ДЕТСКОЕ ЧТЕНИЕ

«Одна вовремя прочитанная книга может переменить жизнь…»

Этим заметкам Симона Соловейчика о детских библиотеках почти 40 лет, но мы публикуем их не из-за банального «они не устарели» и не потому, что они нигде, кроме старой газеты «Советская культура», не опубликованы. И даже не в том дело, что разговоры о детском чтении, ведущиеся сейчас с применением маркировок, рейтингов, конкурсов, очень часто оставляют без внимания потребности детской души. А в том, как и что могут чувствовать сами взрослые, обдумывающие книжный репертуар ребенка: о чем заботятся, чего остерегаются, на что надеются. Да, за прошедшие десятилетия бумажная книга, домашняя и классическая библиотеки не раз были поставлены под сомнение. Но не в сфере детского чтения. Детям по-прежнему интересна книга, значит, по-прежнему нужна педагогическая поддержка этого интереса. Педагогическая – в соловейчиковском понимании, в его интонации.

В школах и клубах иногда устраивают вечера фантастических проектов. Я даже слышал однажды слово «фантпроекты». Каждый может на таком вечере представить самый дерзкий план: например, как передвинуть солнце – и публично защищать его. Вечер забавный, но не бесполезный; фантазию развивать совсем не вредно. Вот этот принцип фантпроекта и хотелось бы приложить к заметкам о детских библиотеках. А что, если однажды слегка отвлечься от реальных условий существования этих библиотек, от проблем комплектования, помещения, размещения, квалификации работников и помечтать о том, какой должна бы стать детская библиотека?
Библиотеки бывают новые и старые. Новые просто замечательны – другого слова не подберешь. Здесь просторно, тихо, удобно, красиво, уютно, зелено, светло. Новые библиотеки – наша общая гордость и радость. Однако для библиотеки правило «чем новее, тем лучше» не всегда подходит. Библиотека всегда должна казаться «старой», даже если ее только вчера приняли от строителей и список недоделок еще превышает список книг. Библиотека с первого своего дня должна стараться выглядеть такой потому, что не вчера написаны книги, составляющие ее.
В Ленинграде я видел в библиотеке старинный буфет. Не знаю, что в нем, какие редкие книги, но как он идет библиотеке резными своими дверцами, темным деревом, искусными украшениями! Старому креслу, старому кожаному дивану нечего делать в современном учреждении, а в библиотеке где-нибудь в углу пусть стоят и пусть мальчишка заберется в это кресло с ногами. Неизвестно, есть ли у него дома уютный уголок для чтения. Не обязательно кресла на всех, достаточно и на всех одного – как стояло одно старое кресло в классе сельского учителя Яснополянской школы Льва Николаевича Толстого, и ребята всегда спорили, кто будет в этом кресле сидеть на уроке. Это в классе! А в библиотеке и подавно должно быть что-нибудь не так. Не такое кресло. Не такой шкаф. Маленькое отступление от распорядка, маленькая вольность.
Детская библиотека – совсем не то, что, например, научный зал большой библиотеки. Идея с детства «приучать» ребят к библиотечной строгости вряд ли стопроцентно правильна. Придет время – приучатся, никто в Ленинскую библиотеку в картузе не войдет. Детская библиотека должна побуждать к интимному общению с книгой, мир ее должен быть трепетным и немного не таким, как за стенами библиотеки.
Как бы мы ни старались приучить детей, последнее, на что они обращают внимание в книге,– это имя ее автора, если только это не классик. И не надо укорять детей: книга для них такое чудо, что им трудно представить себе обычного человека, пишущего роман или повесть. Каждому детскому писателю хоть раз приходилось услышать искренне удивленный вопрос: «Как, вы живой?» Дети втайне уверены, что все писатели жили когда-то, а живой писатель – это вроде разоблаченного чуда. И часто дети не знают, кто написал книжку, даже если она им нравится. Слово в слово перескажут содержание, а кто автор? Стесняются и переглядываются: не заметили...
Может, и книги в детской библиотеке – если не все, то хотя бы значительную часть их, – расставлять не по авторам, а по темам, интересам, степеням трудности, и так далее? Конечно, мороки больше, но... Кстати, я не видел, чтобы кто-нибудь свою домашнюю библиотеку выстраивал по алфавиту, а детская библиотека всеми силами должна стремиться приблизиться к домашней. Да и много ли хлопот надо, чтобы поставить, например, книги серии «Жизнь замечательных людей» на одну полку? А ведь можно и внутри серии создать отделы: выделить полководцев, артистов, ученых. Почему не сделать полку книг «про войну», и рядом – «про школу», и полку для любителей техники, для любителей истории, для любителей искусства.    Примерно так делают, когда устраивают временные тематические выставки.
Могут сказать: да что тут обсуждать, какие мелочи! Так или этак расставить книги – не все ли равно? Но тут важна атмосфера, важно думать о ребенке, а не копировать взрослую библиотеку. И кто знает, может быть, тот парень, с которым сегодня мучается детская комната милиции, и не знал бы дороги туда, а участковый милиционер не знал бы дороги в его дом, если бы герой наш, однажды случайно зайдя в библиотеку, встретил бы своего книжного героя. Я верю в то, что одна вовремя прочитанная книга может переменить жизнь.
