ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ АНТОЛОГИЯ

Радость приобретенного знания

Обычно остерегаются быть чрезмерно щедрыми с детьми; говорят: избалуете подарками, вниманием, и станет не ребенок, а «пуп земли». Тут, наверное, стоит сделать одну оговорку: отнюдь не всякая щедрость развращает. И если всерьез говорить об опасности, сопряженной с щедростью, то она одна, и весьма специфическая: нельзя приносить даров, которые ребенок не в состоянии оценить по достоинству, осмыслить их значение для себя лично.
Если взрослый живет содержательной жизнью и вводит ребенка в круг своих духовных пристрастий, то всякое явление, всякая ценность в этом кругу достались взрослому по заслуге его жизни, а ребенку – просто так. И в этом чуде дарования мира и сокрыт риск развращающей щедрости, чреватой, так сказать, эмоциональным, культурным обжорством, отбивающим подлинный вкус к тонким вещам.
«Ученик должен напрягать свои силы; ему ничего не должно доставаться даром, – пишет Фридрих Дистервег. – Дается только тому, кто стремится».
Здесь идет речь о труде учения, но, думается, не только о нем. «Ученик должен воспринимать истину не как готовый результат, а должен ее открыть», – говорит Дистервег.
Для нашего времени может показаться, что речь идет о знакомых вещах вроде познавательной активности, мотивации к учению и тому подобном. Но это все вторично; первично то, что можно условно назвать стремлением к истине. На любом учебном открытии лежит отсвет этого стремления, но само оно есть нечто более масштабное – жажда предельного понимания, которая не воплощается буквально, ситуативно, но служит глубинной движущей силой в человеке. Эту жажду воспитатель и может заглушить своей щедростью, фактически – поименованием вещей, до которых человек может и должен дойти только сам; будучи названы, восприняты со слуха, они так и останутся отвлеченными понятиями, но создадут иллюзию причастности к ним – иллюзию, которую тем труднее будет разрушить, чем старше будет становиться человек.

Путь всего человечества указывает направление для образования отдельного человека. Только ученик проходит в несколько лет дорогу, на которую человечество употребило тысячелетия. Однако его следует вести к цели не с завязанными глазами, а зрячим: он должен воспринимать истину не как готовый результат, а должен ее открыть. Учитель должен руководить этой экспедицией открытий, следовательно, также присутствовать не только в качестве простого зрителя. Но ученик должен напрягать свои силы; ему ничто не должно доставаться даром. Дается только тому, кто стремится. «Можно стать мудрым не благодаря чужой мудрости, а только собственной», – говорит Монтень.
Где силы развиваются наиболее энергично, там по большей части происходит и действительное учение.
…Сообразно с принципом воспитания: «Воспитание к самодеятельности на служение истине, добру и красоте» – высший принцип обучения должен был гласить: «Побуждай воспитанника к самодеятельному исследованию истины» или «Возбуждай познавательные задатки воспитанника, чтобы они развивались в усвоении и поисках истины».

…Каждому человеку должно быть дано общечеловеческое образование. Эта задача возложена в особенности на начальные школы, закладывающие основу общечеловеческого образования в отношении обучения и воспитания. Никогда не следует упускать из виду бесконечную важность этой задачи. Жизненные условия предъявляют человеку по окончании школы такие требования, что ему легко будет восполнить пробелы в той части образования, которая связана с повседневными житейскими потребностями. Этого нельзя сказать о недостаточном общем образовании.

…Тем не менее следует, не причиняя ущерба общему образованию, считаться с будущим положением детей. Обучение всегда должно быть простым и никогда не уклоняться от практического направления.
Под практическим направлением я подразумеваю не беспрестанное приспособление к будущим непосредственным узкожитейским потребностям, но тот способ обучения, при котором ученику не дается ничего, что не имело бы значения для просветления головы, возбуждения добрых чувств, укрепления силы воли.
Все, чему он учится, должно иметь непосредственное отношение или к человеческому уму, или к человеческой жизни. Такое обучение я называю в благородном смысле слова практическим.
Если бы школа желала непосредственно и исключительно считаться с будущими потребностями, то такое направление следовало бы назвать не практическим, но деляческим, а учитель был бы не практиком, а делягой! К последнему никто не питает уважения, но хороший, разумный и опытный практик пользуется всегда уважением.
…Обучай энергично!
Мне много раз случалось задумываться над тем, в чем, собственно, может заключаться дисциплинирующая дидактическая сила некоторых учителей, обладающих этими свойствами, и почему во многих школах ее недостает. Я нашел источник этой силы в энергии и решительности воли, одним словом, в силе характера учителя. При нерешительности, нечеткости, отсутствии мужественности нельзя создать в какой бы то ни было области что-либо достойное внимания современников. Следовательно, было бы величайшим заблуждением полагать, что при шаткости убеждений, неясности чувств и отсутствии воли можно превратить глупость юношества в рассудительность, неловкость в искусство, рассеянность во внимание, невежество в образование.
Силу характера нельзя ничем заменить: ни молитвами, ни пением, ни терпением, ни смирением, ни даже расцветом нравственных сил. Это могло бы иметь место, если бы молодежь сама по себе достигала остроты мышления, нравственной силы, энергии, воли! Но эти свойства не приходят сами собой, их нельзя от кого-нибудь получить или вымолить; они должны приобретаться путем напряжения всех сил. Поэтому здесь речь идет не о пассивном или отрицательном, но о решительном, положительном действии.
Только человек решительный, энергичный, с твердым характером, знающий, чего он хочет, почему он хочет и какие средства ведут к выполнению его воли, – только такой человек может воспитать решительных, энергичных, сильных характером людей.

