«А если из кустов выскочит волк?»

Из города нам привезли на лето внука Диму. Задачу родители поставили четко: надо, чтобы ребенок вдоволь набегался. От этого у него и аппетит, и сон, и здоровье. Сказали: «Пусть гуляет, дома он и в городе насидится». А Диме всего четыре с половиной года, так что гулять с ним с утра до вечера откомандировали меня.

Первые дни дались нелегко. Наверное, потому, что поначалу я воспринимал жизнь с внуком как временное неудобство, как повинность. Брал баклажку с водой, пакет с игрушками, блокнот, и мы шли куда-нибудь на детскую площадку или к пруду. Он играл, а я, подложив под голову ветровку, ложился рядом и погружался в свои мысли. Но очень скоро мизансцена сменилась. К нашим прогулкам присоединилась пятилетняя соседка Лера, и с какого-то момента я включился в общение детей, в разговоры с ними – к огромному для себя удовольствию. Что-то ожило во мне, засветилось им навстречу.

Ссоры

…Они поссорились из-за какого-то пустяка. Дима обиделся и, встав в позу миниатюрного начальника, начал махать пальцем перед носом Леры. А та возьми да и кусни его за палец! Дима испугался и заплакал. Он смотрел в небо и кричал во весь голос. В то время как Дима выплакивал обиду, Лера кругами ходила вокруг песочницы. Она тоже переживала. А я поймал себя на радостной мысли: надо же, довелось-таки мне стать свидетелем посрамления излюбленного начальственного жеста!

…Лера убежала вниз по улице. Ей надоело играть с Димой. Пробежала метров двести, затем вернулась с кислым личиком.

– Куда это ты ходила? – поинтересовался я.

– Пашку искала... – с хмурым видом ответила Лера. – Думала, он вернулся домой, а его нет. Придется играть с Димой.

Она чуть не плачет. Я ей говорю: «Лер, не плачь, Дима тебя любит!» «Я знай…» – и в голосе уже не слезы, а гордость.

Страхи

…– А если из кустов выскочит волк?  – пошутил я, когда ребятишки слишком шустро устремились к пролому в ограде. Дима тут же обернулся и успокоил:

– Ты, дедушка, и ты, Лера, сразу побежите домой, а я останусь и разберусь с волком.

Герой. А только что безутешно плакал оттого, что я прикрикнул: «Смотри, накажу!» – в ситуации с чужой собакой, реально опасной для него.

…Они дерутся, лезут куда не следует, грубят взрослым. Это случается почти ежедневно, и я чувствую, как внутри меня пробуждается первобытное существо, которое на протяжении веков воспитывало своих чад хворостиной. Острая вспышка гнева, хочется гаркнуть, рявкнуть, крикнуть. Не всегда удается сдержаться, и тогда дети, на миг оцепенев, смотрят с испугом. Настораживаются. Через меня к ним доходит окрик далеких и беспощадных предков, живших в суровом мире, ходивших в шкурах и сражавшихся с дикими животными. Мол, дети, мир полон опасностей, следует быть внимательными, слушаться старших. Это какой-то неистребимый родительский инстинкт. В то же время доказательство того, что мы до сих пор не доверяем окружающему миру и детям, их способности адаптироваться. Древние родительские страхи – вот что такое крик на детей.

Природа

Пес Мишутка вместе с детьми ест малину. Дети срывают верхние ягоды, Мишутка  – нижние. У него удлиненная, как у лисы, мордочка и веселые блестящие глаза. Иногда он чавкает, поедая крыжовник. Шуршит лохматой мордой в кустах смородины. Дети странностям нашей собаки не удивляются: как они, так и она, все нормально. С котятами они тоже играли как с равными, вот и пришлось отдать Енотика и Белочку в безопасное место, в хорошие руки – от детских игр котята ходили как сонные.

Но без них дети скучают. Сегодня, когда мы играли в сказку о волшебном камне, исполняющем три желания, Дима пожелал, во-первых, водительские права, а во-вторых, вздохнул: «Хочу, дедушка, чтобы вернулся твой кот Умник и привел с собой котят, Енотика и Белочку».

Откуда-то он знает, что я тоскую о своем старом, пропавшем месяц назад коте Умнике.

Драматургия

Дима и Лера на детской площадке. «Моя ракета!» – «А моя лесенка!» – «Мой теремок!» – «Это мое дерево!» Таких заявлений достаточно, чтобы стать хозяином объекта. Суть хозяйствования в том, чтобы никого к объекту не пускать. Или пускать в обмен на что-то. Но детей на площадке всего двое. Дима забрался на «свою» лестницу, Лера залезла в «свой» теремок. Скучно. Дима кричит:

– Лера, спаси меня!

– Я ем! Мне некогда.

– Ну как поешь, скорее меня спасай.

Лера между тем зарылась в песок, торчит одна голова с косичками. Кричит: «Это моя могила!» Эк удумала! Глаза ее крепко зажмурены – для пущего воображения. Дима молчит, смотрит. Она вскакивает и убегает на горку. Тут Дима решает занять ее место, но она возвращается с криком: «Уйди, это моя могила!» Ура, случилось: конфликт создан, дети начинают ссориться. Диалог уморительный, я не вмешиваюсь. Но тут Дима вскрикивает: «Енотик умер!» – и блаженно зарывается в песок. «И Белочка умерла!» – вторит Лера, укладываясь рядом и томно закрывая глаза. Игра пошла дальше. «А я и не умер, меня мама опять народила!» – Дима вылезает из песка, отряхивается. Лера тоже вскакивает. Оба хохочут, глядят друг на друга словно впервые.

Случаи

…Сегодня утром я разбудил Диму щелканьем клавиш компьютера. Писал, пользуясь свободным временем, с приездом внука ставшим такой редкостью. Он потянулся и приказал сонным голосом:

– Дедушка, надень мне рубашку!

– Ну вот, – отвечаю ворчливо, так как еще поглощен работой, – а я уже записал в компьютере, что Дима довольно взрослый, умеет сам одеваться. Стереть?

– Не стирай, пусть будет, – он начинает энергично одеваться.

…Здорово, когда у ребенка хорошее настроение. Но иногда в Диме пробуждается диктатор. Он требует дать вещь, вовсе ему ненужную или небезопасную для него. То настаивает, чтобы освободили место, занятое другим человеком. Требует агрессивно. Я в таком случае назначаю его на роль злого волшебника в какой-нибудь «Я-буду-ты-будешь»-игре.

«Не-ет, я тоже хочу быть добрым! Человеком!» – спохватывается он и обезоруживающе улыбается. «Моей» улыбкой, как говорит жена. Но Дима в отличие от меня, еще не знает, что нашей выигрышной улыбкой можно пользоваться. Он просто улыбается.