Очень тонкое дело – предлагать книгу ребенку! Дети вообще недоверчиво берут книги из рук взрослых, даже не знаю, чем это объяснить. То ли детям кажется, что мы хотим отделаться от них, то ли они подозревают, что кроется за нашим выбором какая-то сугубо воспитательная цель, а ребенок хочет получить от книги просто удовольствие, не знаю. Мы вообще не представляем себе, как трудно ребенку выбирать книгу. Он не может выбрать ни по именам авторов – он их не знает, ни на перелист– он не умеет определять качество книги, полистав ее страницы. Вот если какой-нибудь Колька говорит, что книга интересная, значит, вправду интересная. Но как заставить работать на нас этот механизм детского общественного мнения? Вывешивать отзывы ребят о книге нелепо, потому что нет ничего скучнее этих отзывов. Может, просто вывешивать таблички: «Такую-то книгу прочитали столько-то человек»? Или «Самая интересная книга из последнего поступления»? Или «Интересные книги, недавно возвращенные в библиотеку»?
Всеми силами, всеми хитростями надо «подтолкнуть» книгу к ребенку и ребенка к книге. Библиотекарь, по-моему, должен работать с ощущением, что он не книги выдает, а жизни спасает! Конечно, это преувеличение, но мысль, надеюсь, понятна. Когда мы видим ребенка с книгой, мы спокойны за него. Когда мы часто видим ребенка с книгой, мы спокойны за его будущее. Взрослая библиотека выдает и пропагандирует книгу. Детская библиотека создает читателей – лучший род людей на земле.
У многих ребят где-то в пятом–седьмом классах развивается невероятная страсть к коллекционированию. Эту страсть «эксплуатировали» прежние издатели, когда продавали книги выпусками. Дело было не только в том, что книги рассказывали о приключениях, а и в том, что если мальчишка прочитал семь выпусков, он обязательно захочет прочитать и восьмой да еще будет охотиться за пропущенным третьим: он «коллекционирует» книги, ему обязательно надо прочитать полный набор их. Может быть, в детской библиотеке надо писать не просто «А.С.Пушкин», а так: «Все книги Пушкина», «Все книги Маяковского»? Может быть, появится у ребенка цель – прочитать всего Пушкина, Гоголя, Диккенса, Марка Твена?
И конечно, надо бы использовать опыт Василия Александровича Сухомлинского, который выделял массив из 200–300 лучших, главных книг мировой литературы даже в отдельную комнату. Эти книги, говорил он ребятам, нельзя не прочитать. Пусть у ребенка будет особое уважение к такой книге, пусть он хотя бы услышит имена Шекспира, Гете, Байрона, Достоевского, Горького, Шолохова – позже, когда придет время, он возьмет эти книги с особым чувством, с особой установкой на значительное чтение.
Как было бы хорошо, если бы в областном городе создали маленькую передвижную выставочку в десять–пятнадцать старинных книг или изданий первых послереволюционных лет. В каждой более или менее крупной библиотеке есть редкие книги, и лежат они без движения. И пусть такая выставка, которую уместишь в двух портфелях, путешествует из одной детской библиотеки в другую, чтобы дети хоть раз в жизни увидели и редкую книгу. А самым хорошим читателям можно было бы разрешить и полистать эти книги...
Во всех детских театрах есть теперь актив. В антракте увидишь мальчиков и девочек с суровыми лицами и красными повязками. Не уверен, что по театру надо ходить с суровыми лицами и тем более с красными повязками. Активу можно найти и другую работу.
Почему по домам собирать книги с должников ходят зачастую библиотекари, а не их помощники из старших классов соседней школы? И почему на выдаче книг для малышей редко увидишь девятиклассницу из актива? Пусть в библиотеке каждого малыша встречают старшие ребята, вместе неторопливо рассматривают и выбирают книги да внушают потихоньку, что надо книги возвращать в срок.
Я никогда не видел переплетного кружка при детской библиотеке, а 11–12-летние мальчишки обожают переплетать книги: дело относительно простое и вместе с тем удивительное – вдруг получается крепкий переплет. И маленький театральный кружок, и литературный, и художественного чтения – все может быть при детской библиотеке, особенно если она рядом с Домом культуры. Детская библиотека в отличие от взрослой должна, по-моему, тяготеть к клубу. Всякое детское учреждение должно тяготеть к клубу, сплачивать, организовывать ребят вокруг себя, оттягивать их от улицы.
Создано сейчас общество книголюбов. Детские библиотеки – его забота! Например, многие ребята никогда не видели большой домашней библиотеки, и может случиться, жизнь свою проживут – не увидят. Не замрут в оцепенении перед богатством такого рода. Собирателю же книг показывать свою библиотеку – радость. Что, если придут к нему из библиотеки пять-шесть ребят? Просто поглазеть на книги, потрогать их? Что, если такие экскурсии по просьбе библиотеки будут изредка повторяться? Одно такое посещение, одна в детстве увиденная домашняя библиотека могут перевернуть человеческую душу. Или, может быть, книголюбы придут в гости к ребятам в детскую библиотеку? Или установят дежурство в библиотеке – раз в месяц это совсем нетрудно?
Из всех звеньев культуры книги крепче всего связывают нас с прошлым, приобщают к истории человечества, к его традициям. Вот и вводить бы всех детей в мир книг всеми средствами, сообща, умело, порой и не без хитрости, не без ловкости.
Много ли в этих мечтаниях фантастического?

---

* Симон Соловейчик. «Мечтания почти фантастические. Какой должна быть детская библиотека?». «Советская культура» от 4 мая 1975 года