КРУГ ВОПРОСОВ

Марина ГУРЬЯНОВА: «Закрытие сельских школ продолжается. Еще шаг, и начнутся необратимые процессы»

В наступающем учебном году многие сельские школьники впервые пройдут мимо дверей родной школы – на автобусную остановку, чтобы доехать до более крупного населенного пункта, где школа еще цела. И это несмотря на то что политика закрытия малочисленных сельских школ перестала одобряться на официальном уровне, а страну вроде бы (если слушать ведущих экономистов) ждет расцвет сельскохозяйственного производства. Но по инерции продолжается: «сельский ученик слабый», «сельский учитель объедает городского», «сельская школа затратная» – в общем, нечего в селе жить, быть, учиться, о чем как раз и говорили все прошлое десятилетие эксперты-экономисты. И вот результат: по данным Росстата, число сельских школ сократилось с 45 тыс. до 30,6 тыс., количество обучающихся в них (за 10 лет) – с 6 млн 15 тыс. до 3 млн 742 тыс. человек. Ну, прикинем: в стране всего 62 тысячи школ. То есть речь идет о половине! И можно ли не считаться с половиной, или выносить ее на задний двор, или просто упразднять? Что поможет остановить этот деструктивный процесс? Об этом мы разговариваем с заместителем директора Института социальной педагогики Российской академии образования Мариной Гурьяновой.

– Сегодня на селе строятся базовые школы, по своему оснащению не уступающие крупным городским. Стоит ли в таких условиях сохранять маленькие школы?

 – Надо прежде всего признать, что малочисленная школа – неотъемлемая часть российского образования. Не будем забывать, что эти школы обеспечивают шаговую доступность обучения. К тому же они способствуют сохранению национальной культуры, трудовому воспитанию учащихся. Но единых рецептов сохранения сельских школ не существует.
Все зависит от конкретной ситуации, от географических и климатических особенностей. К примеру, на Дальнем Востоке, в Сибири, на Урале огромные расстояния диктуют необходимость сохранения малочисленных школ в каждом сельском поселении. В Центральной России они также нужны, так как выполняют в близлежащих селениях функцию образовательного и социокультурного центра для детей, подростков, молодежи, родителей. К тому же ежедневный подвоз в укрупненные школы детей, скажем, за 25 км, при наших-то дорогах, затратах на бензин, оплате труда водителей, не всегда финансово возможен и небезопасен для здоровья детей. Там, где подвоз осуществляется один раз в неделю, дети проживают в пришкольном интернате. В этой ситуации некоторые родители, оставшись без постоянной заботы о детях, часто начинают злоупотреблять спиртным и постепенно деградируют.

– Изменилась ли сельская школа?

– Сегодня в деятельности сельских школ можно найти много интересного и нового. Это прежде всего внедрение индивидуальных технологий обучения и воспитания в малочисленных школах. Это проектная деятельность в области освоения информационных технологий, здоровьесбережения учащихся, социального обустройства села.
В Якутии, Удмуртии, Белгородской, Ярославской областях успешно действуют агрошколы, в республиках Карелии, Чувашии, Курганской, Тамбовской областях и в других регионах – социокультурные комплексы. Можно привести примеры эффективной организации профильного обучения старшеклассников на основе сетевого взаимодействия нескольких сельских школ (Курганская, Владимирская, Ивановская области).

– Все чаще приходится слышать о том, что сохранение школы зависит от социально-экономической ситуации на селе.

– Если условия жизни на селе не изменятся к лучшему, школы будут закрываться. Вот как видят свою деревню сельские учителя:

«Село меняется, и больше по городскому типу», – отмечают учителя Мишкинского района Курганской области.

«Деревня, расположенная в пригороде, все больше приобретает статус зоны отдыха горожан», – мнение педагогов Тамбовской области.

«В деревне остались те, кто не успел из нее выбраться… Село превращается в спальный район», – пишут учителя из Нерехтского района Костромской области.

Общие тенденции таковы: сокращение рабочих мест, отток социально активного населения из села, приток мигрантов из стран ближнего зарубежья и областных центров региона, снижение материальной обеспеченности семей, рост алкоголизма, увеличение числа неблагополучных семей и детей с отклонениями в развитии.

– Оказывают ли школы помощь таким детям?

– В условиях нормативно-подуше­вого финансирования в штатах многих сельских школ происходит сокращение педагогов дополнительного образования, педагогов-психологов, социальных педагогов, а также кружков, спортивных секций, групп продленного дня. Введение рыночных принципов финансирования, по оценке учителей сельских малочисленных школ Нерехтского района Костромской области, «удушило» уникальные воспитательные системы сельских школ. Подобная ситуация означает, что образование на селе сознательно лишают функции подготовки специалистов для села, организации содержательного досуга детей и подростков, профилактики асоциального поведения учащихся, воспитания здорового поколения граждан.

