ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ АНТОЛОГИЯ

Сила предназначения

Сегодня педагогика разговаривает на очень специфическом языке; заимствованные из философии и психологии, эти слова не просто стерлись – они потеряли глубину значения; понятия, которые они обозначают, утратили проблематический характер и реальный масштаб, сократились до одного измерения – практического. Например, все знают, что нужно «воспитывать личность». Правда, чаще всего под этим подразумевается, так сказать, воспитание социальной функции. «Активный, коммуникабельный, творческий, способный к развитию» – все эти характеристики кочуют из воспитательных программ в шаблонные резюме, выложенные в интернете для удобства соискателей, и обратно. Само слово «личность» уже как-то обезличилось, стало мерной единицей – или разменной монетой – педагогики. Каждый ребенок – личность, каждый учитель – личность. Все мы – личности. Но это разговор скорее из области права (права личности и так далее), нежели из области философии. О чем и свидетельствует краткое эссе Юнга.
Юнг ставит под вопрос все, что кажется нам общепонятным: а что же такое личность? Этот вопрос несоизмеримо больше, чем просто спор о терминах. Это глубинное противоречие: есть ли личность что-то такое, что вообще можно воспитать? Или личность – это путь самого человека, путь самостояния и одиночества, тот путь, по отношению к которому любое воспитание является чем-то внешним?
Эта проблема, если в нее вдуматься, выбивает почву из-под ног: кто же в таком случае воспитатель и в чем смысл воспитания, если, по сути, оно не может затронуть коренных вещей в человеке?
Юнг не дает ответа на вопрос о границах воспитания; наверное, этот ответ каждый находит для себя сам. Исходя из того действительного смысла и объема, которые заключены в понимании личности.

В несколько вольном контексте нередко цитируют стихотворение Гете:

Счастлив мира обитатель
Только личностью своей,

высказывая тем самым мнение, что самая заветная цель и самое сильное желание каждого человека состоят в том, чтобы дать раскрыться той целостности своего существа, которую обозначают понятием личность. «Воспитать личность» – это стало сегодня педагогическим идеалом (в противоположность стандартизированному коллективному, или нормальному, человеку, выдвигаемому в качестве идеала массовым большинством).

…Высокий идеал воспитания личности не стоило бы применять к детям. Ведь то, что понимается под «личностью» вообще, а именно определенная, способная к сопротивлению и наделенная силой душевная целостность, есть идеал взрослого.

…Личность – это не зародыш в ребенке, который развивается лишь постепенно, благодаря жизни или в ее ходе. Без определенности, целостности и созревания личность не проявится. Эти три свойства не могут и не должны быть присущи ребенку, потому что с ними он был бы лишен детства. Он был бы противоестественной, скороспелой заменой взрослого. Однако таких монстров современное воспитание уже вывело, а именно в тех случаях, когда родителей одолевает настоящий фанатизм – обеспечить детей всегда и везде всем «самым лучшим» и «жить только ради них».
Этот весьма популярный стереотип больше всего мешает родителям развиваться самим, и он же дает им право навязывать детям свое собственное «лучшее». Однако в действительности это «лучшее» представляет собой то, чем родители более всего пренебрегают в отношении самих себя.

...Наше современное педагогическое и психологическое воодушевление по поводу ребенка я подозреваю в бесчестном умысле: говорят о ребенке, но, по-видимому, имеют в виду ребенка во взрослом. Во взрослом застрял именно ребенок, вечный ребенок; нечто все еще становящееся, никогда не завершающееся, нуждающееся в постоянном уходе, внимании и воспитании.
Это – часть человеческой личности, которая хотела бы развиться в целостность. Однако человек нашего времени далек от этой целостности, как небо от земли. В мрачном ощущении своей ущербности он захватывает в свои руки воспитание ребенка, вдохновляется детской психологией, теша себя мыслью, будто во время его собственного воспитания и детского развития что-то пошло вкривь и вкось и что это, конечно же, можно будет устранить в последующем поколении.

…Никто не в состоянии воспитать личность, если он сам не является личностью. И не ребенок, а только взрослый может достичь этого уровня развития в качестве спелого плода жизненных свершений, направленных на эту цель. Ведь достичь уровня личности означает максимально развернуть целостность индивидуальной сущности. Нельзя упускать из виду, насколько велико число тех условий, которые должны быть выполнены ради этой цели. Здесь требуется вся человеческая жизнь со всеми ее биологическими, социальными и психологическими аспектами. Личность – высшая реализация врожденного своеобразия у отдельного живого существа. Личность – результат наивысшей жизненной стойкости, абсолютного приятия индивидуального сущего и максимально успешного приспособления к общезначимому при величайшей свободе выбора. Воспитать человека таким – это, по-моему, немалое дело. Это, видимо, величайшая задача, которую взялась решать современная культура. Задача поистине опасная...

