КРУГ ВОПРОСОВ

Образование на селе: реструктуризации нужна альтернатива

О реформе сельской школы, еще несколько лет назад считавшейся одним из главных образовательных проектов, сегодня вспоминают все реже и реже. На слуху ЕГЭ, нацпроект, НСОТ. А реструктуризация сельских школ тем не менее продолжается  – уже в рамках комплексных проектов модернизации образования (КПМО). О том, в каком положении находится сегодня сельское образование, говорили на парламентских слушаниях в Госдуме на тему «Обеспечение конституционных гарантий получения общего образования в сельской местности».

Эксперимент, еще раз эксперимент…

Напомним: реструктуризация сельских школ начиналась как эксперимент, объявленный Постановлением правительства в 2001 году. В эксперименте участвовали 18 регионов, а главной задачей было названо повышение доступности качественного образования и экономической эффективности функционирования сельских школ.
Удалось ли выполнить эти задачи и если да, то какой ценой – вопрос. А в нормативно-правовом плане итог эксперимента таков: были созданы новые модели общеобразовательных учреждений на селе  – базовая (опорная) школа с сетью фи­лиалов, информационно-ресурсный центр, начальная школа–детский сад, социокультурный образовательный комплекс и другие.
Сегодня реструктуризация сети сельских школ стала составной частью КПМО. 31 регион–участник КПМО взял на себя обязательство «увеличить долю школьников, обучающихся в современных условиях, до 70%». Под «современными» условиями понимается обеспечение школ квалифицированными кадрами, новым оборудованием и другие параметры.
Правда, достичь планки в 70% большинству участников очередного эксперимента не удалось: средний показатель составил 55%, а в Самарской, Калужской областях и Республике Адыгее он не превысил 32%.
Все эти годы реструктуризация вызывала ожесточенные споры в образовательном сообществе. Одни утверждали, что эта реформа продиктована объективными обстоятельствами (демографической ситуацией) и другого пути повышения качества образования не существует. Другие возражали: вместе с закрытием малокомплектных школ вымирают села.
Парламентские слушания вновь свели вместе сторонников обеих позиций.

Реструктуризация: вид сверху

Официальную точку зрения по части реструктуризации представил статс-секретарь, заместитель министра образования и науки Юрий Сентюрин.
По его словам, сельские школы активно участвовали в нацпроекте «Образование»: в 2006 г. они составляли 48% от общего числа участников, в 2008 г. – 54%. В рамках нацпроекта осуществлялась поставка школьных автобусов, благодаря которым организуется подвоз 136 тыс. учащихся в крупные базовые школы. В 2008 г. на средства нацпроекта было закуплено свыше 1000 комплектов учебного оборудования для школьных кабинетов на сумму более 200 млн рублей.
В итоге, по словам Ю.Сентюрина, оснащенность школ, в том числе сельских, оборудованием за два года повысилась с 4% до 24% от потребности. Впрочем, эти цифры вызывают не столько восхищение, на которое, по всей видимости, рассчитывал заместитель министра, сколько недоумение: что будет с материальной базой школ дальше? Нацпроект завершается, бюджетное финансирование сокращается…
Одним из главных достижений последних лет Ю.Сентюрин считает введение ЕГЭ, благодаря которому доля сельских школьников, поступающих в вузы, стала сопоставима с долей сельского населения. В среднем по стране на 10% увеличилось число студентов первого курса вузов и техникумов из сел и поселков городского типа.
Это ли не показатель доступности качественного образования для всех граждан независимо от места их проживания?
Кроме того, как следовало из выступления Ю.Сентюрина, министерство позаботилось и о том, чтобы при переходе на нормативно-подушевое финансирование расчет нормативов для сельских школ осуществлялся независимо от числа обучающихся. Этот принцип закреплен в модельной методике Минобрнауки с тем, чтобы малокомплектные школы не пострадали от введения новых экономических механизмов.
Однако у оппонентов, которых среди участников парламентских слушаний оказалось подавляющее большинство, иная точка зрения на этот и другие вопросы.

«Сельская школа умирает»

