В ФОКУСЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Выпускники- интеллектуалы: слагаемые жизненной траектории

Немало родителей, которые сегодня целенаправленно воспитывают гения. На худой конец, стараются наладить ребенку детство так, чтобы раскрылись все его таланты и способности. С одной стороны – да, личность формируется с первых дней жизни, а с другой – не много ли мы на себя берем, когда жестко бетонируем русло развития ребенка?
Социологи Лаборатории мониторинговых исследований МГППУ Ольга Базина, Ольга Дымарская и Ольга Колесникова провели исследование «Семья и детство в воспоминаниях одаренной молодежи».

Обращаемся в прошлое, чтобы думать о настоящем

Проект «Жизненные стратегии и реализованные траектории одаренных детей» – это ретроспективные интервью с выпускниками специализированных школ. Шел поиск факторов, которые оказали влияние на построение жизненной траектории одаренного молодого человека, эта исследовательская задача для России в новинку.
Интервью были взяты у выпускников пяти специализированных школ Москвы: СУНЦ МГУ, Пятьдесят седьмой школы, гимназии «Созвездие», лицея «Вторая школа», школы № 710. За основу был взят список выпускников 2000–2003 гг. названных школ, то есть сейчас этим людям 25–28 лет. Их жизни практически сложились, а воспоминания о детстве все еще ясны и живы.
Первая очевидная гипотеза – все решает стартовый капитал. Развитие одаренности всегда связано с воздействием семьи если не напрямую, то точно через образовательно-профессиональный статус родителей.
В воспоминаниях респондентов родители выступают в роли примера для подражания только в нескольких случаях: «Папа с мамой – оба кандидаты математических наук… Отец физик, доктор наук, ученый, он так и не ушел в бизнес, добился очень многого… Отец ученый, геолог, доктор геологических наук. Он занимался наукой на фоне бизнеса».
Не чаще встречается и альтернативный сценарий: родители хоть и располагают богатым социальным капиталом, но авторитетом для ребенка никогда не выступали.
В большинстве же случаев респонденты говорили, что у них обычная семья, нередко со ссылкой на советскую интеллигенцию: «У меня вообще достаточно каноническая интеллигентная семья. Отец – физик, мама – учитель словесности… Мама – учитель, папа – инженер… Стандартная советская семья».
Другой важный вопрос – кто именно являлся для ребенка значимым взрослым. Для мальчиков авторитетом и примером для подражания выступали отцы и старшие братья, а девочки чаще всего затруднялись ответить: «Скорее папа. Он был более интеллектуальным, что ли, постоянно хотел дать больше интересных вещей. А мама занимается какими-то базовыми вещами, которые так же важны, но которые человек, может быть, не в такой степени замечает».
 Что важно: круг значимых взрослых ни в одном случае не исчерпывался ближайшими родственниками. Создание интересной среды – не всегда заслуга родителей, иногда точечное общение с дальними родственниками и друзьями семьи дает большие стимулы. Здесь возникают бабушки, дедушки, братья бабушек и дедушек, дяди, тети, двоюродные братья.
Исследователи делают вывод: социальный капитал семьи, несомненно, важен, но он не сыграл бы решающей роли без целенаправленного вклада родителей и других близких взрослых в его общее развитие.

В начале жизни

Воспоминания выпускников свидетельствуют, что родители вкладывали много сил, чтобы развить детей: «У нас всегда были развивающие игры, кубики. Начиная с того, что я умел складывать числа в пределах 20-ти еще до того, как говорить толком научился. Моя мама работала в той же школе, что я учился, я заходил к ней, и она нам всякие задачки давала на развитие… Когда мы доросли до школы, мама организовала частную школу, я там учился в начальной школе, видимо, не очень хотелось отдавать ребенка абы куда».
По мнению исследователей, самым важным фактором, определяемым семьей и оказывающим существенное влияние на формирование личности, явился стиль воспитания.  
В исследовании говорится: подходы к воспитанию, описанные респондентами, можно условно разделить на «либеральный» и «авторитарный», причем встречаются они в равной доле. Первый подход в описаниях такого рода: «Нас воспитывали либерально, ничего авторитарного там не было… мы были предоставлены сами себе… тотального контроля надо мной не было».
В то же время некоторые отмечали жесткость родительского отношения:
«Вообще мой отец достаточно авторитарный. Никогда меня не бил, но при этом как он сказал, так, конечно, и будет… Дедушка был очень строгий, не всегда решения дедушки казались правильными, может быть, они такими и были. Но воспитывал некую ответственность и трудолюбие».
Особенно сложно понять, где заканчивается внимание родителей к ребенку и начинается ограничение свободы. Но нигде ни о какой неорганизованности речи не шло: «Когда я был маленький, мама со мной занималась много. Отец на спорт водил. Я такой был ребенок, которого постоянно родители приобщали к занятиям, не то что я по городу бегал сам. Мне давали бегать, сколько влезет, но при этом я был достаточно организованным».
Можно отметить, что ребенок очень чувствителен к уровню контроля: «Родители меня достаточно жестко контролировали, и мне, конечно, в детстве хотелось, чтобы этого постоянного контроля не было, чтобы можно было путешествовать, можно было с друзьями куда-то ходить, встречаться, т.е. вот такой самостоятельной совершенно жизнью жить, чтобы были какие-то свои отношения».
Найдена еще одна любопытная тенденция: переоценивая происходящее в детстве, респонденты начали воспринимать рамки, которыми их ограничивали родители, скорее как положительный момент в воспитании. Иными словами, вероятность повторения родительской стратегии воспитания в собственной семье высокая.