…Как ребенок должен развиваться, чтобы стать воспитанным, так и личность должна сначала развернуться, прежде чем ее можно будет начать воспитывать. И уже здесь нас подстерегает опасность. Мы ведь должны иметь дело с чем-то непостижимым, мы не ведаем, как и во что разовьется становящаяся личность, но мы достаточно научены природой и реальностью мира, чтобы обоснованно относиться к этому с недоверием. Даже христианское учение воспитало нас в вере о первородном грехе человеческой природы. Но и те, кто не придерживается христианского учения, столь же естественно недоверчивы и осторожны в отношении своих лежащих в глубине возможностей. Даже психологи-материалисты просветительского толка, такие как Фрейд, внушают нам очень неприятную идею относительно того, что дремлет на задворках и в безднах человеческой души. Поэтому замолвить доброе слово в пользу становления личности – уже само по себе предприятие рискованное.
…Нас охватывает сильнейшее сомнение, когда от нас требуется гарантировать человеческой личности свободное развитие. Это означает, что «тогда все было бы возможно». Или вновь невпопад поминают словечко «индивидуализм». Но речь здесь идет об ином.

…Никто не развивает личность только потому, что ему сказали, будто это дело полезное или благоразумное. Природа еще никогда не внимала доброжелательным советам. Только каузально действующее принуждение заставляет шевелиться природу, в том числе и человеческую. Без нужды ничего не изменяется, и менее всего человеческая личность. Она чудовищно консервативна, если не сказать инертна. Только острейшая нужда в состоянии ее вспугнуть. Развитие личности повинуется не желанию, не приказу и не намерению, а только необходимости: личность нуждается в мотивирующем принуждении со стороны судеб, исходящих изнутри или приходящих извне.
…Слова «многие призваны, но немногие избраны» относятся более всего именно сюда, ибо развитие личности от исходных задатков до полной сознательности – это харизма и одновременно проклятие: первое следствие этого развития есть сознательное и неминуемое обособление отдельного существа. Это – одиночество, и по этому поводу нельзя сказать ничего утешительного. От этого не избавит никакое успешное приспособление и никакое беспрепятственное прилаживание к существующему окружению, а также ни семья, ни общество, ни положение. Развитие личности – это такое счастье, за которое можно дорого заплатить. Тот, кто более всего говорит о развертывании личности, менее всего думает о последствиях, которые сами по себе способны напрочь отпугнуть слабых духом.
Однако развитие личности означает все же нечто большее, чем просто боязнь страшных последствий или одиночества: оно означает также верность собственному закону.
...И здесь становится ясно, сколь чудовищно тяжкая по последствиям дилемма обнаруживается на заднем плане нашей проблемы. Ведь личность никогда не может развернуться, если человек не выберет – сознательно и с осознанным моральным решением – собственный путь. Не только каузальный мотив, необходимость, но также сознательное моральное решение должно дать свою силу процессу личностного развития.
Если первое, то есть необходимость, отсутствует, то так называемое развитие будет простой акробатикой воли; если отсутствует последнее, а именно сознательное решение, то развитие увязнет в тупом бессознательном автоматизме.
Однако решиться на собственный путь можно только в том случае, если он представляется наилучшим выходом. Если бы лучшим считался какой-нибудь другой путь, то вместо пути, подобающего личности, проживался бы и вместе с тем развивался этот другой путь. Эти другие пути суть конвенции моральной, социальной, политической, философской и религиозной природы. Тот факт, что неизменно процветают конвенции какого-нибудь вида, доказывает, что подавляющее большинство людей выбирают не собственный путь, а конвенции, и вследствие этого каждый из них развивает не самого себя, а какой-нибудь метод, а значит, нечто коллективное за счет собственной целостности.

…Что же побуждает человека избрать собственный путь и таким образом вырваться, как из пелены тумана, из бессознательного тождества с массой? Это не может быть нуждой, потому что нужда приходит ко всем и все спасаются конвенциями. Это не может быть и моральным выбором, потому что люди, как правило, выбирают конвенции. Что же тогда неумолимо склоняет выбор в пользу необыкновенного?
Это то, что зовется предназначением; некий иррациональный фактор. Только тот, кто сознательно может сказать «да» силе предстающего перед ним внутреннего предназначения, становится личностью; тот же, кто ему уступает, становится добычей слепого потока событий и уничтожается.

---

* Доклад включен в книгу К.Г.Юнга «Конфликты детской души»

Карл Густав Юнг (1875—1961)

Швейцарский психоаналитик, психиатр, философ культуры. Основатель аналитической психологии. Один из создателей и лидеров международного психоаналитического движения.