…Учитель должен воспитывать множество детей – чужих детей и вечно детей. Продвигающиеся вперед заменяются следующими за ними, оканчивающие – поступающими. Учителю приходится каждый год чуть не каждый день начинать сначала – и так всю жизнь. Что же дает ему возможность быть при этом стойким, веселым и бодрым, радостным и спокойным? Кое-что следует указать. Школа – виноградник, где учитель призван действовать воспитывающе и плодотворно. Эти и подобные им мысли, которые всегда близки учителю и постоянно витают перед его умственным взором, поддерживают в нем веселье и бодрость, сохраняют ему мужество и спокойствие, если неблагодарность и непризнание выпали ему на долю. Без этих мыслей, несомненно, не может быть постоянно счастливого школьного учителя.
...Учитель должен являться для ученика олицетворением не только чувственного познания, но также отвлеченного мышления, духа школьной общественности, подчинения личности общей цели. Одним словом, он должен быть олицетворением зрелого, воспитанного, если не совершенного, то стремящегося к совершенству человека. Самым важным явлением в школе, самым поучительным предметом для наблюдения, самым живым примером для ученика является сам учитель. Он – олицетворенный метод обучения, само воплощение принципа обучения и воспитания.
Повсюду ценность школы равняется ценности ее учителя. Побывав в первой, узнаешь последнего гораздо ближе и основательнее, чем в результате самого подробного описания: «Покажи мне своих учеников, и я увижу тебя!»

…Старайся придать интерес обучению благодаря всей своей личности! Если не принадлежишь в этом отношении к числу людей, щедро одаренных природой, то старайся совершенствоваться в этом насколько можешь! При помощи доброй воли и желания можно достигнуть не всего, но очень многого.
Зададим еще раз вопрос: чем можно приохотить ученика к учению, чем внушать ему чувство радости при изучении предмета? Во-первых, любовным отношением к последнему: любовь учителя к предмету передается ученику; во-вторых, тем, что предполагаешь охоту к учению в ученике во время учения; в-третьих, что само собой разумеется, – дидактическим изложением предмета; в-четвертых и главным образом – возбуждением у ученика чувства и сознания, что он кое-что знает и умеет, что он продвинулся вперед.
Радостное сознание знания и умения! Значит ли это сделать ученика высокомерным? Эх вы, горе-учителя! Великие знатоки человечества и юношества! Вы, взрослые люди, никогда не можете радостно действовать, успешно продвигаться вперед и с удовольствием наслаждаться жизнью и бытием без признания и уверенности в успехе, – а от этого должен отказаться ребенок, мальчик, юноша? Кто этого требует, не знает человеческой природы, является варваром. Знаток человечества и друг юношества вызывает у ученика желание учиться. Он постоянно возвращается к выученному, снова заставляет над ним упражняться, применяет на последующих ступенях то, что выучено на предыдущих, дает ученику на каждой остановке обзор уже пройденного, так как для него это важнее изучения нового.
Так пробуждает он в ученике живительное чувство приобретенной силы. Кто приобрел это чувство, не нуждается ни в каком другом побуждении к прилежанию. Он любит учителя, школу, предмет, а когда покидает школу, у него сохраняются полученные им там стимулы. Углубиться в предмет, быть им поглощенным – значит вновь обрести самого себя.

---

Фридрих Адольф Дистервег (1790—1866)

Немецкий педагог. Разработал дидактику развивающего обучения, сформулировав ее основные требования в виде 33 законов и правил. Выдвинул ряд требований относительно воспитывающего характера обучения, сформулировал принцип культуросообразного воспитания».