СЕМЕЙНЫЙ АЛЬБОМ

...И тут пришел фотограф!

Эта фотография сделана в декабре 1935 года, она на картонке, уголки обломаны, изображение смутное. Эта лысая хмурая девочка, стоящая рядом с черным стулом, я. А снимали нас на новогоднем школьном празднике в первом классе.
Помню, в тот год все радовались, что детям вернули елку и она «больше не буржуазный пережиток, а хорошая советская елка».
Школьники, все поголовно стриженные под ноль, все в темной одежде, стояли в каре по классам, как обычно стояли на ежедневной утренней линейке. И все так же долго говорил директор о международной обстановке. Но свежо пахло хвоей, и все смотрели как зачарованные в центр рекреации. На огромной таежной ели висели гирлянды из красных флажков, серебристых кавалеристов и трубачей, внимание привлекали большие конфеты и орехи в фольге – сладкого хотелось всегда.
А на макушке – деревянная красная звезда. С одной стороны к елке был придвинут белый бюст Ленина, который обычно стоял рядом с местом, откуда обращался к нам директор. Так что в этот раз у меня не было повода размышлять, что и Ленин, и директор тоже без волос и почему это моя подружка все время переживает из-за косичек. Она вспоминала о них каждый день и плакала.
Мы спели гимн, и нас развели по классам, где по списку, строго называя фамилии, выдали гостинцы. Я на «Ф», так что к моменту получения оказалась единственным ребенком, который еще что-то, кроме пакетика, держал в руках. «Дай откусить!» – со всех сторон. Увы, это был закон.
И тут в класс пришел фотограф. Наверное, он как раз и заснял мое разочарование.

Нина ФРОЛОВА

…Мы с двоюродным братом Сережей до двух лет жили в одной квартире, а потом порознь. Но на Новый год наши семьи всегда собирались вместе, и Дед Мороз приходил к нам один на двоих. Брат младше меня на полгода, но он серьезный и старательный молчун, не в пример мне. Деду Морозу Сережа декламировал «Бородино» Лермонтова, причем не отрывок, а целиком. Или пока взрослые не останавливали. И не просто целиком, а с комментариями. Например, Сережа мрачно читал: «Кто кивер чистил весь избитый – кивер – это шапка такая» – и дальше двигался по тексту.
Я всегда шел вторым, потому что никто не знал, чего от меня ждать. Но обычно употевший Дед Мороз особенно радовался мне. Я бодро произносил непонятно откуда взявшиеся стишки, одно вот даже помню: «Шел я утром по двору, / Мне навстречу кенгуру, / Из Австралии оно / Прискакало в Строгино». Тогда это стихотворение казалось мне прекрасным.
Потом, разумеется, нам дарили подарки. И из всего изобилия тех лет я помню только одно – каждому досталось по набору кондуктора! Туда входили сумка, шапочка пирожком, комплект талончиков, щипцы, чтобы их пробивать, и набор штрафных квитанций. Родом этот «Юный кондуктор» был из какой-то страны Восточной Европы.
…На фотографиях сохранился момент, как мы с братом провожаем Деда Мороза и Снегурочку до лифта в этих пилотках и сумках. Может, поэтому я те стишки и не забыл. И год примерно 1987-й.

Владимир ГУСЕВ

…Мне было три с половиной года, и был мой первый новогодний праздник в детском саду. Сохранилась фотография, на которой я стою в костюме лисички, скованная и зареванная. По словам мамы, это очень памятная фотография.
Лисичкой быть я захотела сама, и они всей семьей сначала выдумывали, а потом делали мне костюм. Разучивали какой-то рассказ про лисичку или стихотворение. А на утреннике я вдруг застеснялась, раскапризничалась – вот и вышла на фото такая несчастная. Но главное!
Главное было в том, что по дороге домой я опять повеселела и уверенно заявила, что завтра получу большую рыжую лису от Деда Мороза на другой елке.
«Другая елка» – это елка на предприятии, где работал папа. Но ни папа, ни мама не имели отношения к подаркам, которые будут дарить детям. И каково же было их удивление, когда в розыгрыше призов мне досталась именно лиса!
Эта огромная рыжая красавица, врученная тогда Дедом Морозом, до сих пор занимает почетное место в моей спальне.
Будущее слышит тебя!

Дарья ЧЕРНОБРОВКИНА