ОСТОРОЖНО, ДЕТИ

Трудная служба примирения

В середине июня в Московском психолого-педагогическом университете состоялась Всероссийская научно-практическая конференция «Развитие арсенала восстановительных практик в работе с конфликтными и криминальными ситуациями». В рамках конференции важнейшее место занимало обсуждение теории и практики, перспектив и проблем школьных служб примирения, которых в настоящее время по всей России существует уже около шестисот, и в прошлом году они провели более двух тысяч восстановительных программ.

Принцип капитанши

…Каждый из нас со школьных лет по хрестоматийной повести «Капитанская дочка» запомнил эпизод трагикомического «правосудия» капитанши Василисы Егоровны: разбери, кто прав, кто виноват, да обоих и накажи. Читая об этом у Пушкина, мы все – и дети, и взрослые – понимаем несправедливость такого подхода. Карательного! Но при этом мало кто замечает, что в собственных действиях мы большей частью именно его и реализуем. Во всяком конфликте сталкиваются две стороны, и только в исключительных случаях одна из них абсолютно права, а другая абсолютно виновата. Как говорится, для драки нужны двое. И если мы, взрослые, беремся за разрешение ситуации между поскандалившими или подравшимися мальчишками и девчонками, то, увы, результат предсказуем: все участники получат наказание.

«А как же иначе? – воскликнут многие. – Заслужили!»

Это и есть карательный подход. Но ведь цели воспитания не в том, чтобы непременно покарать провинившегося ребенка, не в том, чтобы ни один проступок не остался без наказания. Да, наказание – неприятная, но подчас неизбежная воспитательная мера. Однако у нее слишком много негативных последствий, как и во всяком жестком, силовом вмешательстве. Обиды остаются обидами, синяки – синяками, а наказанные начинают считать себя жертвами – непонятыми, нелюбимыми и несчастными. Восстановительная медиация предлагает принципиально иные пути разрешения конфликтов.
Антон Коновалов, руководитель направления «Школьные службы примирения», не устает объяснять: «Те способы реагирования на конфликты, которые обычно практикуются подростками и учителями, нередко оставляют подлинные конфликты неразрешенными. Практика школьной жизни не всегда способствует социализации подростков в плане освоения навыков общения, культурных форм завоевания авторитета и формирования способностей взаимодействия с другими людьми, необходимых для будущей жизни. Восстановительный подход к разрешению конфликтов позволяет подросткам избавиться от ненависти, озлобления и других негативных переживаний. Помогает самостоятельно разрешить ситуацию – или возместить ущерб, загладить обиду. Помогает избежать повторения подобных происшествий в будущем».
Программы примирения нацелены не на кару, а на то, чтобы преодолеть возникшую между детьми враждебность и привлечь самих конфликтующих школьников к устранению случившейся беды.

Обвинений не будет

Инструмент школьных служб примирения – восстановительная медиация. Инструмент сложный, «умный», требующий от того, кто станет его применять, не только хорошей методической подготовки, но и доброй воли, душевного тепла, терпения и человеколюбия.
Важнейшая ценность и цель восстановительной медиации – очеловечивание взаимоотношений. Ведь всякий конфликт, а тем более ситуация с противоправными действиями, приводит к тому, что стороны конфликта вольно и невольно начинают видеть друг в друге только плохое, озлобляются, упорствуют и зачастую уже не способны разумно воспринимать ни собственные действия, ни действия другой стороны. Вовсю накаляются эмоции, причем исключительно негативные. Но восстановительная медиация может помочь. Как? Разберем по этапам.
Медиатор – то есть посредник, примиритель, ведущий – узнает о конфликте и решает, подходит ли он для работы с использованием восстановительных программ. Какие тут критерии? Простые и очевидные. Первый – стороны конфликта известны. Второй – в случаях, когда одна сторона считает себя обиженной, а другую – обидчиком, обидчик признает пусть не вину свою, но хотя бы свое участие в событиях. Но чаще всего обиженными считают себя обе стороны, обе не отрицают случившееся, но истолковывают его принципиально по-разному.
Тут и вступает медиатор, организующий подготовительный этап программы. Кстати, медиатор – это не обязательно один человек. Даже лучше, чтобы их было двое: чего не заметил один, заметит второй. Когда утомится один, второй поддержит.
На подготовительном этапе медиатор привлекает конфликтующих ребят к восстановительной работе. Принцип восстановительной медиации – полная добровольность. Какое-либо принуждение к участию в восстановительной программе – это ошибка. Но что же делать, если обидчик или обиженный уперлись, злятся и не хотят, чтобы им помогли встретиться и помириться? Не принуждать. Применить «челночную дипломатию». Встречаться с каждой стороной по отдельности. Дать высказаться, «откипеть», выплеснуть эмоции.
В том-то и дело, что конфликтующие дети и подростки на самом деле очень хотят, чтобы им помогли. Но они боятся и не верят: они слишком привыкли к тому, что вместо помощи получат унизительное, жестокое «разбирательство» с карой обеим сторонам в результате.
Очень важный, тонкий момент подготовительного этапа – убедить ребят, что медиатор – не прокурор и не судья, что он их не на «суд» тащит, что обвинять их и приговоров им выносить не будет. А что он будет делать? Обсуждать разрешение проблемы, выход из неприятности. Нацеленность на выход из тягостного положения устанавливает для медиации два ограничения, два «нельзя», которые воспринимаются и родителями, и педагогами с немалым трудом, так как все мы привыкли относиться к решению любой тяжбы по типу «суд – приговор». Итак, первое: нельзя искать виноватого. Второе: нельзя выяснять все досконально.
Можно и нужно другое. Сфокусироваться на проблеме в конструктивном плане. То есть ответить на три взаимо­связанных вопроса: 1. Что волнует каждую из сторон в этой ситуации? 2. Как им хотелось бы ее разрешить? 3. Какие шаги обе стороны конфликта готовы предпринять для исправления положения?

