ПЕДАГОГИКА БЕЗ ПЕДАГОГИКИ

Актер Алексей ШАШИЛОВ: «Если уважаешь своих зрителей, позволяешь им самим разбираться, думать, понимать»

Настоящий урок строится по тем же законам, что и настоящий спектакль. В основе его – совместное размышление, взаимодействие. Хороший урок полон открытий и одновременно в нем много недосказанного, о чем хочется подумать самому, обсудить с приятелем. Урок-спектакль не запрограммирован от первой до последней минуты, в нем многое зависит от действий участников. Но учитель помнит о главной цели, и если что-то пошло не так, живая реакция класса, если педагог готов к ней прислушаться, помогает вернуться к теме. Без всяких замечаний, которые и делать-то неловко... Мы осваиваем такую педагогику всю жизнь, читаем книжки, учимся у опытных коллег. Но иногда открываем что-то важное для себя на детском спектакле, в разговоре с молодым актером, вроде бы очень далеким от образовательных проблем. Или его спектакль и есть настоящая педагогика?

 

Точная интонация

Все мои спектакли камерные, поэтому так важно взаимодействие с залом. Конечно, не всегда получается, как хочется. Бывают и замкнутые дети, и слишком активные. Но многое зависит от того, насколько точно ты сам послал сигнал, сохранил верную интонацию. К примеру, в какой-то момент спектакля я вслух размышляю, как могла маленькая Герда пройти такое огромное расстояние. И видимо, говорю это излишне вопросительно. И тут же на меня обрушивается целая лавина предложений от детей. Я не могу сделать вид, что не слышу ребят, не могу им не ответить. Но все же необходимо спектакль продолжать. Пришлось остановиться и обсудить некоторые версии:
– Вот это могло случиться? Возможно. А это? Наверное, нет, потому что…
– Давайте посмотрим, как было на самом деле?
И продолжаю свой рассказ.

Общий язык

Важно, чтобы в зале сидели ребята примерно одного возраста, потому что с каждым нужно говорить на его языке и о том, что ему интересно. А у каждого возраста свой язык. Малышам интересны история, сюжет. Они в него безоговорочно погружаются. Для них у меня спектакль в спичечных коробках – «Сказки эльфов».
Ребята в 6–7 лет постепенно перестают жить в мире мифов и сказок. Показывать им сказку всерьез – значит заставлять вновь чувствовать себя маленькими. Взрослеющий зритель может обидеться и стать агрессивным или просто невнимательным. Это реакция на унизительный уровень разговора, демонстрация потребности общаться на равных. Ребятам именно общение необходимо в первую очередь, а не достоверность декораций и не сюжет. Поводом для общения способны стать самые простые вещи: игра с бумагой, к примеру, как в «Снежной королеве».
Подростков простотой не увлечешь. Это очень ироничные, скептические зрители. Им ближе пародия. И тема должна быть предельно взрослой. Спектакль «Руки Рахманинова» – о том, как сочиняется музыка. Это одновременно и высокая культура, классика, и абсолютная шутка. Оказывается, можно шутить, ошибаться, говорить обо всем очень просто, а у зрителя появится ощущение тайны, чуда, красоты.

О замечаниях

Во время представления я не делаю замечаний детям. Это бессмысленно. Они все равно будут поступать по-своему. Но я не могу не реагировать на происходящее. Что же делать? Вести до конца ту ситуацию, которая складывается. Поэтому я не произношу каждый раз один и тот же текст, не повторяю одни и те же мизансцены. Нет строго заданного ритма, даже последовательность сцен может меняться. Просто, когда выходишь к зрителям, ты должен знать, что хочешь сказать им. А потом начинаешь думать, как донести свою мысль, как установить контакт с залом.
Замечание останавливает спектакль. Замечание – это личный контакт с каким-то ребенком. Остальным что делать в это время? Они ни при чем. Но спектакль – это совместное действие для всех.

Что самое важное

В спектакле главное – ощущение совместности. Наполненное совместное проживание различных ощущений: шуршания бумаги, ее белизны, прикосновения к гладкому листу. Прикасаясь к бумаге, мы прикасаемся к самим себе, к целому миру. Бумага – такая простая вещь. И совсем не простая. Это материал для творчества. Самая необходимая вещь для поэта, мыслителя, художника, конструктора. Зритель тоже включается в творческий процесс, в частности участвует в создании декораций.

