ПСИХОЛОГИЯ ДЕТСКОГО ПОСТУПКА

Хитрит, скрытничает, умалчивает

Ошибку, грубость, даже прямое непослушание родители простят и забудут куда быстрее и спокойнее, чем обман. «Ребенок обманывает!» – это не просто жалоба, это отчаяние, гнев и боль родителей. Что делать?

 

Что можно и что нельзя

Проблема обмана – одна из вечных в воспитании. И вместе с тем одна из наиболее исследованных в педагогике и психологии.
И первый же совет родителям, столкнувшимся с тем, что школьник обманул их, – успокоиться и задуматься. «Как можно успокаиваться, если ребенок лжет?!» – предсказуемая реакция родителей. Встречный вопрос: а вы всегда правдивы и откровенны?
Всю правду, только правду и ничего кроме правды человек обязан говорить только в одном случае – в суде под присягой. При этом закон гарантирует ему право не давать показания против себя самого и своих близких.
В реальности социальных отношений многие формы скрытности, того или иного искажения чувств и фактов считаются даже необходимыми. Сохранение доверенной тайны, например, требует умалчивания, а подчас и прямой лжи – «не знаю, не слышал».
Поэтому родительское требование к ребенку всегда говорить правду, всегда быть откровенным просто невыполнимо.
Но вот о чем надо задуматься: обсуждался ли в семье вопрос о том, в каких случаях не сказать правду можно, а в каких – категорически нельзя? Нельзя, потому что опасно, стыдно, гадко, подрывает доверие, навсегда портит отношения? Абсолютно недопустимая ложь – клевета, наговоры, наушничество, сваливание вины на другого. Абсолютно недопустим обман тогда, когда под угрозой находится физическое и моральное здоровье.
Но такие коллизии в семьях обсуждаются, увы, редко. Нормой – гласно и негласно – признается правдивость и откровенность ребенка во всех случаях жизни. Родителям, которые думают именно так, необходимо задуматься о том, какие силы толкают ребенка к обману.

В чем причина

Главная, всеобъемлющая причина детской неправдивости – слабость, зависимость, уязвимость, неопытность ребенка. С помощью лжи он надеется избежать наказания, смягчить дисциплинарный прессинг, увильнуть от неприятных обязанностей. Слабое и зависимое существо многого боится. Поэтому в подоснове лжи чаще всего обнаруживается страх.
Использование чувства страха в семейном воспитании – вольное и невольное – происходит от очевидного удобства этого средства для взрослых. Запретить, пригрозить наказанием за нарушение, наказать – это просто и легко. Дети, несомненно, будут бояться, но… будут или не нарушать запретов, или станут скрывать нарушения и обманывать. А чаще всего и то и другое: иногда выполнять требования, иногда нарушать и хитрить.
Продумана ли в семье система запретов? К сожалению, далеко не всегда.
Запрещения вводятся нередко по частным поводам – и то нельзя, и это нельзя, и то не смей, и это не трогай, последствия же не предусматриваются и не взвешиваются. Но чем больше запрещений, тем больше нарушений, тем больше лжи. Вопрос родителям: вы помните все свои запреты – что именно запрещалось и по какому случаю? А ребенок их помнит. И если нарушает и молчит, то совершает обман. А вы давно забыли про какое-то свое случайное «нельзя» – и что же выходит? То, что вы даже не подозреваете, что ребенок вас обманывает. А для ребенка выходит вот что: он убеждается, что обмана вы не замечаете и о своих требованиях не помните. Нечего и говорить, насколько это вредно и опасно.
Итак – минимум запретов. При этом каждый запрет должен быть объяснен на уровне понимания ребенка, чтобы он знал: это не произвол и не прихоть, это действительно необходимо.

Когда запреты устаревают

Еще один принципиальный вопрос: существует ли в семье практика отмены запрещений? Если нет, то гарантированно существует и детская ложь. Ребенок преодолевает устаревшие запреты явочным порядком и поначалу скрытничает, потихоньку делая то, что вроде бы уже и можно, но строгого запрета никто не отменял.
Вот, например, требование-запрет: со двора ни шагу! Ребенок должен соблюдать его ради собственной безопасности. Но… он взрослеет. Семи-восьмилетний действительно слушался и не делал со двора ни шагу. Четырнадцатилетний о запрете не вспоминает. А что было в промежутке? Как запрет исчез? Сам собой? А это значит, что неизбежно был такой период, когда ребенок в одиночку или вместе с приятелями покидал двор, но, вернувшись домой, не признавался в этом.
Обмана можно избежать постепенным снятием запрета. Сначала – при определенных условиях: 1) Спроси разрешения – если будет можно, мы тебе разрешим, если нельзя – обоснуем, почему. Время идет, запрет смягчается. 2) Можно, но объясни, что и зачем ты собираешься делать. Потом – еще большее смягчение. 3) Можно, но всякий раз предупреждай, ставь в известность. Наконец, 4) можно – решай сам, ты уже большой.
Если в семье существуют твердые и понятные ребенку правила, то он знает, что нельзя и что можно, знает те действия, о которых должен спрашивать разрешения, знает области, где обязан отчетом. По мере взросления родители постепенно сужают поле запретного, объясняя: расскажешь, если захочешь. Ребенок, привыкший к тому, что родители понимают его, и знающий, что им можно доверять, действительно расскажет сам.

Не уличайте!

