О ЧЕМ ПИШУТ? ЧТО ЧИТАЮТ?

У книжной полки

Мэй-Лин Хопгуд
Как эскимосы сохраняют своих детей в тепле, или Самый практичный подход к воспитанию вашего ребенка
М.: Центрполиграф, 2012

Автор – журналистка, живущая в традициях американской культуры и быта, где молодые семьи существуют отдельно от бабушек и дедушек; в доме, где растет младенец, непременно есть коляска, кроватка, баночки детского питания и упаковки памперсов. Однако с появлением в семье новорожденной Мэй стала обращать внимание на то, как растят детей представители других народов. Некоторые обычаи «заставляли поражаться, смеяться или задыхаться от ужаса. Но теперь, став мамой, я понимаю, что во многих случаях есть обоснованные, если не сказать крайне весомые причины, почему люди поступают так». Она стала разыскивать информацию о национальных особенностях воспитания, обращаться за комментариями к специалистам и, самое главное, пробовать некоторые подходы в своей родительской практике.
В японском детском саду, например, воспитатель не пресекает детские ссоры и даже драки, если нет непосредственной угрозы здоровью. Там считается, что дошкольники вполне могут сами разрешать свои конфликты, «чтобы они росли сильными и умели стойко держаться». Продолжая интересоваться отношением разных народов, автор выяснила, что далеко не все родители считают хорошее поведение благом: «Многие американские индейские племена категорически не признают идеальным покорного или послушного ребенка».
Не менее странным для представителя западной культуры кажется обычай аргентинцев брать с собой детей повсюду: в ресторан, на вечеринки. Те вертятся около взрослых, танцуют до глубокой ночи, засыпая на два-три часа в уголке дивана или на сдвинутых стульях. И вырастают ничуть не менее здоровыми, чем их сверстники, растущие с соблюдением строгого режима дня. То же можно сказать о маленьких французах, которые с младенчества едят разнообразную «взрослую» еду – родители тем самым воспитывают у них вкус к хорошей кухне. Или о малышах народа майя, которые с двух-трех лет работают: кормят цыплят и стирают одежду, причем «зачастую стремятся сделать больше, чем их просят».
Разумеется, не все подходы покажутся нам приемлемыми, но узнать о них – лишний повод задуматься о воспитательных ценностях и о корнях наших традиций.

Ф. Феррер-и-Гуардия
Современная школа
М.: Либроком, 2012

Сегодня имя, указанное на обложке, знакомо далеко не каждому. А в 1909 году, читаем мы в предисловии, по всей Европе организовывались комитеты в защиту этого испанского общественного деятеля и бунтаря, арестованного по сфабрикованному обвинению. Последним его детищем стала Международная лига рационального воспитания детей, а последними словами во время казни: «Дети мои, цельтесь получше! Это не ваша вина. Я не виновен. Да здравствует Свободная школа!»
Какие же принципы защищал Феррер такой ценой? И как же власти должны были их бояться, чтобы дело дошло до расстрела, вызвавшего массовое возмущение от Мехико до Петербурга! История заключается в том, что испанское образование в те годы находилось под жесточайшим контролем государства и церкви. А Феррер организовал школу, где педагоги должны были ориентироваться на индивидуальные особенности ребенка и стремиться к его развитию.
Некоторые его высказывания трогают своей горячностью и революционным настроем. Иные идеи – о необходимости гигиенических требований или о совместном обучении мальчиков и девочек – воспринимаются как очевидные (еще бы!) через сто с лишним лет.
Но некоторые его принципы выглядят все еще остро современными. Например, «вся ценность образования заключается в уважении к физической, интеллектуальной и моральной воле ребенка... Но нет ничего легче, чем извратить эту истину, и нет ничего труднее, чем следовать ей». Тут он прав в высшей степени. Подобные идеи хоть и перестали быть поводом для расстрела, но в практику входят не без труда.