2010 ГОД СОЛОВЕЙЧИКА
Была в моей школьной жизни и такая история...
Мне кажется, в книгах Соловейчика можно найти ответы на все жизненно важные вопросы. А сколько раз его книги помогали в школе в трудных ситуациях – не счесть!
…Беру «Дневник классного руководителя» за 1994/95 учебный год, нахожу запись «Пушкинская проповедь. О милости». Помню, начала читать ребятам «Пушкинские проповеди» Соловейчика задолго до того, как они вышли отдельной книгой, прямо с газетного листа, дома просила написать то, что проснулось в памяти, а значит, и в душе после прослушивания. Вот эти-то детские записочки и сохранились в моем дневнике.
Таня Смирнова: «После школы я сходила в садик и подарила двойняшкам Даше и Наташе своих кукол. Подарила обеим, чтобы им было не обидно…»
Сережа Потемин: «Когда рядом бежит чужая собака, я не кидаю в нее камнями, а радуюсь, что у меня появился новый друг.
Даже эти наивные высказывания шестиклассников подтверждают мое убеждение в том, что не только Пушкин пробуждал «чувства добрые», но и все то, что вышло из-под пера Симона Львовича.
А когда «Пушкинские проповеди» появились у меня книгой, я стала читать их не перед уроком, как это делали многие учителя, а в конце каждого классного часа, оставляя пятнадцать минут, потому что детям все равно хотелось поговорить об услышанном.
Помню, проповедь «О милых сердцу» читали накануне 8 Марта, никакого особого намека насчет поздравлений не было, но мальчишки (все-все!) в открытках написали обращение «Милая…», причем не только в поздравлении одноклассницам, но и в обращении к учителям. Удивлялись коллеги: «Ваши-то какие… Откуда это у них?»
Помню, как на родительском собрании зашла речь о том, что дети нынче растут неблагодарные, многое хотят получить, а взамен…
Я тогда прочитала родителям большой отрывок из «Последней книги», но подарила им всего одну цитату: «В тяжбе за ребенка, которую нам всегда приходится вести с миром, ребенка окружающим, всегда выигрывает лишь бескорыстная, высокая любовь».
Была в моей школьной жизни и такая история. Приехала семья переселенцев, мама и четверо маленьких детей – нищета страшная, голод. Помогали чем могли, чтобы дать возможность им выжить до лета, когда кормить начнет земля. И вдруг однажды услышала, как группа девочек бойко перемывает косточки приезжим, поняла, что идет это из семей, надо было как-то реагировать, но не мораль же читать, да и слова подобрать непросто. Тогда мне тоже пришел на помощь Симон Львович – я усадила ребят (всю нашу маленькую школу) в одном большом классе и стала читать: « Я умею только жалеть…»
На следующее утро в школе появились корзинки с картошкой и с другой нехитрой крестьянской едой. Могу добавить, что эта семья не просто выжила, а так и живет у нас до сих пор.