– Какие конкретные меры предлагает ваш институт для выхода из этой ситуации?

– Прежде всего необходимы комплексные меры, направленные на развитие сельского хозяйства в целом и школы в частности. Создание рабочих мест способствует росту материального благосостояния жителей села, притоку людей из других мест, улучшению демографической ситуации. Например, в селе Частоозерье Варгашинского района Курганской области царил полнейший упадок – до тех пор, пока два местных жителя по своей инициативе и на свои средства не построили там мясокомбинат. Практически все население трудится на нем. Люди обеспечены работой, построены новый детский сад, огромный оздоровительно-спортивный комплекс, отремонтирована школа.
К сожалению, таких примеров можно привести не много. Большинство сельских школ сегодня отказывается от трудового воспитания школьников, поскольку это «головная боль», связанная в том числе с поиском средств на покупку оборудования, на организацию деятельности ученических производственных бригад. В результате в последние годы у нас выросло целое поколение, не получившее системных знаний и навыков в области сельхоз­труда. Вместе с тем очевидно, что сегодня только за счет сельскохозяйственной занятости мы село не поднимем. В связи с этим в сельских школах нужна очень серьезная подготовка кадров предпринимателей (не только для развития фермерских хозяйств, но и социальной сферы) с привлечением представителей бизнеса. Например, в школах Пензенской области действует проект «Обучение через предпринимательство». Колледжам и вузам нужно активнее сотрудничать с сельскими школами в части организации профильного обучения.
Минобрнауки и Минсельхозу необходимо рассмотреть пакет нормативных документов, разработанный Институтом социальной педагогики РАО с целью совершенствования деятельности ученических бригад, школьных лесничеств, подсобных хозяйств.

– Правительство внесло в Госдуму новый законопроект «Об образовании в РФ». Каких новелл о сельской школе там, по вашему мнению, не хватает?

– И в действующем законе (ст.34, п.5), и в последней версии проекта (ст.22, п.5) сказано о том, что «реорганизация и ликвидация муниципальных образовательных организаций, реализующих основные общеобразовательные программы и расположенных в сельской местности, допускается только с согласия представительного органа соответствующего городского округа или муниципального района, на территории которого расположена муниципальная образовательная организация».
Но правда жизни состоит в том, что часто малокомплектной школе присваивают статус филиала, который может быть ликвидирован без всякого решения схода жителей, по указанию местных органов управления образованием. Этот вопрос необходимо отрегулировать.
Кроме того, в последнее время появились новые виды сельских школ, например: сельский лицей, агрошкола, сельский социокультурный комплекс и т.д., статус которых нормативно не закреплен.
В то же время в новом законопроекте отменено деление образовательных организаций на виды и упразднена процедура установления (подтверждения) вида образовательной организации в рамках государственной аккредитации. Боюсь, что это означает косвенный отказ от идеи вариативности.
Наконец, самое главное: следует законодательно закрепить понятия «малочисленная» и «малокомплектная школа» для того, чтобы обеспечить отдельную строку для их финансирования.
Следует внести существенные коррективы и в систему их финансирования и дать право субъектам РФ и муниципальным образованиям самим принимать решения по этому вопросу.

– А разве сегодня у них нет такого права?

– Главная проблема состоит в том, что 63 из 83 субъектов РФ являются дотационными и зависят от федерального центра. А принцип, на основе которого выделяются федеральные средства регионам в рамках комплексной программы модернизации образования (120 млрд рублей с 2011-го по 2013 г.) – «деньги в обмен на обязательства». Обязательства состоят в том, что численность учащихся в сельской школе надо довести до 15 человек в каждом классе, в старшем звене – до 100 учащихся. Чтобы выполнить эти требования, малокомплектные школы надо закрыть, что и делается на практике. Если за основу расчетов берется количество учащихся в классе, то выигрывают крупные школы, а малочисленные погибают, поскольку в них приходится сокращать учителей, объединять разновозрастные классы.
Когда же зарплата учителя начисляется, исходя из количества класс-комплектов, выигрывают школы с наполняемостью классов менее 15 человек.
Наш институт предлагает финансировать малокомплектные школы не по числу учащихся, а по количеству класс-комплектов, но нас пока не слышат или не хотят слышать.
Сельские учителя говорят о том, что перед ними ставятся задачи, а условия для их выполнения не создаются.
Если государство повернется лицом к проблемам села и сельской школы, то у наших педагогов хватит и опыта, и мастерства для решения образовательных задач.

Беседовала Ольга ДАШКОВСКАЯ