2010 ГОД СОЛОВЕЙЧИКА

О том, что помогает жить

.

Я пишу эти записки по памяти, только по памяти, без ссылок и точных цитат, потому что пишу о том, что в книгах Соловейчика «работает», помогает жить.
Книгу «Педагогика для всех» мне прислала двоюродная тетя из Перми. Книга была снабжена длинной вкладкой, где были помечены номера страниц и даже строк, которые поразили мою одинокую родственницу. От этой цифири запестрело в глазах, но я все же открыла и начала читать.
В то время моему сыну было восемь лет, я растила его одна. Тогда уже были перечитаны Макаренко, Спок, Сухомлинский. Побывал в руках и сборник чешских авторов «Воспитание детей в неполной семье», после которого у любого руки опустятся: и на стадион мама ходи, и на рыбалку, и гвозди забивай... А Соловейчик не то чтобы советы дает, но так пишет-разговаривает, что нехватка отца, мужа как бы возмещается. Это и успокоило, и подтянуло меня тогда.   Но и сегодня я цитирую студентам по памяти тот самый фрагмент, где говорится, что для успеха воспитания должен быть в семье как минимум один счастливый человек. И если ребенка воспитывает только мама, ей ничего не остается, как быть счастливой.
Читая на разных факультетах педагогического университета курс русского языка и культуры речи, я чувствую, как странно слышать молодым людям слова о счастье, им отовсюду твердят о кризисах, конкуренции, катастрофах и опасностях. И я, цитируя Соловейчика, надеюсь: а вдруг откроют, прочтут?
Он сочетает сентенцию, метафору и реальную историю, и в этом  триединстве залог ценности его письма: свежо, точно, вовремя. И очень демократично! Его посыл – умных людей гораздо больше, чем принято думать; потенциал каждого огромен. Другое дело, повседневность нашей культуры такова, что часто человек занимает в обществе место ниже того, к которому предназначен, отсюда отрицательные эмоции. Но все равно это не повод оскорблять, унижать, быть грубым. Вера в человека, считает Соловейчик, – чудотворна.
Я люблю повторять фрагмент, где говорится о нетерпимости к грубости. Все можно прощать детям, пишет Соловейчик: разбитую чашку и грязную одежду, забывчивость, рассеянность и даже лень – все, кроме грубого слова и даже грубого тона. Грубят слабому, беззащитному, такой всегда отыщется. А нельзя, нельзя привыкать к таким отношениям.
Порой рассказываю о том, как повлияли на меня другие его книги. «Учение с увлечением», например. Вроде для школьников, но я многое применяю к себе. Притчу о запущенном, отложенном деле: вернуться к нему потом, пишет Соловейчик, – все равно что дотронуться до ядовитой змеи. И когда я сажусь составлять многотрудную документацию, то вспоминаю его совет и говорю тихонько: «Я люблю тебя, отчет».
А дивная повесть «Дневник Николая Федоровича»! Как же точно описана первая сентябрьская, самая тяжелая усталость, этот «гул» неизвестных знаний…
О, эти книги читать и читать.