ЭКОНОМИКА ОБРАЗОВАНИЯ

«Сейчас очень важно извлечь уроки из случившегося»

– Не раз говорилось о том, что эксперимент по льготному образовательному кредитованию студентов проводится при активной поддержке Министерства образования и науки. Но студенты ряда вузов оказались под угрозой исключения, а от Минобрнауки не поступает никаких официальных комментариев… Что происходит?
– По своим реальным полномочиям и задачам в этом эксперименте Минобрнауки не должно разбираться со сложившейся ситуацией. Обязательства ведомства по эксперименту иные: если тот или иной студент после окончания учебы не вернет банку кредит, основную долю рисков берет на себя поручитель, а министерство из бюджета компенсирует банку 10% от стоимости кредита. Когда эксперимент начинался, все боялись, что проблема будет именно в этом.
Но сегодня все выглядит с точностью до наоборот: студенты не разбежались, не уклоняются от уплаты кредита – напротив, они проявили себя сознательными и инициативными. В кризисе находятся банки. А за банки никто не поручался. В течение нескольких недель нарушение одних договоренностей повлекло за собой нарушение других, началась цепная реакция. Крайними, увы, оказались студенты.

– Те, кто начал учиться в вузе за деньги и по вине банка прервал учебу, могут затем продолжить обучение на бюджетном отделении?
– К сожалению, нет. Тот, кто сразу после школы решил платить за учебу в вузе, утрачивает шанс на бесплатное образование. В России является бесплатным – подчеркну эту принципиальную разницу – только впервые получаемое образование. Не раз задавался вопрос: если я получил первое высшее образование за деньги, могу я второе вузовское образование получить бесплатно? На это было официальное разъяснение: нет, нельзя. Если человек поступает на платное отделение – его шанс учиться за счет бюджета уже исчерпан. В дальнейшем он может надеяться только на индивидуальные договоренности с вузом.

– Но разве форс-мажорная ситуация финансового кризиса не дает студентам права начать все сначала?
– Для этого в соответствующих документах должно быть прописано, что такое форс-мажорная ситуация, когда она начинается и какими правами при этом обладает клиент. В европейской и американской практике в аналогичных документах всегда указывают, когда и при каких обстоятельствах ситуация может быть признана чрезвычайной. При этом прописаны обязанности не только заемщика, но и банка. Такие договоры являются «клиентоориентированными». В России же все договоры образовательного кредитования были написаны и оформлены, безусловно, в пользу банков.

– Почему в таком случае в России была выбрана именно эта программа образовательного кредитования? Насколько нам известно, предлагались разные варианты, в том числе разработки Высшей школы экономики…
– Предлагая свою систему, мы считали, что в ней будет на равных условиях участвовать много банков. Кроме того, в этой системе поддерживались бы в первую очередь не банки, а студенты: им субсидировались бы кредиты. Это дало бы возможность подстраховки: если проблемы возникнут у одного банка, студенты смогут перейти в другой. Однако в итоге для эксперимента была выбрана эксклюзивная программа одного банка (в Москве это банк «Союз»), предложившего самый льготный (и потому коммерчески невыгодный) кредитный продукт. Уже при первом дуновении финансового кризиса стали очевидны все просчеты программы.

– Стоит ли ребятам, которые сегодня еще учатся в школе, рассчитывать на образовательные кредиты?
– Мне кажется, что нам сейчас очень важно извлечь уроки из случившегося. Никто не говорит, что кризис будет быстрым, рецессия может продлиться еще несколько лет. Студентам, которые взяли кредит на учебу, предстоит выходить на рынок труда в несравненно более сложных условиях. И может быть, хорошо, что именно на стадии эксперимента случилась форс-мажорная ситуация, позволившая увидеть, кто может оказаться заложником происходящего, кто несет наибольшие потери и могут ли эти потери быть быстро компенсированы.
Позитивный момент: эксперимент устоял, хотя и с большим трудом. С этого года он взят под контроль Правительства РФ. Банки не отказались от обязательств, вузы продлили сроки выплат, студенты и родители постарались найти деньги.
Но семьи и дети оказались незащищенными, система доступного образовательного кредитования не создана, и вряд ли программа, которую поддерживает Минобрнауки, может быть тиражирована на всю страну. Для студентов, взявших кредит, учение превратилось, безусловно, в шоковую терапию.
К сожалению, никакой законодательной инициативы, которая могла бы защитить интересы студентов и родителей, взявших образовательный кредит, тоже до сих пор не выдвинуто. Это не включено в план законотворческой деятельности, в том числе от Министерства образования и науки. И в ближайшие два-три года ждать этого нам не приходится.