ПРИМЕТЫ ВРЕМЕНИ

«Ночь музеев». Поселок Турки

С одной стороны, все мы сейчас свидетели очень быстро меняющихся событий, за которыми не успевает даже интернет, не говоря уже о газете, выходящей два раза в месяц. С другой – есть стойкое ощущение, что в стране происходит нечто такое, что примерно можно обозначить так: в обществе стремительно увеличивается количество людей, которые прекрасно самоорганизовываются без всякого участия властей и вождей. Или несмотря на их деятельное участие и противодействие. И это не случай одной только Москвы. И в большей степени не связано с политикой. Чаще всего и не связано совсем. 

18 мая этого года в поселке Турки Саратовской области впервые прошла «Ночь музеев». Сразу, чтобы стало понятно, что такое Турки. Отдаленный райцентр, окраина губернии, до Саратова, Тамбова и Пензы путь примерно одинаковый. Семь тысяч жителей, по данным последней переписи. Отсюда – постоянная угроза превратиться из райцентра в обыкновенное село. То, что «обыкновенное село» в нынешних обстоятельствах звучит как смертный приговор, особо объяснять не надо: сначала уйдут администрация, почта, банк, потом «оптимизируют» школы и больницу, потом еще раз «оптимизируют» до нуля; те, кто в состоянии уехать, уедут, те, кто не в состоянии, останутся доживать. Местные жители говорят об этом сценарии как о вполне реальном, но все-таки сами до конца в него не верят: слишком красивое место, слишком к нему привыкли и потому так просто сдаваться не хотят. Живут, работают, рожают детей. И вот – «Ночь музеев»…
Когда меня позвали, я поняла, что обязательно пойду. И больше всего боялась, что ничего не состоится. Даже не потому, что на улице тридцатиградусная жара, спадающая только ближе к сумеркам. Посещение музеев и театров, если таковые имеются в глубинке – дело, как правило, административно организуемое: за счет распространения билетов по организациям и корпоративных экскурсий культура в провинции как-то еще пытается выживать. Но главное – у жителя небольшого городка или поселка нет привычки ходить по театрам и музеям: ей особо неоткуда взяться.
…Зеленый дворик перед зданием историко-краеведческого музея оказался полон. Скамеек давно не хватало, кто-то стоял, кто-то пристроился прямо на траве: тут ничего не знают о газонах за миллионы, трава растет сама по себе. Так что столы с чаем для гостей – прямо на лужайке. И там же – детская площадка для самых маленьких: пока старшие на экскурсии, здесь научат делать пластилиновые картинки. Лучшие из них могут попасть в экспозицию музея.

Музей появился в Турках в 1994 году. Его создала учительница литературы.
Проводины – Валентина Александровна и Валерий Алексеевич – работали в Турковской средней школе. Это была и моя школа. Проводин вел в нашем классе физику. А еще он крутил кино в актовом зале (как-то доставал для кинокружка лучшие фильмы) и играл Бетховена на расстроенном школьном пианино. Проводина любила говорить о своих университетских учителях, которыми гордилась. Некоторые считали это бахвальством – подумаешь, подчеркивает свое образование перед коллегами, выпускниками пединститутов. В то, кто такие Оксман и Гуковский, тогда особенно никто не вникал. Это потом уже будут дописаны страницы истории Саратовского университета – и про эвакуированных, и про ссыльных, которым не повезло с временем, но с которыми очень повезло их студентам.
Она цитировала наизусть классиков, читала «толстые журналы», сама писала стихи «в стол», умилялась над школьными сочинениями, находя в них пару живых строчек. В общем, была такой, какой и положено быть настоящей учительнице литературы. Но дело было не только в этом. В ее классе громоздились музейные стеллажи. И под стеклом – старые рукописи, письма, старинные монеты, пожелтевшие фотографии. Все это можно было рассматривать часами. У стеллажей постоянно крутилась кучка любопытствующих – от школьной мелюзги до солидных старшеклассников. Иногда хранительница всего этого богатства открывала витрины и позволяла подержать и полистать что-нибудь из своих сокровищ. Валентина Александровна была тем, кого сейчас перестали называть допотопным «краевед», заменив на щеголеватое «локальный историк». Она собирала полузабытую историю места. То, что казалось унылой пустыней захолустья, ее стараниями вдруг стало заполняться живыми человеческими лицами: купцы, крестьяне, революционеры, земские деятели, либеральные помещики…
Одним словом, Проводина была «человеком с идеей». В свое время один советский начальник вывел гениальную антропологическую формулу: идеальный для власти человек – «контактный малый без идей». Она и сейчас работает великолепно. Что касается «человека с идеей», он притягивает к себе полярные чувства – любовь и обожание одних и нелюбовь других. Другие – это, как правило, начальство, которому с такими неуютно. Проводину школьное начальство недолюбливало. Была слишком откровенна, прямолинейна и остра на язык. Таких еле-еле получается дотерпеть до пенсии, а Проводина еще и «переработала».
Когда ее «ушли» из школы, она не успокоилась. Теперь появилось время, чтобы воплотить ту самую идею в жизнь. Несколько лет Проводина обивала пороги. Где-то сочувствовали, где-то унижали, где-то смеялись в глаза: «Музей?! В деревне?!» И все же наконец нашлось и здание – старый, начала века, дом купца Ломакина, в котором за почти вековую историю каких только контор не перебывало. И фонды стали стремительно расти – к содержимому школьных стеллажей прибавлялись все новые и новые экспонаты. Московские художники по старым фотографиям написали панораму Турков, какими они были сто лет назад. Из старинной мебели выстроились законченные интерьеры – уголки повседневности разных эпох.
Валентина Александровна Проводина оставалась хранителем музея пятнадцать лет. В свой последний день ушла домой с работы пешком: кто-то из знакомых предлагал подвезти – отказалась. Ее ученики выпусков 70–80-х до сих пор собираются вместе. Но уже без своей учительницы. Многие из них помогают музею.
В этом году Валентине Александровне исполнилось бы 85 лет. Кому первому из бывших выпускников пришла в голову эта мысль, сейчас сказать сложно: просто мы все решили, что на здании музея должна быть мемориальная доска в ее честь.
Доска была изготовлена и установлена, как принято писать в таких случаях, «на средства и усилиями общественности». Общественность – ученики, друзья, коллеги – и собралась на торжественный митинг открытия здания музея. Впрочем, все торжественное и пафосное – это у нас в основном по части официальных мероприятий. Атмосфера этого собрания была совсем другой – светлой, доброй и какой-то очень по-человечески правильной. Выходили люди – читали стихи, вспоминали свою учительницу, говорили о жизни. Оказалось, их любви достаточно для того, чтобы все получилось.
А на следующий день была «Ночь музеев». «За один вечер – более двухсот человек, последняя экскурсия закончилась почти в одиннадцать, обычно столько посетителей у нас и в месяц едва набирается!» – удивляется Ольга Масленникова, новый директор музея. Больше двух сотен человек, которых никто не организовывал, просто пришли сами по себе – потому что им все это интересно и нужно: кто-то по приглашению, кто-то увидел афишу, кто-то вообще просто так, как компания подростков с детской площадки по соседству: «А что это у вас здесь такое?»