ЗАДАНИЕ НА ЗАВТРА

Личностный рост учителя: три ступени развития

Воснове работы с детьми всегда лежат конкретные интересы и устремления педагога, в том числе личностные. Они во многом определяют отношение педагога к ученикам. Но тема настолько тонкая, что высветить эти взаимосвязи научными методами непросто. Поэтому так интересно исследование психологов Барнаула, проведенное в учебных заведениях города. Какие личностные смыслы движут педагогами в процессе их взаимодействия с детьми и что нам дает это знание? Об этом наш разговор с кандидатом психологических наук Дмитрием КАШИРСКИМ.

– Дмитрий Валерьевич, как это возможно – изучать отношения человека с другим человеком с позиций науки? Это какие-то таблицы, уровни, диагностика?
– В основу методики исследования положена классификация доктора психологических наук, заведующего кафедрой общей психологии МГУ Бориса Братуся. Главным критерием при разработке этой классификации был способ отношения человека к другому человеку и к себе. Братусь выделил несколько смысловых уровней в структуре личности. Сразу оговоримся, что, вводя эту уровневую градацию, ученый сделал акцент на выделении именно доминирующих, определяющих поведение человека смыслов (преобладание у конкретного человека смыслов какого-то одного уровня не исключает существования других).
Итак, первый уровень – эгоцентрический. На этом уровне главной ценностью для человека является он сам, а остальные – всегда ниже. Все, что человек делает, он делает для себя. И его отношение к другому определяется тем, насколько другой ему помогает или не помогает. Помогает – хороший, не помогает – плохой.
Второй уровень – группоцентрический: приоритетны интересы группы. Другой человек приобретает ценность в зависимости от того, принадлежит он к моей группе или нет, разделяет он ценности группы или не разделяет. Если принадлежит – хороший, не принадлежит – плохой.
Третий уровень – гуманистический. На этом уровне любой другой человек, независимо от того, принадлежит он к моей группе или не принадлежит, обладает такой же ценностью, что и я. Вот с этого уровня начинается нравственность. Предыдущие уровни – донравственные, там есть мораль, но не нравственность. Только на третьем уровне появляется вопрос нравственного выбора, поскольку если ценности разных людей равновелики, то внутри человека может возникнуть конфликт, где его интересы или интересы группы вступят в противоречие с интересами другого человека.
Четвертый уровень в классификации – духовный. С психологической точки зрения духовность – это не обязательно религиозность. Это способ отношения к предельному, метафизическому. Основной вопрос здесь – это вопрос нахождения такого смысла жизни, который был бы неуничтожим фактом физической смерти человека. Личность другого на этом уровне обретает невыразимую, сакральную ценность.
Так вот. Эта психологическая классификация может быть перенесена на целые сообщества. Применительно к педагогике из этого различения смысловых уровней следует, например, что если педагог находится на группоцентрическом уровне, он не сможет применить гуманистически- ориентированные методики: его возможности способствовать развитию личности ребенка окажутся сильно ограничены.
В общем, на основе этой классификации психолог Марина Миронова создала диагностическую методику, которой мы и воспользовались для проведения исследования.
– Наверное, исследование показало преимущественно гуманистический характер отношений педагогов к другим людям?
– Проанализировав результаты, мы увидели, что в сообществе учителей четко выделяются три большие (различающихся по смысловой ориентации своей профессиональной деятельности) группы или категории. Попробую описать обобщенный портрет типичных представителей этих групп.
В первую категорию можно отнести педагогов, у которых во взаимодействии с детьми преобладают эгоцентризм и стремление к симбиозу. Что стоит за этими терминами? Эгоцентризм педагогов, как правило, проявляется в стремлении к выгоде и успеху для себя, в отношении к себе как к единице, а к другому человеку – как к средству для достижения своих целей. Это учителя, которые проводят открытые уроки, применяют современные технологии и реализуют модные подходы с одной только целью – получения выгоды: разрядов, премий, повышения оклада, грамот, места на Доске почета. Разрабатывая, скажем, открытые уроки, такие учителя раздают детям роли, отрабатывают сценарии, чтобы все работали как часы: поднимали руки в нужное время, четко отвечали на поставленные вопросы в соответствии с заученными ролями. Обычно собравшиеся на такие уроки завучи и прочие проверяющие в восторге от работы детей и высоко – для чего, собственно, все и задумывалось – оценивают работу данной категории учителей. Однако для таких педагогов знания учеников, их развитие – вещь второстепенная. Главное – выглядеть лучше и иметь от этого выгоду. Поэтому ученики, препятствующие достижению этой цели, оцениваются как плохие, с ними необходимо бороться или от них избавляться; как вариант – не обращать внимания.
