься им.
Очень важно, что наконец-то это прозвучало в экспертном сообществе высокого ранга.