Пять шагов навстречу друг другу

Обычно у каждой из конфликтующих сторон оказывается много предубеждений против «противника». Типичные предубеждения: «да он и разговаривать не захочет!», «да ему все равно!», «да ему никого не жалко!», «да он всегда такой!», «да с ним вообще невозможно иметь дело!».
Обиженные, огорченные, страдающие дети, которые сгоряча уверены, что другой – злодей. «Он всегда такой! Это я хороший!»
Такую установку прежде всего и стремится исправить медиация. Медиатор, образно говоря, строит лестницу, взбираясь по которой конфликтующие школьники все больше узнают о себе и друг о друге, и это знание помогает им справиться с бедой. Каждая ступенька этой лестницы помогает сделать шажок в сторону исправления отношений.
Пять ступенек этой лестницы в теории восстановительной медиации обозначаются так:

1. Понимание своих собственных чувств, своего состояния и своих причин для случившегося.

2. Понимание чувств, состояний и оснований другого человека.

3. Осознание последствий конфликта для себя и для другого.

4. Восстановительные действия, позволяющие изменить отношение друг к другу.

5. Ответственность за изменение ситуации, совместный поиск решения и его реализацию.

Здесь очень важно, чтобы эти «шаги по лестнице» делали сами участники конфликта. Да, типичным оказывается то, что мальчишки и девчонки поначалу боятся ступить на восстановительную «ступеньку», стремятся свалить ответственность на противоположную сторону, или на стечение обстоятельств, или на случайность, или на что угодно. Но в основе такого сопротивления лежит страх перед карательным подходом. Дети боятся. Они привыкли: накажут. Они уверены: если признать, что и сам был неправ, то накажут сильнее. Или не только накажут, но и заставят унизительно, публично, долго извиняться. А как после этого жить? Засмеют, задразнят…
Все эти сложности, страхи, подозрения неизбежны и объективны, когда службы примирения только начинают свою деятельность. Если первые примирительные программы уже благополучно состоялись, то ребята понимают главное: их не станут карать и унижать. И медиатор никому никогда не расскажет о том, что было во время примирительной работы. Хотя надо заметить, что одно исключение все же есть: если во время восстановительной медиации откроется информация о готовящемся преступлении, об угрозе чьей-либо жизни, то медиатор ставит участников в известность, что эта информация будет разглашена. Но это именно то исключение, которое подтверждает твердое правило.

«Важно, чтобы здесь работали сами школьники»

Когда каждая из конфликтующих сторон понимает, чего хочет сама, и признает, что другая сторона – не злодейский злодей, а тоже человек со своими эмоциями и ошибками, тогда начинается конструктивное обсуждение того, как исправить беду.
Какие выходы возможны и к каким последствиям они приведут? Как загладить вред или обиду? Что делать, если такая ситуация повторится? Как сделать, чтобы такие ситуации не повторялись?
Предпоследняя фаза примирительной программы – зафиксировать достигнутые результаты и договоренности. Это может быть устное соглашение, а может быть настоящий письменный договор, который конфликтовавшие – а отныне помирившиеся – стороны скрепляют своей подписью. Опыт работы служб примирения свидетельствует, что подписавшие договор вчерашние «враги» нередко становятся настоящими друзьями: ведь в ходе примирительной программы они хорошо и близко, в интересных и доверительных условиях узнали друг друга.
Заключительная стадия примирение – обдумывание всего случившегося и его результатов. Полностью ли удовлетворены все участники? Не осталось ли чего-нибудь недоговоренного? Как теперь складываются отношения и выполняется договор? Что нового, важного для себя узнали ребята в ходе работы? Рассказали ли про медиацию своим друзьям? Посоветовали бы друзьям и знакомым обратиться за помощью к медиаторам? А может быть, сами захотели бы овладеть навыками восстановительной медиации?
 «Это принципиально важно, – объясняет Антон Коновалов, – чтобы в службе примирения при поддержке взрослого куратора работали сами школьники. Почему? Подростки лучше знают ситуацию в школе. Ровесникам больше доверяют, поэтому расскажут то, чего никогда не доверят взрослому. Деятельность в качестве ведущего меняет самих подростков, поскольку им нужно реально проявлять толерантность, видеть разные точки зрения, помогать договариваться, находить взаимопонимание. Наконец, это элемент истинного самоуправления, когда часть полномочий взрослых – по разрешению конфликта – передается самим детям».