С самой резкой критикой государственной политики в сфере сельского образования выступил заместитель председателя профильного комитета Госдумы Олег Смолин.
«Сельская школа умирает, умирание носит прогрессирующий характер, закрытие сельских школ продолжается»,  – заявил Олег Смолин. В подтверждение он сослался на данные Минобрнауки, согласно которым за 2003–2006 годы было закрыто 1900 сельских школ, а за последующие два – 2500.
По мнению О.Смолина, «за программой реструктуризации чаще всего стоит желание сэкономить деньги». Кроме того, закрытие общеобразовательных учреждений в деревнях зачастую происходит с нарушениями Закона «Об образовании», п. 5 ст. 34 которого гласит, что ликвидация сельского дошкольного или общеобразовательного учреждения происходит только при обязательном согласии схода сельских жителей.
Между тем схема ликвидации, по словам О.Смолина, предельно упрощена: сначала маленькая школа преобразуется в филиал базовой (эта процедура, как пояснил депутат, не требует согласия схода), затем закрывается и сам филиал.
«Малочисленные сельские школы сегодня составляют особенность российского образования, более того, в некоторых регионах этот тип школы является преобладающим, – сказала заместитель директора Института социальной педагогики РАО Марина Гурьянова. – Безусловно, в этих школах сложно организовать конкурентоспособное образование, безусловно, они финансово затратны. Но они находятся ближе всего к дому, к семье, а значит, повышают шанс закрепления молодежи на селе и развития сельских территорий».
Примечательно, что эту позицию полностью разделяет председатель думского Комитета по образованию Григорий Балыхин.
«Нередко высказывается мнение, что панацеей от всех бед сельского образования является резкое уменьшение числа сельских школ путем создания более крупных образовательных центров. Между тем существуют альтернативные способы решения проблемы: это подготовка земского учителя широкого профиля, создание социокультурных комплексов, оснащенных компьютерами, подключенными к сети Интернет», – убежден Г.Балыхин.
Однако создание социокультурных образовательных комплексов, в состав которых наряду со школами входят библиотеки и другие учреждения культуры или здравоохранения, тормозится по юридическим причинам.
По словам директора Центра прикладных экономических исследований и разработок Высшей школы экономики Татьяны Абанкиной, процессам интеграции таких структур мешают ведомственные барьеры и ужесточение бюджетного законодательства.
Тем не менее в Республике Чувашии такие модели довольно успешно создавались в период эксперимента 2002–2004 годов. По мнению министра образования Чувашии Галины Черновой, «бояться реструктуризации не надо, важно, кто и с учетом каких факторов ее проводит».
«Главная задача – создать ребенку условия для выбора, и школа должна обеспечить ему эти возможности. Но чем-то при этом надо поступаться», – убеждена Г.Чернова.
А поступаться, как выясняется, приходится многим.

НСОТ со знаком минус

Как отмечали участники обсуждения, реорганизация отрицательно сказывается на социальном положении учителей, их материальном обеспечении.
«Введение нормативно-подушевого финансирования в депрессивных регионах привело к сокращению ставок сельских педагогов, прежде всего тех, кто отвечал за воспитательный процесс», – рассказала Марина Гурьянова.
Именно нормативно-подушевое финансирование, по убеждению О.Смолина, ускоряет процесс сокращения сельских школ и, кроме того, приводит к существенному расслоению в уровне финансирования образования.
Так, по словам депутата, норматив на одного учащегося в Якутии составляет 62 тыс. рублей, а в Амурской области – 9 тыс. рублей, что является дискриминацией по месту жительства.
Негативными оказались и последствия введения новых систем оплаты труда (НСОТ) в системе общего образования.
Как рассказал Г.Балыхин, в Комитет по образованию поступает много обращений, авторы которых утверждают, что «при переходе на НСОТ зарплата педагогов не повышается и не остается на прежнем уровне, как это требуется, а, наоборот, снижается».
Несмотря на заверения представителей министерства о том, что доля выпускников сельских школ, поступающих в вузы по результатам ЕГЭ, растет год от года, практики имеют на этот счет свою точку зрения.
Так, по словам директора Яммской средней общеобразовательной школы Гдовского района Псковской области Александра Сосницкого, выпускники сельских школ действительно получили возможность поступать даже в столичные вузы, однако многие этой возможностью не пользуются: нет средств, необходимых для учебы и жизни в большом городе.
Те же, кто все-таки остается учиться в вузе, по окончании высшего учебного заведения не возвращаются на свою малую родину.

Рекомендации слушаний

Участники парламентских слушаний предложили целый ряд мер, необходимых для поддержки сельских школ.
Прежде всего это сохранение федерального финансирования в рамках нацпроекта «Образование» и Федеральной целевой программы развития образования.
Олег Смолин настаивает на федеральных субсидиях, направляемых в регионы с целью поддержки введения новых систем оплаты труда учителей.
Предлагается также расширить перечень учебных расходов – на закупку учебников, оплату интернета, приобретение компьютерного оборудования.
Многое предстоит сделать и в плане совершенствования нормативно-правовой базы.
Так, по общему мнению, необходимо на федеральном уровне определить понятие и статус малокомплектной сельской школы с учетом региональных, национальных, этнокультурных особенностей.
Также следует включить в перечень типов образовательных учреждений социокультурный образовательный комплекс.
Кроме того, участники парламентских слушаний считают необходимым развитие дистанционных технологий в сельских школах. Григорий Балыхин предложил внести в текст рекомендаций пункт о подготовке учителя по одной-двум дополнительным дисциплинам «для наиболее полного удовлетворения потребностей сельских школ».