ШКОЛА ПЕРЕД ВЫБОРОМ

С дисциплинарной тетрадью наперевес

Продолжая разговор о самосознании школы, мы публикуем невеселые размышления учителя, вынужденного ежедневно заполнять «кондуит» – таков порядок, установленный в школе. Ему отвратительна не только манипулятивная природа этого «инструмента» – сама идеология дисциплинирования. Но как иначе заставить детей вести себя как следует, нормально учиться?
Может ли школа обойтись без простых грубых решений, без страха и унижения? При каких условиях?
Об этом задумываешься по прочтении материала…

 

Штрафные баллы

В этом учебном году я работаю в двух школах: своей, основной, и еще одной, куда меня пригласили по итогам конкурса «Учитель года». Когда я в новой школе в первый раз получил журнал девятого класса, вместе с ним мне принесли прошитую папку с надписью «Дисциплинарная тетрадь». Дети пояснили, что в этой папке учителю нужно перечислять отсутствующих на своем уроке и расписываться. Подивившись названию, я подумал: наверное, не такая плохая идея, по крайней мере «энки» в журнал можно будет потом скопом выставлять. Поработав немного, я понял настоящие цели введения этой тетради. Оказывается, помимо отсутствующих учителя записывают туда собственные замечания детям, фиксируют разнообразные нарушения дисциплины. Потом эти замечания просматривает директор, и на каждое замечание классу начисляются штрафные баллы. В школе ведется общий рейтинг классов, основанный на учете дисциплины и внеклассных мероприятий. Рейтинг этот исправно крутится на телевизорах в холле.

Две тетради – два детства

Дальше – больше. Оказалось, что из двух девятых, в которых я работаю, 9 «А» всегда первый/второй в рейтинге, а 9 «Б» стабильно последний, с рейтингом глубоко отрицательным. В течение учебного года я наблюдал отношение к ученикам обоих классов на примере дисциплинарных тетрадей. Тетрадь отличников рейтинга практически всегда в образцовом порядке, отсутствующие исправно помечены, правда, все равно периодически встречаются записи учителей красной ручкой. А сверху – синие (фломастером) цифры директора: «– 5», «– 10», «– 20». Встречалось и «– 50»!
Тетрадь же последнего в рейтинге 9 «Б» испещрена записями красной ручкой на каждом развороте, и синие цифры – другого порядка: чаще «– 40», «– 90» и даже «– 150». Мне показалось удивительным, что при таком отношении 9 «Б» еще готовит какие-то выступления, участвует в проектной деятельности. Как-то участвовали в соревнованиях по информатике и заняли первое место. Тогда, помнится, директор, присутствовавший при этом, их похвалил, но добавил: «Это все равно вам не поможет».
Некоторые ситуации выглядят более чем абсурдно. В одну из недавних суббот детей не пускали в школу за турникеты, так как они «были в неподобающем виде» – без формы. Но и из школы их тоже не выпускали. А отсутствие детей на уроках было засвидетельствовано в дисциплинарной тетради. Один папа по телефону напомнил директору о нарушении прав детей. Директор извинился. Но в тетради все равно появился вопрос классному руководителю о причинах отсутствия детей.

Долой «дисциплинарки»?

Я поднял материалы о правах детей в школах и выяснил, что такого рода учет дисциплины может квалифицироваться как нарушение прав учащихся, в частности как наказание, ущемляющее человеческое достоинство. По Федеральному закону «Об образовании» «применение методов физического и психического насилия по отношению к обучающимся, воспитанникам не допускается» (п. 6, ст.15). И не зря оценки «за поведение» у нас давно не ставятся. Так что у меня оформилось четкое мнение о такого рода тетрадях: их заполнение помимо того, что это нарушает закон, глубоко безнравственно. Это унижение как для тех, о ком пишут, так и для тех, кто этим занимается. Чего стоит назидательное выступление директора о том, как седьмой класс занял первое место в рейтинге, а девятый все никак не может его догнать. И надо видеть ликование одних, когда директор сообщает о проблемах у других.
Выставленные в тетрадях на всеобщее обозрение перлы учительских записей никого не смущают: «Ничего не делает», «Поет на уроке», «Бегал по классу» – это о чем мы сообщаем? Более того, по поводу замечания одного учителя другой может тут же, письменно, возмутиться: не соответствует действительности. Но почему-то все это не вызывает смеха у детей, как можно было бы ожидать от психически здорового человека. Очевидно, потому, что после этих перлов в школу вызывают родителей и тоже подвергают их унижениям. Можно ли не делать записи в этой тетради? Оказывается, нельзя. В борьбе за дисциплину учителя должны выступать «единым фронтом»! И вот ребенок проспал, опоздал. С каждым может случиться. На честное детское признание, что проспал, я пишу: проспал. Но и за это снимают баллы, как за прогулы, – 20. Что ж, все мы люди. Только, видимо, не дети.

Ожидаемые результаты

Казалось бы, какие мелочи, ну складывают там какие-то цифирки, делать им нечего. Допустим, и ученики считают эти порядки фигней и не просыпаются по утрам в холодном поту с мыслью «я опоздал, из-за меня всем выставят минус». Увы, такая позиция постепенно приводит человека к осознанию того, что в том месте, где он постоянно находится, от него мало что зависит. Нужно просто делать, что говорят старшие, потому что навык послушания полезнее, чем собственные мысли по какому-то поводу, а управлять тобой можно без твоего согласия. Беда: потом все это так просто не изымается изнутри.
Метаидея такого рода тетрадок, как мне видится, – углубление разделения детей на основании искусственных признаков. Дети публично и постоянно сравниваются по формальному соответствию школьному распорядку, в результате неудачники из 9 «Б» привыкли, что они всегда «плохо себя ведут», и считают это в порядке вещей: жить и учиться без самоуважения. Ведь все формы языка неприятия, которыми пользуются учителя в записях и в устной речи, направлены на понижение самооценки. Но способен ли человек, которого изо дня в день пытаются лишить самоуважения, на действительное уважение к кому-то еще? Или будет демонстрировать уважение только тогда, когда не чувствует себя в безопасности?

Встречные действия

Я чувствую свою личную ответственность за то, что происходит в школе, где я работаю, поэтому считаю долгом встать на защиту интересов учеников, которые сами себя чаще всего защитить не могут, а также на защиту интересов учителей, которые дискредитируют себя как профессионалы, углубляясь в противостояние с учениками. И я договорился о встрече с директором.
Мы поговорили на удивление позитивно. Он много слушал и много говорил, часа полтора в общей сложности. Я высказал свои тезисы насчет дисциплинарной тетради, конкурса и психологического насилия, а также насчет стиля общения учителей с учениками. В итоге он согласился на проведение моего семинара и предложил мне должность омбудсмена. В то же время назвал мои воззрения утопией – как я ни обосновывал, что в этой утопии и есть основной смысл нахождения детей в школе.