Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №20/2008
Третья тетрадь
Детный мир

Бревде Галина

«И не бывает так, что на улице нет ничего особенного»

Записки талантливой бабушки

Все дело было в шляпе. В дедушкиной шляпе, которая висит в прихожей. Там всегда спрятана тайна для нашей внучки Маши. Она приходит к нам на субботу и воскресенье и в первую очередь осторожно прикасается к шляпе. Что-нибудь да происходит. «Бабушка, ты волшебница?»  – «Я? Да это шляпа!»
…Маша плохо ела, и мы с дедом к ее приходу составляли «тебю», меню, значит. «Глаза дракона» – яичница-глазунья. «Мышкина радость» – сыр с дырочками. «Завтрак на воде» – это мы в ванной накрывали для Маши стол. И много гуляли, но не просто гуляли – аппетит нагуливали, а обыгрывали наши прогулки. В феврале, например, шли посмотреть, подала ли уже весна нам какие-нибудь знаки. Бывало, как ни искали, ничего не находили: что ж, надо ждать. И какая же потом радость: «Я первую травиночку смогла увидеть!»
…Прогулка с ребенком – праздность, вольная болтовня. «Смотри, тут густая трава, а тут, через шаг, еле-еле растет».  – «Ну,  – говорит Маша, – тут под землей есть углубление, в нем вода скапливается, вроде вазы там есть что-то, мне кажется».
И не бывает так, что на улице нет ничего особенного. Хоть просто камушек: давай возьмем, дома помоем, получше рассмотрим. Порой как ни рассматриваем, а ничего в нем «такого» не замечаем. Но все же, решаем мы с Машей, он не простой. Он счастливый, потому что мы его подобрали и домой принесли, помыли, согрели в руках, в коробок положили.
…Послеобеденный сон, говорят ученые, улучшает память. И я заметила: состояние, близкое к сонному, дает великолепное восприятие. Все сказанное ребенку перед сном и после сна очень важно. Это время для сказок и колыбельных, в которых зашифрована народная мудрость. И для похвальных слов, ободрения  – любых оптимистических прогнозов.
У меня, к сожалению, плохой слух, но я всегда тихонько напеваю Маше классические колыбельные, а то и свои сочиняю. В одной, например, были такие слова: «Речка спит и спит стожок, засыпай и ты, дружок». Почему не зайчик и не мишка? Потому что мы вместе ходили к вечерней реке, тихой, залитой лунным светом, и некоторое время тихонько сидели у стога.
…Маша очень любит «ехать в поезде». Мы составляем кресла, раскрываем над ними зонт. Но отправляемся в путь не сразу: сначала «билеты берем», рисуем маршрут, придумываем, что увидим, размещаем кукол-пассажиров. Гудок. Я во-
одушевленно «еду», сидя на диване. «Нет, бабушка, тебе тоже надо сесть в поезд, а то будет не по-настоящему». Лезу в тесное кресло. Думаю: «Эх-эх-э! “Смотри со мной, пой со мной, играй со мной” – очень тяжелая у меня роль». Конечно, взрослые все время не могут, да и не должны делать то, что делают дети, но когда-то это просто необходимо.
…В садике детям дают учить стихотворения к празднику. Но сказать: «Учи, повторяй за мной» – кому ж захочется! Мы с Машей играем в «Говорите – проходите». Сначала она меня проверяет перед каждой дверью, потом я ее. Стучишь, слышишь: «Говорите!» – надо рассказывать. И как радостно, когда тебе приветливо открывают: «Проходите!»
Все вокруг мне хочется сделать прекрасным для Маши.
…Даю Маше карандаш: я умею так рисовать полосочки – а ты как? Надо присмотреться к рисункам друг друга. «У тебя дорожка получилась. Кто пойдет по дорожке?» Она рисует колобок. И червячок пополз. «А куда? Вон что! Мы с тобой вроде волшебники». Вдохновленная Маша добавляет травы. Сколько тут разговоров!
Или так: я рисую точку, и ты – точку. А что из двух точек получается? Может, это косточка с зернышком – вишенка вышла. Ах, у свинки пятачок из двух точек вышел? (И не надо рисунки делать лучше, они такие, какие в детстве бывают.) В «полосочки» можно играть много раз. Если, по мнению Маши, у меня получилась веревочка, на нее можно что-то повесить. Это что-то, по всей вероятности, чье-то. Наш разговор длится и длится. А в другой раз полосочка  – это кромка моря, но это уже другой разговор, о другом мире.
…Мы с Машей гуляли, сидели на скамейке. Такая она была? Вот я рисую. Не такая? А какая? Тут не в сходстве дело, Маша заметила скамейку в неожиданных для меня подробностях, и я рада, что у нее есть это «примечающее наблюдение», главная опора в предстоящей учебе.
Конечно, я вовсю стараюсь, чтобы Маша не замечала, что она учится. Ребенок не должен догадываться, что он готовится к чему-то. Маше просто интересно, она мне по-дружески доверяет. Ошибаются те, кто думает, что с маленьким ребенком и говорить-то серьезно не о чем: «Вот подрастет, появится понимание, тогда…» К сожалению, нет. Если вы не вели с ребенком доверительные беседы в детстве, в юности он вряд ли захочет искренне поговорить с вами.
…Мы идем вдоль реки, по кустам, напролом: «Держи ветку, передавай ее мне».  – «Зачем?» – «Это правило похода».  – «Похода?» – «Да, это когда люди вместе идут!» И Маша старательно передает мне ветки.
А потом мы дома. Ты рисуешь воду? А я рыбку. (Рыбку ведь рисовать труднее.) Ты берег? Я – нас с тобой на берегу. Что еще? Кусты. Кусты, которые надо придерживать, чтобы они не били идущего за тобой.
Такие диалоги в рисунках мы ведем с самого маленького возраста. Помню, Маша нарисовала свой первый домик, а я  – трубу. Она – каляку-маляку над трубой: дым. Я  – желтый кружок в уголке, она  – лучики. «А здесь коровка. Нет рожек? Нарисуй». Облачко – дождик; ведро – ручка.
…Порой мы садимся спиной друг к другу и рисуем на тему, о которой договорились. Потом с замиранием показываем, что получилось. Я вижу, что у меня против нее ужасно примитивно. У нее такая дивная линия. Я говорю Маше об этом и слышу искреннее: «Нет-нет, вон как у тебя аккуратно все, чисто, хорошо!»
Когда взрослые рисуют вместе с детьми, это огромное счастье. Дорожка, веревочка, море. Разговор, лист бумаги и фантазия. Тут не надо быть специалистом. Были бы общие эмоции. Меня так радует нарисованное Машей кресло! Оно все в сердцах, на нем звезды.
…Что бы я ни делала, все время ловлю себя на мыслях о нас с Машей. Сейчас вот читаю книгу мемуаров Аллы Демидовой  – казалось бы, откуда взяться педагогическим ассоциациям? Но штрих какой-то вижу и тут же о детях начинаю думать. Прочла, например, у нее цитату Камю: «Ад – это другие». И подумала: а вдруг так многие думают, и эти многие – родители? Как бы им сказать: не ищите разность, ищите похожесть. Ребенка в себе, себя в ребенке. Тогда наши дети, став взрослыми, так не скажут. И тогда они не пропадут.
…В воскресенье вечером Машу забирают родители, а ей не хочется уходить. Я мячик из кармана вынимаю, кручу-верчу и бросаю в дверь: «Ловите!» Догнали, воздушный поцелуй с руки сдунули и домой побежали.

 

Рейтинг@Mail.ru