И тут важно сказать о симбиозе, характерном для эгоцентричных педагогов. В психологии словом «симбиоз» описывается взаимодействие в отсутствие личного отношения к тому, что происходит. В этом случае человек просто отождествляет себя с другим (с ребенком в нашем случае), он с ним в единстве, «скрепленном» жесткими, но плохо сознаваемыми связями. Но это не отношения! Как выражается симбиоз у эгоцентричного учителя? Он некритичен к тем установкам, которые транслирует, а они очень часто деструктивные. Он бесцеремонно выдает ученикам характеристики, выносит безапелляционные суждения, подозрителен и недоверчив, склонен к эмоциональному, а нередко и физическому насилию, манипуляциям и ухищрениям, а то и начинает выполнять роль «психологической матери», отождествляя ученика с совсем маленьким ребенком, за которым нужен постоянный пригляд и уход. И все это затрудняет развитие ребенка, сильно мешает ему, а самому учителю приносит эмоциональное выгорание и прочие «прелести» профессиональной деформации вплоть до физического истощения.
– Но ведь это не означает, что все наши учителя – самолюбивые ловцы выгоды?
– Нет, конечно, я просто иду по уровням. Есть учителя, для которых характерно сочетание эгоцентризма и группоцентризма. Их отличает как направленность на себя, так и ориентация на группу, как правило – «среднего ученика». Такие педагоги много внимания уделяют воспита­тельной работе, их глубоко волнует уровень обученности группы, для них важно, чтобы большая часть учеников справилась с программой. Интересы коллектива ставят обычно выше интересов отдельного ребенка, его интересами пренебрегают. «Мы» всегда важнее, чем «Я», план важнее живой ткани урока… они вряд ли поменяют задуманное, исходя из изменившихся условий, реагируя на чью-то неожиданную реплику, замечание, вопрос. Обсуждение с кем-то частной проблемы, если это предварительно не запланировано, происходить не будет. «Мы это рассмотрим потом, – скажет такой педагог. – Сейчас на это у нас нет времени». Примечательно, что для учителей этой категории личная жизнь ученика не является ценной и важной, педагог не видит в ней глубины, богатства и не может способствовать развитию индивидуальности ученика.
Это те учителя-предметники, которые стремятся выполнять свои профессиональные обязанности в первую очередь с функциональной, предметной стороны, но оказываются неспособными к полноценному диалогу с детьми. Отношения с учениками строят в связи с их принадлежностью к классу (группе, национальности), и, как правило, они формальны. Казалось бы, что такого в этой реплике учителя: «В 10 «А» мы уже начали изучать новую тему, а с вами все еще эту закончить не можем». Или в этой: «Напомни, пожалуйста, как тебя зовут». Но они являются маркерами тех отношений, которые закладываются личностью учителя.
– Что же, никто у нас не сотрудничает, все только формируют?
– Не спешите. Есть третья категория учителей, они сочетают группоцентризм с присвоенностью гуманистических и духовных ценностей. Эти не «осуществляют педагогическое воздействие», а относятся к ученику как к человеку и собеседнику, оказывают поддержку в развитии.
Их не большинство, если судить по нашим данным. Надо сказать, что в исследовании принимали участие слушатели курсов повышения квалификации, диаг­ностика проводилась по окончании тематических семинаров, на которых педагоги погружались в определенную «гуманистически ориентированную» среду. И несмотря на то что на высказывания наших респондентов, по-видимому, оказывал влияние эффект так называемой постэкспериментальной эйфории, в высказываниях 45% педагогов доминируют эгоцентрические либо группоцентрические установки. То есть, воспользовавшись определением известного ученого А.Ухтомского, можно сказать, что почти у половины из опрошенных в ходе исследования педагогов отсутствует выраженная доминанта на другого человека. Это тревожный факт.
При этом преобладание эгоцентрической позиции наблюдалось чаще, чем доминирование группоцентрических уста­новок. А ведь еще не так давно приверженность ценностям коллектива рассматривалась как показатель высокого профессионализма педагога. Похоже, изменившийся социально-культурный контекст повлек за собой соответствующие изменения смысловых образований в структуре личности педагогов. Следствием этого стал в том числе отход от ориентации на «среднего ученика» и усиление направленности современных педагогов на личный успех.
– Да, конкуренция в учительской среде не могла довести до добра. Можно ли думать, что неэгоцентричный учитель непопулярен в школе?
– Показательно, что между «эгоцентриками» и «гуманистами» наблюдается четко выраженная отрицательная корреляция. Чем более учитель эгоцентричен, тем в меньшей степени он способен относиться к другому человеку как к равноценной личности. С одной стороны, это легкообъяснимо – высокий эгоцентризм не позволяет встать на позицию другого человека и посмотреть на ситуацию с другой стороны, иметь (хотя бы временно) другую точку зрения. Педагог с высоким уровнем эгоцентризма не способен в полной мере сконцентрироваться на целях и интересах ученика, понять его стремления и переживания. Но, с другой стороны, как показывают исследования, эгоцентрическая доминанта практически во все времена характерна для молодых педагогов, и она играет определенную позитивную роль, питает собой важные для молодого человека амбициозность и стремление к высоким достижениям в карьере.
Отсюда вывод: профессиональный и личностный рост педагога связан с преодолением в себе эгоцентризма. Возможно, именно исследования феномена педагогического эгоцентризма являются ключом к проблеме понимания профессионализма и саморазвития педагога, способного видеть в ученике человека, а себя рассматривать в качестве важнейшего (хотя, конечно, далеко не единственного) условия становления человеческой личности.