2010 ГОД СОЛОВЕЙЧИКА

В поисках опоры

Я педагог «не настоящий», веду студию в Доме детского творчества, но уж если работаешь с детьми, думаешь о них постоянно. Потому что главное тут – отношения. Голос, интонация, настроение взрослого настолько важны, что стоит тебе чуть-чуть не выспаться, как сразу: «А.М., что-то не так?» К сожалению, эта потребность детей в добром отношении идет вразрез с официальными установками, согласно которым качество – это мероприятия, хоть бы и с приставкой «псевдо-».
Официальная педагогика очень недобра к ребенку. И к учителю – недобра. Не позволяется быть собой, искренне реагировать. Мне начальство говорит: желательно, чтобы вы как можно меньше «проявлялись», у вас очень нетехнологичные занятия. «Но как же? – говорю. – Тогда я буду не я». А мне отвечают: «Вот это и нужно».
Точно ли? В поисках опоры я стал рыться в педагогической литературе и случайно набрел на старые статьи Соловейчика про учителей-новаторов: «Протянем руку ребенку, найдем ключ отношений с ним… и все получится хорошо». И еще: «Наши дети в опасности! В школах царит насилие. Детей обирают и обижают старшие, на детей кричат педагоги, школа становится тревожным местом для ребенка».
Это когда еще написано! А сегодня, похоже, детей стали обирать по-крупному, то есть системно лишать их человеческого отношения. Отбирается последнее, что может быть, – участливый, заинтересованный и интересный взрослый рядом.
Мне говорят: «Минимизируйте свое присутствие на занятии, чаще используйте компьютер». А я вспоминаю свою школьную «химичку» Лидию Ивановну. Если бы она и молчала, уроки ее стали бы немым кино. Но она говорила, талантливо, как в театре, и тут же дымились или благоухали пробирки и колбы. Она обожала постукивать мелком и приговаривать над какой-нибудь формулой, пока самый отъявленный балбес нашей заурядной сельской школы не уяснял, где там находится валентность и за счет чего вещество может менять свойства. Мы не сводили с нее глаз, хотя слово «вуз» ничего для моих одноклассников не значило.
Я думаю, это было подлинное учительство, которое рождает подлинное ученичество, некорыстное, захватывающее, возвышающее. Но теперь куда с этим сунешься? Эпоха обезличивания везде, все перегрызлись, а наиболее разумные ушли в тень от склок и споров. Мало осталось энтузиастов, для которых и писал Симон Соловейчик. Вот и я читаю его, когда педагогический дух приостывает во мне: «Считается, что если педагог выполнит методические указания, то и результаты будут хорошими. Но это предположение решительно ни на чем не основано! Методические идеи прекрасны, но не по ним, а по детям оценивают труд учителя, как хлебороба судят по хлебу».
И я опять вспоминаю мою Лидию Ивановну, которой, наверное, уже нет на свете. Дело в том, что Лидия Ивановна знала химию, а мы не знали. Но так у нее выходило, что мы чувствовали себя с ней заодно.