УРОК ПО УЧЕБНИКУ ДАЛЬНИХ ДОРОГ

Образовательная эмиграция

Учеба детей за границей сейчас явление распространенное и не такое уж дорогое, если сложить все суммы, которые родители выкладывают за наше хорошее образование. Если учесть невероятный ажиотаж за результаты ЕГЭ, которые нужны позарез, а толку от владения техниками ЕГЭ – ноль. А тут европейское качество образования, полезные связи, новые возможности, которые открываются перед детьми. Однако за каждой путевкой в иностранный колледж лежит своя история, которую так хочется узнать. Что они там видят, что думают, что приобретают и что теряют, отправляясь из дома на учебу на несколько лет?
Но вот удача: две мои знакомые девушки с сентября этого года учатся за границей в интернациональных школах. Одна – в Великобритании, другая – во Франции. Обеим по пятнадцать лет. В ноябре они приехали домой на каникулы, и мы поговорили. Приводим стенографические записи разговоров.

«Лондон. Такие же люди, такая же жизнь»

– У нас с предками отношения давно накалялись, а тут они мне говорят: «Все, мы тебя посылаем в Англию учиться, уж там-то тебя заставят кого-нибудь слушаться». Первая мысль была – ну все, вот я и в тюрьме, прощайте, дорогие товарищи. Потом – ну и пусть, зато хоть родители доставать своими нотациями не будут.
А когда я приехала в Лондон, вообще выяснилось, что все не так страшно. Тут такие же люди, такая же жизнь. Нагрузка в школе, правда, огромная, и все на английском – голову сломаешь. Но особо к тебе приставать не станут, никому ты тут не нужен. Важнее всего соблюдать правила и не попадаться на мелких провинностях, и тогда тут живется неплохо. Можно даже оторваться кое на чем.
Вот, первым делом я покрасила волосы в красный цвет – давно мечтала. Это ничего, что потом от матери попало, все равно приеду в Лондон и опять перекрашусь. Потом научилась выходить потихоньку из школы на выходных и делать покупки. С подружками мы подкопили денег и выбрались перед каникулами: накупили к хэллоуину свечек, шапок, костюмы с тыквами. Дома мне бы никто так разгуляться не позволил. Ну и наконец-то вдали от дома я смогла пользоваться косметикой тогда, когда хочу, а не только на школьную дискотеку. Школа в Англии пусть и консервативная, а разбираться со мной никто не стал – крашусь и крашусь.
У нас закрытая классическая женская гимназия. Носим форму, гуляем только во внутреннем дворике, спим в отдельном корпусе. Иногда комиссия ходит проверяет, убраны ли у нас комнаты. Мы все тут немножко товарищи по несчастью, поэтому быстро подружились – и с китаянками, и с англичанками.
Почти все время уходит на учебу – расписание очень плотное, перерывы только на еду и сон. А от сна мне приходится выкраивать еще по полтора часа каждый день, чтобы понемногу готовить уроки для русской школы – из нее-то меня родители так и не выписали. Сказали – приедешь на каникулы и будешь тут ГИА сдавать в общем порядке.
Больше всего напрягают меня в английской школе обязательные занятия спортом. Дома можно было кое-как отвертеться, а здесь уроки физкультуры по полной программе, баскетбол по два часа, а в субботу обязательно вывозят всю школу играть в хоккей на траве – ужасно глупая игра. И никто тебе освободительную записку не напишет.
Когда я приехала домой на каникулы, в первый же день имела с родителями профилактический скандал: как стою, как сижу, как вырядилась. А во второй день собрала гостей, своих школьных друзей. Так обидно стало, что у нас школа женская, мальчиков нет, а тут сколько хочешь! До позднего вечера танцевали, разговаривали обо всем – вперед на целых полгода. А на третий день я пошла в школу сдавать промежуточную аттестацию. После английской учебы это в общем-то несложно оказалось.

«Канны. Делаешь все что угодно, но по профильному предмету»

– Мой папа, переводчик, с пяти лет учил меня французскому. Родители часто говорили, что я буду учиться за границей, но когда, как – все это было неизвестно. И вот в восьмом классе я узнала, что папа оплатил мне год колледжа в Канне.
Я очень обрадовалась, конечно, давно этого ждала. У папы с мамой я вроде первой ласточки – сначала поучусь там годика два, а потом и родители ко мне переберутся. Мы так давно решили. А раз жить в России мы дальше не собираемся, то с московской школой у нас все кончено. Слава Богу, эти жуткие ГИА и ЕГЭ сдавать не придется. Мама, когда меня провожала, все-таки заревела, очень волновалась за меня. Потерпи, говорит, немножко без нас, мы скоро будем там все вместе. А я не ревела.
Что сказать про новую школу? Она красивая, здание старое такое, величественное. Вообще-то здесь интернационал, много наших – есть ребята из России и Украины. Но мы очень мало общаемся – у каждого свои интересы, надо учиться много. Нас здесь готовят к высокому предназначению: «Вы – будущая элита», – говорят. Значит, нужно всегда быть вежливыми, спокойными, обходительными. Мне это, в общем, даже нравится – все ученики обращаются с тобой уважительно, никакой одноклассник тебя по спине не хлопнет, ручку из рук не выхватит.
Школа считается открытой, при желании можно пойти погулять. Но когда гулять, если освобождаешься за полчаса до отбоя? Хорошо, что весь день хоть и расписан, но не минута в минуту. До обеда у нас уроки, а после обеда – четыре часа этюдов. Это когда делаешь все что угодно, но по профильному предмету. Хочешь – книжку читай, хочешь – пиши или доклад готовь, но обязательно по истории. Сначала трудно было заставить себя так учиться, потом ничего, привыкла. Мне подружки здесь говорят, что так не смогли бы, им сколько домашки задали, столько и сделай.
По выходным нас вывозят на экскурсии по городам Франции. На экскурсиях мы должны приобщаться к французской культуре, совершенствовать язык. А мне бы хотелось, чтобы хоть на одно воскресенье меня оставили в покое. Дома свободного времени было гораздо больше, а тут надо использовать каждую минуту с пользой.
Я приехала на каникулы только к папе и маме. Еще когда прощалась с ребятами перед отъездом, знала, что поддерживать дружбу с ними не буду. У меня теперь другая жизнь. Конечно, в интернете мы ведем переписку, но это пока они меня не забыли.
Дома я больше всего удивилась тому, что родители сделали полный ремонт в квартире. Из старого только телевизор и мой письменный стол. И я, конечно, тоже немного всплакнула.