Время безразличия

Имя Сталина давно уже не принадлежит лишь ему самому; оно обозначает все, что происходило в стране во второй половине двадцатых, в тридцатые, сороковые и в начале пятидесятых годов прошлого века. Уже нет ни человека, ни диктатора – собственно личность и роль Сталина никто не оценивает, оценивают историческое прошлое. Причем оценка выносится исходя не из действительности прошлого, а из его образа, необходимого для нравственно комфортного существования в настоящем.
В 2001 году на вопрос социологов: как вы относитесь к Сталину? – ответили «безразлично» или затруднились с ответом 18% респондентов. В 2008 году равнодушных стало 47%.
Наверное, этот процент и можно считать главным общественно-политическим итогом прошедших лет. Это не Сталин безразличен отвечавшим – им вообще безразлично, что там происходило полвека назад в СССР.
Такой результат не списать ни на естественное забвение, ни на воздействие пропаганды, представляющей Сталина великим государственным деятелем с крупными недостатками.
Парадокс, но отчуждение от прошлого всегда вызывается отчуждением от настоящего. Только деятельное участие человека в том историческом времени, в котором он живет, делает необходимой ту или иную оценку прошлого; только живые общественные, политические противоречия сегодняшнего момента заставляют вновь и вновь обращаться к противоречиям истории.
Базовый скрепляющий элемент всех конвенций, подавляющей частью негласных, которыми держится сегодняшняя российская власть, – безнравственность. Тот единственный общественный договор, который сегодня можно признать действующим, – это договор с властью: «вы нас не трогаете – мы на вас не смотрим»; безнравственность, вынужденная или нет, принята как образ жизни, а безнравственность – это всегда равнодушие и безразличие, потому что необходимость этических различений существует только в системе этических же координат.
В этой ситуации бессмысленно говорить о нравственной оценке сталинской эпохи – эта нравственная оценка не может существовать просто сама по себе, она должна чему-то служить в настоящем времени, быть этим временем востребованной.
Но время сегодняшнее – время безразличия. Жителей России даже не совсем точно называть гражданами – есть гражданство, но нет гражданственности; а гражданственность – это этически ориентированное общественное поведение, служащее в том числе и воспроизводству в людях общих нравственных норм.
Нельзя думать, что можно пробудить в обществе осознанное отношение к политическим репрессиям в СССР, если не только не решены, но даже не поставлены в общественном сознании вопросы об этической оценке текущего момента, оценке, предполагающей активное гражданское действие.
Пока эти вопросы не поставлены, и настоящее время, и прошлое страны – поле для искажений, фальсификаций, умолчаний. Пока не востребована правда о том, что происходит сегодня, напрасно искать правды в истории.