Внутренняя проблема

Мои декорации так просто нарисованы – несколько черных линий. Настоящая провокация внешней простотой. Платформа, от которой может оттолкнуться фантазия зрителя. Для общения, сотворчества нужно чего-то не договорить. Сказать не все, что знаешь – только самое необходимое. На остальное лишь намекнуть, чтобы дать простор детской фантазии.
Мера недосказанности определяется постепенно. Я специально приглашаю на репетиции детей и по их реакции вижу, что надо изменить в спектакле: вот здесь ребята заскучали, здесь отвлеклись. Это не они чего-то не понимают, не готовы к восприятию – это спектакль не готов для них.

Что мешает спектаклю

Ребята все вместе рвут бумагу на клочки, бросают вверх, дуют изо всех сил – получается вьюга, созданная общими усилиями. И некоторые дети так увлекаются, что бросаются подымать грязные бумажки. Им хочется продлить процесс, еще побросать снежинки. Ну и пусть, пусть еще покружит метель. А я тем временем включаю рассказ Герды, постепенно зал переключается на следующую сцену.
Если пара мальчишек никак не может угомониться и все кидает бумажки, я говорю о последних снежинках, залетевших в сад волшебницы. И продолжаю историю. По этому поводу не стоит напрягаться.
Гораздо тяжелее справиться с какой-нибудь девочкой-отличницей. Она все время старается заявить о себе, доказать, что все знает. Тянет руку, как на уроке.
– Можно я расскажу?
– А зачем?
В самом деле: размышляет Кай, вспоминают свою встречу друг с другом Герда и маленькая разбойница. Зачем вмешиваться? Почему девочка не может послушать «очевидцев» событий? Она не может. Продолжает бормотать сама для себя собственную версию истории. Но герои так интересны, спектакль так стремительно движется. Зал увлечен, и отличница-единоличница постепенно включается в общее пространство.
Педагоги обычно волнуются за своих непоседливых учеников, швыряющих бумажки. Это нарушает внешний порядок. Начитанная девочка не кажется им угрозой, хотя именно она нарушает внутренний настрой.

Правильный выбор

Через несколько минут после начала спектакля все ребята хотят помочь героям и живо откликаются на любую просьбу Кая. Важно правильно выбрать себе ассистента, помня, какой цели хочешь достигнуть.
Это как на уроке. Вызывает педагог к доске двоечника – зачем? Чтобы решить задачу? Нет, конечно. Хочется ученика пристыдить, напугать, проверить.
В спектакле не так. Нужна метель. Значит, придется угадать в числе желающих такого активного ребенка, который устроит настоящую вьюгу. Но ведь ему придется выйти перед залом. Сидя на стуле, он даже не представляет, каково это: встать одному против всех, рядом с героем. Легко и растеряться.
Поэтому для хорошей вьюги нужно правильно выбрать помощника. Так же, как для всех остальных задач.

Непроизнесенное слово

Мы смеемся, играем. И вдруг наступает особенный момент. Рассказывая о том, как Герда очутилась перед тяжелой дверью дворца Снежной королевы, Кай вспоминает: было ужасно холодно и одиноко на Северном полюсе, не было сил у маленькой девочки, страшно тяжелы и неподвижны были ворота.
– Здесь Герда должна была…
И повисает пауза. Я не произношу слово «умереть». Но оно повисает в воздухе.
– Как же она сумела открыть эту огромную дверь?
Я снова перелистываю все декорации: вот те, кто помогал девочке: олень, разбойница. Вот почему она смогла открыть дверь. И снова не произношу главного слова. Любовь. Но оно как-то понимается всеми присутствующими. Зачем тогда договаривать? Если уважаешь своих зрителей, позволяешь им самим разбираться, понимать, думать.
Дети не ожидают такого напряжения. Они только что играли, раскрылись, расслабились. Поэтому непроизнесенные слова так остро ими воспринимаются.
В этот миг среди черно-белых декораций наконец возникает цвет – сад Герды.
– Я не успел доделать этот лист. Давайте вместе заполним его цветами.
Зал самозабвенно крутит из бумаги красные розы с зелеными стебельками. Радость жизни, ее расцвет, восторг.
Мы все время старались как можно точнее себе представить все подробности истории, как можно тщательнее во всем разобраться. Сказка закончилась. В детях остались ослепительно яркие, пронзительные ощущения – белизны снега, метельного вихря, скачки, одиночества, смерти, любви, счастья. И еще чего-то, что не назовешь словами.