ПРИМЕТЫ ВРЕМЕНИ

Кто тянул министерство за язык?

В Высшей школе экономики в рамках заседаний дискуссионного «Русского клуба», созданного по инициативе студентов, состоялось обсуждение проблемы, затрагивающей каждого из нас: новые языковые нормы, утвержденные новыми словарями, вышедшими в свет как раз к началу учебного года.

Посреди пучины мирового экономического и финансового кризиса случилось событие немалое, а может быть, самое важное в этом году – таинственное и малопонятное движение вокруг реформы норм русского языка, – начал заседание клуба его ведущий – профессор Леонид Поляков, политолог и социолог. – Чем продиктовано стремление наших инстанций именно так отформатировать, отрегулировать нормы нашего языка? Отныне «дОговор» или «чернОЕ кофе» – это норма. Постараемся разобраться. Но есть одна вещь, о которой невозможно не сказать, начиная разговор. В 1882 году Иван Сергеевич Тургенев создает стихотворение в прозе «Русский язык». Вот оно у меня выписано, но, поверьте, знаю наизусть: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, – ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!» Почему-то на этом месте обычно останавливаются, а ведь стихотворение продолжается. «Не будь тебя – как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома?» Отчаяние вызывала у Тургенева политическая ситуация. Начало царствования Александра?III характеризовалось резкой реакцией. Тем, что сейчас называют «закручиванием гаек». Но слушайте, чем стихотворение заканчивается: «Но нельзя не верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!» Для писателя вера в величие народа оправдывается языком, а не наоборот. Вот как! И что же происходит сейчас с залогом нашего величия?
Доктор филологических наук профессор Елена Пенская берет слово:
– Я очень внимательно слежу за тем, что происходит. Анализировала документы реформы, беседовала со специалистами. Сразу скажу – целостной картины не складывается. Но представлю вам все факты, которые выяснила. Нынешняя волна реформирования языковых норм пошла с конца августа. Но оказывается, «роковой» приказ Минобрнауки появился еще 8 июня. В начале августа приказ был зарегистрирован в Минюсте. О чем говорится в приказе, в чем его смысл? Он предписывает нормативные словари и справочники русского языка как государственного языка Российской Федерации. А затем в приказе идет «самое вкусное» – список. Список, в который вошло 4 словаря. Орфографический, грамматический, фразеологический и словарь ударений. Грамматический словарь Андрея Зализняка – прекрасная работа. Остальные – словари как словари. Пожалуй, неплохие. Хотя и с ошибками. Но где их нет? Что же так нервирует во всей этой истории? А вот что. Есть приказ, о котором мало кто знает, есть словари, которые мало кто держал в руках. И все эти словари напечатаны одним издательством – «АСТ-ПРЕСС». Чиновники выпустили свой приказ тихо и без объяснений. А есть, оказывается, еще культурно-просветительская программа «Словари двадцать первого века», которой руководит молодой и энергичный Константин Деревянко. Сегодня у него спрашивают: почему ваши и только ваши словари выиграли? А был ли конкурс? Если был, то кто в нем участвовал? Послушайте, как отвечает Деревянко. Во-первых, говорит он, мы следили и ждали регистрации приказа. Получается, что только они знали о существовании приказа и ждали его регистрации. Во-вторых, продолжает он, мы были информированы, что состоится заседание межведомственной комиссии… Стоп! Здесь надо бы спросить: а почему только вы были информированы, а никто больше информирован не был? Почему-то интервьюеры этот очевидный вопрос не задают. Дальше, объясняет Деревянко, словари были срочно отданы на экспертизу и единогласно утверждены экспертами.