Хлеб насущный

Решает ли что-то материальное положение родительской семьи?
Исследование показало, что среди выпускников спецшкол есть представители разных категорий – и высокообеспеченных, и низкообеспеченных.
Примечательно, что те, кто говорил о своей семье как о необеспеченной, не рассматривали это как особую проблему. Вероятнее всего, родители их от этого оградили: «Семья меня поддерживала и ничего не навязывала. Мне, наоборот, говорили, что если что-то нужно, мне помогут. Говорили, мы можем тебе помочь, если ты сам захочешь, надо тебе куда-то поехать – найдем денег, обязательно съезди на олимпиаду… В определенный момент в семье были трудности, но мы как дети никогда не чувствовали этого, т.е. родители сумели сделать так, что для нас всегда все было просто прекрасно. Никогда такого не было, что я чего-то очень-очень хочу, а этого не было. Но, может быть, мы и не хотели многого. Просто никогда не было такого, что есть нечего, хотя разговоры такие были, и я это точно знаю. Когда папа, например, с завода уходил в свое дело, плюс кризис в 98-м – тогда точно были проблемы, но мы их не замечали, для нас все было хорошо… Материально, я думаю, было как у большинства. Мы жили впятером в однокомнатной квартире, тогда, кажется, даже туалетов еще не было, они находились на улице. Главное – всегда была еда».
В то же время нельзя сказать, что так было во всех семьях и детей полностью поддерживали: «В моей семье мои идеи, скажем так, всегда воспринимались так – “ну вот, что ты там еще придумала, какие-то безумные идеи…”»
Это еще один урок: деньги не всегда можно обменять на социальный капитал, куда важнее не нагружать ребенка денежными проблемами, а дать знать, что на его важные дела деньги всегда найдутся.

Умный в среде сверстников

Как оказалось, самый болезненный вопрос – взаимоотношения со сверстниками, особенно с теми, которые учились не в спецшколах. Зачастую общение с ними, особенно в возрасте старшей школы, складывалось неважно.
В отдельных случаях трудности в отношениях со сверстниками провоцировали уход в субкультуры или же замыкание на узких интересах: «Я сам так лично не считаю, но ребята, те, с кем я сейчас общаюсь, говорят, что в 9–10 классе у нас с ними были разные интересы. Я, например, особо никогда не пил и не курил. А там так было, что если не куришь, то и поговорить с тобой особо не о чем. Если ты не сидишь дома с друзьями, дурью не страдаешь, то о чем с тобой поговорить? У меня было мало тем для разговора с ними. Учеба им была не интересна… У меня был сложный статус, меня бойкотировали практически год. Поэтому я ушел в готическую, тогда только зарождавшуюся субкультуру и обрел огромное количество новых друзей… Были у меня друзья по лестничной площадке, по двору. Но их было очень мало. Буквально три человека. А общались тесно с одним, который был меня на 5 лет старше. В какой-то момент я вообще заметил тенденцию, что вокруг меня много друзей старше меня по возрасту. Исключая одноклассников. Почему-то складывалось так, что все остальные друзья были меня старше. Либо были братья старшие, мы с ними общались. Либо по двору был друг старше меня».
К сожалению, нет надежного метода, который мог бы отделить эффект одаренности ребенка от других факторов, которые влияют на общение со сверстниками. Интересно, что юношеский комплекс у молодых людей со временем перерос в самооправдание и подтверждение собственной значимости: я же был умнее, вот они со мной и не дружили.

Детство для успешного

Многие выпускники отмечают: семья, родители – значимый ресурс их развития. Детство, даже отмеченное некоторыми трудностями, вспоминается как благополучный этап в жизни: «Счастливое детство. Это не совсем ресурс, это какие-то ощущения от жизни, связанные с тем, что меня не били линейкой по голове… Семья всегда в меня верила. Они говорили, что все цели достижимы. А именно в школе меня никогда не выделяли, ни с положительной, ни с отрицательной стороны… Родители мне довольно сильно помогали и направляли. Это, скорее, ощущение семьи, ощущение того, что тебя любят, всегда есть с кем поговорить. И наличие такого спарринг-партнера для обсуждения своих текущих дел – это то, что они мне до сих пор дают... Мои родители всегда старались сделать мир детей отстраненным от нужд и переживаний. Я помню атмосферу небольшой напряженности в момент путча, например, и какие-то танки, кто-то это обсуждает. Но не более того. Это продлилось недолгое время. Но никак не отразилось на потреблении каких-то продуктов. То есть сильного изменения в рационе и сильной нужды я не помню».
Итак, рецепт воспитания успешного ребенка как будто найден: интерес к развитию в раннем возрасте, вера в силы ребенка и партнерские отношения. По данным исследования, таков универсальный коктейль.