Психология осажденной крепости

Сегодняшние газеты (речь идет о 1998 годе. – Ред.) читать жутковато, слушать речи политиков тоже. Все о том же: Россия потеряла себя, России навязывают чуждую систему ценностей, а между тем русский народ хочет жить свойственным ему образом. Постоянно задается вопрос: кто мы такие и кем должны быть, чтобы оставаться самими собой? – иными словами, речь о нашей самоидентификации, о том, каков «умственный и духовный строй народа».

В VI выпуске «Голосов из России» Герцен напечатал «Письмо к издателю “Колокола”» (автор до сих пор неизвестен). Хочу привести оттуда слова, по-чаадаевски сурово и жестко характеризующие нашу ментальность: «Забота о будущем не в нашем духе; на словах готовы мы взвалить на свои плечи хоть все человечество, будем говорить о высокой честности с глазами в крови; на деле – боимся всякого труда, всякой мысли, живем настоящей минутой; наш чиновник ворует, для того чтоб покутить, купец мошенничает, чтоб сыну чин доставить, мужик работает, чтоб пьяну напиться. Даже материальной заботы о будущем нет; на того, кто об этом думает, в России показывают пальцем, он предмет насмешек и неприязни».
Иными словами, мы видим невероятный, не свойственный, пожалуй, ни одной другой культуре разрыв между мечтой и реальностью, ибо «мечта о будущем» не есть «забота о будущем».
Ради мечты можно страдать и сражаться, быть винтиком и кирпичиком, утешая себя мыслями об «общем деле», что «ради всех».
Забота требует самостоятельной деятельности, муравьиной хлопотливости в построении собственного дома, труда на себя, что предполагает в культуре независимую личность, которая так и не смогла выработаться в общей массе российского народа, всегда трудившегося на «чужого»: на татар, на казну, на царя, на бар, на партократию.
Неумение, непривычка строить сегодняшнюю жизнь приводит к желанию не думать о перетекании сегодняшнего дела в завтрашнее (новый хозяин – новые приказы), то есть в реальное будущее, а потому возникают мечты об утопическом прыжке через время, где получат оправдание и сегодняшние бессмысленные страдания, и нелепица жизни.
Такова российская «неевклидова математика», преодоление мира, где «все противоречия вместе живут» (Достоевский), идея «единого мига» (так подробно прослеженная у своих героев тем же Достоевским), предполагающая добиться всего разом.
Так можем ли мы зажить по-другому? И вообще может ли меняться ментальность? Попробуем порассуждать.
Что происходит в последние годы?
Многие сегодня жалуются: люди не думают о высоком, стали прагматиками.
Забыв о «светлом будущем», все хотят быть уверенными не в послезавт­рашнем, а в завтрашнем дне. Но пока по-прежнему живут настоящей минутой. Слишком укоренен страх перед непредсказуемыми действиями государства. Население растерянно, как больной после гипнотического сна. К работе больше не принуждают, а по-другому еще надо научиться. Поэтому в глазах агрессивность, безумие и тоска по палке, заставлявшей что-то делать. Личность другого все так же ничто. Без палки кажется, что «все дозволено». От реализма западных людей мы еще весьма далеки.
И вместе с тем растет поколение, которое не связывает свои надежды на устроение жизни с государством, полагаясь прежде всего на личные усилия, ум, талант, умение и ловкость. Оно жаждет независимости, но что из него получится – Бог весть!

№ 114, 1998