ТЕМА С ПРОДОЛЖЕНИЕМ

ЕГЭ с прицелом на будущее

По данным Минобрнауки, средний балл ЕГЭ в целом по стране в 2013 году составил 67,8 балла, что значительно выше показателя 2012 года (62,8). Что стоит за этими успешными баллами: усердие выпускников или махинации на фоне коррупции?
В этом году перепроверка Рособрнадзором высокобалльных и стобалльных работ в 33 регионах выявила нарушения в 52% из них. В результате были уволены несколько руководителей региональных органов управления образованием в Ставропольском крае, Республике Кабардино-Балкарии и ряде других территорий. А 22 июля в Общественной палате прошли слушания по итогам ЕГЭ, на которых было высказано много содержательных предложений по совершенствованию экзамена: http://www.oprf.ru/press/news/2013/newsitem/22046. О том, как сделать ЕГЭ честным, высокотехнологичным, вариативным, мы разговариваем с президентом образовательного холдинга «Наследник», членом Общественной палаты РФ, заместителем председателя комиссии по образованию и науке Любовью ДУХАНИНОЙ.

– Пятый год вы проводите «горячую линию» Общественной палаты в период ЕГЭ. Чем запомнился нынешний год?

– Этот год запомнился колоссальным количеством звонков, особенно в день проведения экзамена по русскому языку. Интересно, что в 2010 году жалобы и выражения недовольства составляли 17% от общего числа обращений, а в этом году доля этой категории звонков возросла до 39%. Иными словами, количество жалоб увеличилось более чем в два раза. С большой тревогой граждане говорили экспертам «горячей линии», что ЕГЭ-2013 усилил чувство несправедливости у честных граждан и способствовал еще большему расслоению детей. Звонившие говорили о том, что ЕГЭ превратился в конкурс семей. Диапазон цен, как нам заявляли родители, колеблется от 20 до 100 тысяч рублей за экзамен. Многократно звонившие спрашивали, нужно ли платить за апелляцию, что отражает формирующееся в сознании людей ошибочное понимание необходимости платить на всех этапах экзамена. К сожалению, практика этого года показала, что большое количество выпускников осваивают модель коррупционного поведения со школьной скамьи. Это в корне противоречит задаче воспитания достойных граждан.
Беспокойство также вызывают случаи выдавливания из школы отстающих учеников после 8 класса – с целью избежать снижения показателей школы и учителей по результатам будущих экзаменов в 9 и 11 классах.

– По мнению директора Московского центра образования № 109 Евгения Ямбурга, корень всех бед состоит в том, что эффективность деятельности учителей, школ, губернаторов оценивается по результатам ЕГЭ. В конце прошлого года члены общественного совета при Минобрнауки проголосовали за то, чтобы исключить из числа критериев оценки деятельности губернаторов средний балл ЕГЭ по региону. Это предложение поддержал министр образования и науки Дмитрий Ливанов, а воз и ныне там...

– Все зависит от политической воли властей, поскольку в данном случае требуется изменить критерии оценки деятельности губернаторов на уровне правительства. Что касается оценки деятельности учителя и школы, то здесь более сложная ситуация. Та часть учителей, у которых учащиеся демонстрируют высокие результаты, заинтересована в таком показателе. Однако важно, чтобы средний балл по ЕГЭ не являлся единственным критерием при оценивании. Гораздо важнее отслеживать персональную динамику развития ребенка, а не сравнивать результаты всех учеников в целом. Проблема демонизации результатов ЕГЭ связана с отсутствием системы независимой, объективной оценки качества образования, настроенной на измерение индивидуальных достижений ребенка.

– Пока неясно, что будут собой представлять независимые от органов управления образованием центры тестирования, которые предлагает организовать Общественная палата.

– Независимые центры тестирования – не только важнейшая составляющая реформирования ЕГЭ, но и основа инфраструктуры независимой оценки качества образования, которую необходимо создавать в нашей стране. На мой взгляд, такие организации будут очень востребованы в течение всего учебного года, так как благодаря им родители смогут в любой момент получить объективную оценку уровня знаний своих детей для подтверждения или опровержения объективности школьных оценок.
Действующий регламент проведения ЕГЭ опирается на распорядок работы школы, когда массовое проведение экзаменов возможно по завершении учебного процесса. С появлением независимых центров ученики получат возможность досрочной сдачи, а также возможность сдавать экзамен несколько раз – с тем чтобы впоследствии представить в вуз наилучший результат.
На самом деле в этом году проходила апробация трех моделей независимых центров тестирования в нескольких регионах России, но почему-то никто не говорит об этом. Думаю, что и Рос­обрнадзор, и Министерство образования и науки РФ могли бы больше информировать нас о том конструктивном, что у них находится в разработке. В сентябре мы планируем обсудить результаты этого эксперимента.

– Какую роль в этом году сыграли общественные наблюдатели для обеспечения объективности и честности экзамена? По правде сказать, сложилось впечатление, что «эта служба и опасна, и трудна»...

