Старшая школа. Элементы и приемы интегративного погружения на уроке

Ведущие предварили демонстрацию своих педагогических приемов объяснением: «Мы хотели бы помочь детям познавать мир не совсем школьными путями. Что значит не совсем школьными? В традиционном устройстве школы, в классно-урочной системе довольно много формального. Даже расстановка мебели предполагает размещение в затылок друг другу. И вот дети сидят за партами, не очень любя при этом учиться, но отлично проводят время. Чем они только не занимаются, формально присутствуя на уроке. Такое образование лишено личностного смысла для ученика. Некоторый смысл появляется в старшей школе: получить бумажку об окончании. Но образование больше, чем бумажка!»

В процессе поисков другого способа образования педагоги школы решили, что подросткам нужно давать возможность проживать познавательный опыт. Для решения этой не-школьной задачи потребовались и не-школьные методы: объединение нескольких учебных предметов, разновозрастные группы, погружения, которые проходят четыре-пять раз в году как в школе, так и на выезде.
Эта форма оказалась эффективной не только для ребят, но и для учителей, которые получают опыт взаимодействия с учениками вне класса и вне урока.
Темы и формы могут быть разными. Например, ролевая игра. Однажды играли в «Хазарский словарь», когда группы ребят в соответствии со сценарием путешествовали, торговали, сражались. Игра дает много возможностей, например, смоделировать ситуацию, когда арабы завоевали Европу. Что было бы в этом случае? Как изменилась бы история? И что произошло на самом деле? Подобные игры позволяют удерживать историческую канву и выстраивать многочисленные межпредметные связи.
Игра в «Хаос и порядок» позволила говорить об этих категориях не только в контексте учебных предметов, но и на примере реальной жизни подростков. «Так получилось, что на этой игре очень много дискутировали и голосовали. В частности о том, по каким законам будем жить завтра – хаоса или порядка. Оба варианта разрабатывали специально созданные группы. В какой-то момент уставшие ребята проголосовали не подумав, как попало. Но, уже опуская руки, поняли, что натворили. Спрогнозировали последствия. Пришлось проводить отдельное обсуждение, решая, как исправить положение законным путем. «Разве это не образование?» – обратился к залу Михаил Эпштейн.
В качестве иллюстрации такого рода взаимодействия ведущие предложили собравшимся два приема, позволяющих проживать процесс познания и осмысливать учебный материал.
Об интегрированных уроках сейчас говорят многие, но хорошо бы, чтоб интеграция шла от ребенка. Чтобы он сам задавал многогранность предмета изучения. Например, при написании «Биографии вещей», когда для школьного журнала нужно взять интервью у любого предмета, находящегося в этом помещении.
Чтобы не рассказывать долго и не объяснять на пальцах преимущества метода, ведущие предложили присутствующим сделать это самостоятельно: выбрать любой предмет, задать ему вопросы и записать «ответы». На всякий случай желающим предложили подсказки относительно того, о чем лучше спрашивать: о происхождении и детстве, отрочестве, юности, об окружении, о перспективах, о предназначении.
И работа началась. Кто-то строчил в блокноте, лишь изредка поглядывая на выбранный предмет, кто-то в поисках вдохновения подошел поближе к своему неодушевленному собеседнику.
Когда этап индивидуальной работы закончился и наступило время познакомиться с получившимися диалогами, оказалось, что в столь привычном и знакомом Малом зале множество интересных собеседников, которых гости чтений наделили самыми разными биографиями и чертами характера. Например, обыкновенный стул, одиноко стоящий на сцене, «мечтает жить в свободном обществе», контактная линза тепло вспоминает свою многочисленную родню – микроскоп, телескоп, бинокль и сокрушается, что ее «воспринимают как инородное тело». Самой романтически настроенной оказалась портьера: «Я родилась в далекой стране, где хурма созревает дважды в году, а море окрашено яркими бликами заката. Я плотно закрываю окна, скрывая от глаз происходящее внутри и придавая этому большую значимость. А люстра, висящая в центре зала, ведет себя высокомерно по отношению ко мне. Но я легко приоткрываю путь солнечным лучам, указывая ей, что она не единственная, кто дарит здесь свет людям». Для уравновешивания эмоциональных женских историй в конце прозвучал мужской вариант – разговор с креслом, которое в свете ироничных вопросов автора оказалось простодушным, но симпатичным.
После каждого интервью ведущие кратко комментировали возможное развитие разговора по поводу текстов. Например, что стул понимает под свободным обществом или какие вопросы из курса физики можно было обсудить с линзой?
Подобная игра, по словам ведущих, развивает у подростков умение удивляться и видеть в обычных предметах необычное. Когда они почувствуют вкус к такому рассматриванию окружающего мира, педагоги предлагают им пройти по одному из районов города или по промышленному предприятию. Дети ведь в обычной жизни не имеют возможности погрузиться ни в одну взрослую социальную структуру. При этом взрослые всеми силами стараются избежать стереотипов экскурсии. Наоборот, предлагают смотреть на все своими глазами. И ребятам это действительно интересно. Например, при поездке на один из заводов они сначала прослушали рассказ PR-менеджера о том, как здесь все прекрасно устроено. А потом, «потерявшись», поговорили с рабочими и составили собственное мнение о действительном положении вещей.
Под конец занятия собравшиеся получили возможность пережить ощущения, которые дает момент открытия. Поскольку игра рассчитана на подростков, предыстория и антураж были выбраны соответствующие. Небезызвестные Шерлок Холмс и доктор Ватсон получили загадочные письма от клиентов и переадресовали их в несколько частных детективных агентств. Каждая группа «частных сыщиков» из зала получила по такому письму, где содержалось довольно туманное сообщение о каком-либо ученом и его открытии. В качестве подсказок прилагались фотографии, чертежи, газетные заметки – одним словом, фрагменты информации, которые нужно было расшифровать, сопоставить и разгадать тайну. При этом можно было пользоваться лежащей здесь же справочной литературой.
Надо сказать, что энциклопедии и справочники расхватали сразу. Больше того, за консультацией обращались к коллегам. Например, на предмет знания французского: одна из улик оказалась надписью на этом языке, а в «агентстве» не оказалось ни одного учителя французского.
В конце концов справились все. Даже закоренелые гуманитарии правильно вычислили имена физиков, математиков, химиков. При этом было захватывающе интересно слушать их описание хода расследования. Ничего не понимая в технических схемах и детальках – «наверное, это что-то про радио», – они основывались на том, что им близко: угадывали эпоху по костюму на фото, извлекали максимум информации из текста письма.
Подводя итоги этого игрового фрагмента, Валерий Пузыревский подчеркнул, что именно это и важно – разные пути, ведущие к открытию (гуманитарный, естественно-научный, образный, ассоциативный), и, конечно, интуиция, которая не востребована в традиционном уроке. А еще чувство интеллектуальной победы и пробуждение интереса. Все это, наверное, и делает образование личностно значимым, помогает каждому ученику обретать свой смысл.
А на многочисленные и настойчивые вопросы «Где о ваших методах можно прочитать побольше?» ведущие предложили заглянуть на сайт: www.fondedu.ru/.

---

Михаил Эпштейн, кандидат педагогических наук, директор образовательного центра «Участие»;

Валерий Пузыревский, кандидат философских наук, координатор программ Института альтернативного образования им. Корчака

Записала Елена Куценко