Недоверие ребенка – еще одна причина лжи, очень горькая для родителей, но объективная, вызванная сумбуром запретов, хаотичностью наказаний, а нередко – моральными провокациями со стороны родителей. Узнав, что ребенок скрывает какую-то свою провинность, ошибку, неудачу, плохую отметку, они приступают к нему с допросом, добиваясь того, чтобы он сознался в двух вещах – в самом проступке и в том, что пытался его утаить.
Казалось бы, зачем добиваться этого, если родителям уже известна случившаяся неприятность? Распространенное объяснение звучит так: пусть поймет, как стыдно врать! Да, ребенку бывает очень стыдно. Вынужденное, «выдавленное» признание в обмане – тяжелое испытание, подрывающее чувство собственного достоинства. «А обман не подрывает?!» – возмущаются родители. Да, и обман подрывает. Ребенка мучит совесть, он знает, что поступал плохо. Но принуждение к правде не поддерживает в нем голос совести, а заставляет думать, что родители враждебны к нему, унижают его.
В подобных обстоятельствах ребенок никогда не скажет вслух, но обязательно подумает про себя: «Я не верю, что вы поможете, поэтому и обманываю».
Узнав о неудаче или провинности ребенка, которые он прикрывал обманом, надо действовать честно. Сказать, что вам известно о том, что случилось. Успокоить ребенка, предложить помощь. А потом вместе с ним решать два вопроса. Один – как исправить случившуюся неприятность. Второй – почему он не рассчитывал на ваше «надежное плечо», на защиту и понимание, а переживал беду в одиночку, усугублял ее ложью.
Не забывайте, что явка с повинной даже по Уголовному кодексу смягчает наказание. Увы, родители зачастую поступают суровее, чем суд. Если ребенок скрывал какой-то проступок, а потом все-таки решился и признался, то его накажут и за «преступление», и за скрытность. Непременно поддержите откровенность ребенка: «Хорошо, что правду сказал. Давай вместе подумаем, что теперь делать».

Охраняя себя

Обман – это всегда сигнал о неблагополучии ребенка.
Нередко обман оказывается способом хоть как-то заявить о проблемах, которые мучают школьника, но которых он не понимает или не умеет о них сказать. Он не способен объяснить, что, например, не верит в свои силы, не умеет налаживать контакт с учителями и одноклассниками, страдает от напряженных отношений в семье, от одиночества. Вместо этого он сочиняет себе невероятные болезни, приписывает учителям недоброжелательное отношение, выдумывает несуществующие школьные происшествия и скрывает настоящие.
Детская ложь – способ самозащиты, если требования, которые родители предъявляют к ребенку, превышают слабые силы.
Детская ложь – способ охранить свой внутренний мир, неокрепшую самостоятельность от бестактного вмешательства старших. Ведь бывает и так, что ученик скрывает как раз не плохие, а хорошие, альтруистические поступки. Например, у него хорошо идут точные науки, и он взялся помочь однокласснику с математикой, тратил на это немало времени и скрывал. Почему? – удивляются родители. Боялся. Чего? – уже не удивляются, а горюют. «Боялся, что вы скажете: тебе что, делать больше нечего?»
Немалые трудности для родителей представляют и два типичных случая псевдообмана.
Детская неправда бывает ненамеренной, хотя взрослые нередко обвиняют его во лжи, выслушивая крайне неточное изложение событий: «Что ты врешь, ведь было совсем не так!» Прежде чем обвинять, надо проверить и понять: умеет ли ребенок наблюдать и точно фиксировать события? Просто попросите младше­классника пересказать, например, только что просмотренный мультфильм. А если у него не получается, то придется серьезно задаться вопросом: почему? Просто не научен? Или не способен сконцентрировать внимание? Или нелады с памятью?
Другой случай: фантазии ребенка с сильно развитым воображением. Ребенок-«сочинитель» настолько вживается в свои выдумки, что искренне, увлеченно рассказывает невероятные истории, навеянные фильмами и книгами, где он выступает главным действующим лицом. Такой псевдообман может иметь крайне неприятные последствия, если выдумки похожи на правду и касаются реальных людей.
Переключите фантазию ребенка на творчество, предложите написать приключенческий роман. Интересуйтесь возникающим текстом, расспрашивайте, что еще случилось с героем. Вдруг у ребенка действительно творческие задатки?
И последнее. Детская ложь – способ самоутверждения, попытка ребенка приблизиться к поведению тех, кого он считает сильными и самостоятельными. А кто – сильный и самостоятельный? Взрослые… А взрослые лгут!
Отсюда и вечный совет: подавайте пример честности. Собственным поведением учите правдивому поведению. Доказывайте собственной личностью, что признак силы – правда, а ложь – признак слабости.

Литература по теме

Роберт Байярд. Ваш беспокойный подросток. Практическое пособие для отчаявшихся родителей. Москва. Издательство «Педагогика-пресс», 2008

Нина Башкирова. Современный ребенок и его проблемы. Санкт-Петербург, издательство «Наука и Техника», 2007

Алексей Булгаков. Наши неуправляемые подростки. Москва, издательство не указано, 2008

Дуглас Блох. Большая книга помощи вашему ребенку. Санкт-Петербург, издательство «Прайм-Еврознак», 2007

Юлия Гиппенрейтер. Продолжаем общаться с ребенком. Так? Москва, издательство «Астрель», 2007

Пол Экман. Почему дети лгут? Москва, издательство «Педагогика-Пресс», 2003