– То есть произошла обыкновенная подковерная игра с заранее известным результатом, – вступает в разговор политолог Валерия Касамара. – Если бы изначально эти «единогласные» эксперты выносили свои решения гласно, при освещении прессой, то они не были бы такими единогласными. А то, что мы видим, – это непрозрачное принятие решений, процесс лоббирования. Нет конкурентной борьбы, а в результате мы получаем то, что получаем. То, что происходит сейчас, – это какое-то жертвоприношение безграмотности. Существуют слова-индикаторы, по которым человеку грамотному сразу становится ясно, с кем он имеет дело…
– Вы хотите сказать, что язык проводит между нами границу? Границу между знающим меньшинством и всеми теми, кто говорит «транвай»? – вмешивается Леонид Поляков.
– Кто-то так говорит? «Транвай»? – ахает юная аудитория.
– Неужели никогда не слышали? Настоящая граница пролегает не по заборам на Рублевке, а по языку. Язык – это последнее и первое богатство, которым мы владеем. Язык показывает, как и что недопустимо. Язык учит рамкам и самодисциплине. Но может быть, ну ее – самодисциплину? Может быть, все эти страсти по языку – только аристократические предрассудки? Как хочу, так и говорю… Зачем себя затруднять, контролировать и сверяться с нормами… А вы, друзья, как думаете?
– Мне не нравится эта реформа языка, и вот почему, – заявляет студент Максим Богачев. – Первое. Заказ выполняет одна организация. Второе. Реформа не была освещена, мы ничего о ней не знали. Минусы понятны. Но в чем плюсы реформы языка? Почему эксперты ее поддержали?
– Нет никакой реформы языка, – решительно отвечает Елена Пенская. – Так вообще нельзя говорить. Язык развивается по своим законам, и никакой приказ реформировать его не способен. Есть реформа отдельных орфоэпических, орфографических норм. И смысл приказа, так тайно-глупо принятого, в том, чтобы дать качественные словари, на которые можно ориентироваться в нынешнем половодье самых разных словарей, зачастую совсем некачественных. Другое дело, что этот процесс освещался в прессе специфически: до принятия приказа и его регистрации – ни одного сообщения. А после – масса публикаций как по заказу. Как по команде.
– Учась в школе, дети вынуждены писать от руки, – поворачивает разговор в другую сторону Валерия Касамара. – Выходя из школы, они перестают писать от руки, а тем самым и писать грамотно, потому что написанное от руки компьютер не исправляет, а набранное на экране – исправляет. Грамотность стремительно падает. Этому способствует и практика писать на латинице – в СМС, в Ай-си-кью. И практика компьютерного языка: «превед медвед». Окружающий мир провоцирует молодежь к орфографической безграмотности. А теперь получается так, что и новые нормативные словари к ней же подталкивают. А дикторы и корреспонденты что творят и говорят?! Удержаться хотя бы на том уровне грамотности, который еще сохраняется сегодня, крайне трудно. А в прессе, в тех статьях, которые появляются теперь, после принятия решений, настойчиво проводится мысль, что требование правильного владения языком – это аристократическое требование, антинародный, антидемократический предрассудок.
– Повторю, – вступает Леонид Поляков. – Тургенев верил, что такой язык дан великому народу. А какой мы народ? Мы кто? Русские или россияне?
– Именно язык помогает нам, многонациональной стране, – подхватывает Валерия Касамара, – идентифицировать себя как гражданскую нацию – «россияне». Сохраняя язык красивым и чистым, мы помогаем и формированию нашей гражданской нации.
– Язык живет по своим законам, – говорит Елена Пенская. – Сейчас не язык в беде, а мы в беде. Осип Мандельштам писал, что самое плохое – это отлучение от языка, языковой нигилизм. В происходящем сегодня сплелись разные сюжеты. Один – о возне втихомолку вокруг приказа и словарей. Другой – серьезный сюжет о необходимости работать над новыми качественными словарями. В чем урок происходящего? В том, что русский язык стал ньюсмейкером, интересным не только сообществу лингвистов, а всем нам. Мои рекомендации: возьмите эти словари в руки, посмотрите. Изучите. Составьте свое мнение на основании фактов. Следите за дискуссией в прессе.