– Система общественного наблюдения всегда играет позитивную роль. Присутствие в ППЭ общественного наблюдателя дисциплинирует организаторов, стимулируя их действовать в соответствии с инструкциями и правилами. В России уже второй год существует нормативно-правовая база, регламентирующая права и обязанности общественных наблюдателей. Они должны пройти процедуру аккредитации и получить специальную подготовку, которую организуют органы управления образованием. Конечно, проблем в этой сфере еще немало: необходимо усилить юридическую подготовку этих людей, увеличить их число, чтобы в каждом ППЭ присутствовал общественный наблюдатель. Такие изменения позволят оперативно реагировать на те нарушения, которые происходят в пункте приема, и помогать детям в решении возникающих вопросов.
В этом году в ЕГЭ приняли участие боле 106 тыс. общественных наблюдателей (для сравнения – в 2011 году около 60 тыс.). Такая активность граждан не может не радовать!
Мы добились того, чтобы общественные наблюдатели присутствовали не только на этапе проведения экзамена, но и участвовали в процедурах апелляции, на которые поступает много жалоб. Очень важно привлекать общественных наблюдателей к проверке ЕГЭ (речь идет о части С, которую оценивают эксперты). Так, в этом году перепроверка Рособр­надзором высокобалльных и стобалльных работ в 33 регионах выявила нарушения в 52% из них. Причем практически все они носили коррупционный характер. Например, завышалась оценка вопреки критериям; оценивалось несуществующее задание; игнорировалось дословное цитирование опубликованного источника (в том числе интернет-ресурса) или не замечалось совпадение текста решения (или эссе) с аналогичным текстом в другой работе.

Надеюсь, система общественного наблюдения позволит в дальнейшем устранить эти недостатки.

– Каждый год Общественная палата направляет президhttp://www.oprf.ru/press/news/2013/newsitem/22046енту предложения по совершенствованию ЕГЭ. Когда планируется это сделать в нынешнем году?

– Осенью, после проведения общественных слушаний на эту тему.

– Сколько времени потребуется для реализации этих предложений в том случае, если они будут приняты?

– Полагаю, что вводить изменения нужно последовательно и поэтапно и только после обсуждения с профессиональным сообществом. Процесс реформирования во многом зависит и от политической воли. Сегодня у педагогов много предложений по улучшению ЕГЭ, важно чтобы Минобрнауки и Рособрнадзор услышали их. Между тем есть ряд нововведений, которые можно осуществить в самое ближайшее время. Это размещение открытых банков заданий по всем предметам в интернете; установление точного регламента ЕГЭ (даты проведения и даты объявления результатов и формы их предъявления – во избежание отрицательного ажиотажа среди выпускников и их родителей). Также не стоит медлить и с переходом на компьютерные формы проведения экзамена. Сделав экзамен высокотехнологичным, мы снизим влияние человеческого фактора на некоторых этапах сдачи ЕГЭ, упростим и удешевим процесс его организации. Ведь колоссальное количество бумажных носителей требует заблаговременной печати вариантов, их рассылки, что сопровождается немалыми расходами и утечкой информации. Электронная система позволит компоновать полный экзаменационный вариант для ребенка в момент самого экзамена, на основе «случайного» выбора заданий из банка данных. Отработать механизм несложно. Конечно, есть предложения, реализация которых возможна в более длительном периоде. Это создание независимых центров тестирования, введение устной части в экзаменах и др.

– Есть мнение, что проще отменить ЕГЭ, нежели тратить деньги и время на его совершенствование. Может, действительно вернуться к традиционным экзаменам, а ЕГЭ разрешить сдавать добровольно, как это много лет предлагает сделать КПРФ.

– В варианте перехода на двухуровневый экзамен – базовый и профильный сдача экзамена на профильном уровне, которую скорее всего будут выбирать учащиеся, планирующие поступать в вуз, становится добровольной, по собственному выбору. Идея введения устной части в экзамен по иностранным языкам и другим гуманитарным дисциплинам, сокращение тестовых заданий в пользу эссе и сочинений, – это по сути включение «лучшего из традиционных экзаменов» в ЕГЭ. Но если мы окончательно отменим ЕГЭ, то возникнет существовавшая ранее проблема неравнозначности итоговых экзаменов на территории страны. Сегодня мы имеем КИМы, одинаковые по сложности и содержащие единые требования к результатам. Такой подход обеспечивает одинаковые требования к ученикам и позволяет объективно сопоставлять результаты при анализе педагогической деятельности. В общем, нужно искать некую золотую середину, используя преимущества ЕГЭ и традиционных испытаний. В целом хотелось бы, чтобы ЕГЭ перестал быть ежегодным источником тревоги, огорчения и чувства несправедливости для всего общества и превратился в очередной личный рубеж на жизненном пути наших выпускников. Из государственного мероприятия ЕГЭ должен превратиться в личное дело каждого ученика.