Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №12/2008
Вторая тетрадь
Школьное дело

Кожурина Людмила

ЕГЭ: уравнение со многими неизвестными

И как бы это уравнение не решалось, очевидно пока одно: ценность знания как такового становится все ниже

«Прощай, школа!» Выпускной. И сразу отпуск. Никаких больше экзаменов, единых для всех, одинаковых критериев, требований, единообразного оформления – ничего противоестественного. Только отдых.
Но перестроиться, освободиться от груза школьных забот не получается. «Гордиться нечем, стобалльников мало… Есть у меня и не сдавшие, ох, попадет в августе–сентябре… Да никогда сельская школа не сравнится с городской, не та мотивация у детей», – покоя нет и в эти дни.
Хотя чем же виноваты учителя? Тем, что не хотят быть машинами для ЕГЭ, а приходится? Тем, что изо всех сил пытаются сохранить достойный уровень школьного образования, а не получается? Качество образования стремительно падает, и существующая модель ЕГЭ – один из главных факторов ускорения падения.

Объективности ради

Все никак не договоримся: завышена планка ЕГЭ или занижена? Математики диву даются элементарности заданий «А» и «В», а физики и химики уверены: задания запредельно сложные.
«В нашем районе ЕГЭ по химии в этом году сдавали три человека. Результаты у всех троечные. И в других регионах из года в год не очень хорошие результаты. Не говорит ли это о том, что материалы ЕГЭ слишком трудные, ведь химию выбрали те, кто успешен в этом предмете?»
Ответ прост: цель единого экзамена – ранжировать школьников относительно друг друга по владению тем или иным предметом. Чем меньше народу сдает какой-либо экзамен, тем выше уровень тройки, и наоборот. Поэтому 70 баллов на математике и на химии – это разные результаты. Так что «объективность оценок на ЕГЭ» – это вовсе не объективность-справедливость, а объективность-статистика.

Стандарт: 25 х 47 х 65

Шкала перевода баллов, набранных на ЕГЭ по алгебре и началам анализа, в отметки для использования приемными комиссиями в этом году довольно мягкая: 0  – 24 балла – отметка «2»; 25 – 46 баллов  – отметка «3»; 47 – 64 балла – отметка «4»; 65 и более – отметка «5». Но это лишь рекомендации Рособрнадзора. Вузы намерены пользоваться собственными шкалами, более того, они хотят видеть, за что именно набраны баллы. Ведь, с одной стороны, эксперты говорят о трудоемкости задач части «С», об откровенно олимпиадном характере последней задачи: она требует озарения, и школьными ходами не решается. Задача С3 сформулирована так, что еще догадаться надо, с какой стороны к ней подойти, а задача С4, стереометрия в конусе, с некруглыми цифрами, забирает уйму времени на вычисление. А с другой – всем известно: получить «4» может всякий, кто аккуратно, не промахнувшись, выполнит «А» и «В» и кому за «С» браться страшно.

«Индивидуальные, суперзасекреченные»

Когда говорят: «В нашей школе по математике не то что двоек, троек всего две», вспоминается недавнее признание преподавателя вуза:
– Родители просят: «В день сдачи ЕГЭ будьте, пожалуйста, на связи, помогите, если что. На всякий случай». Я репетитор, несу ответственность, я – на связи. Мне приходит mms-ка, фотография заданий части «А». В чем дело? Девушка хорошо подготовлена, почему не решает сама? Пишет sms-ку: решает, но хочет свериться. А задания элементарные, игра в «да» и «нет». Выполняю, фотографирую, пересылаю. Получаю задания по части «В» и грустно вздыхаю: еще года четыре назад такие были помещены в часть «А», теперь обе понижены по уровню сложности, да и по количеству заданий: было 18, сейчас 9. Соответственно часть «С» состоит из менее сложных заданий, чем были. Думаю, откуда же те 23,5% выпускников, не сдавших ЕГЭ по математике? Наверное, не нашли, с кем состыковаться «на всякий случай». Или не поняли то, что им переслали? Или не успели переписать?

Математика на «4»

Дело в том, говорят учителя математики, что задания «В» нетрудные:
– Проверяется вроде бы алгебра. Есть в преобразовании и корни кубические, и «с» в кубе, и работа с дробными показателями, но на самом-то деле проверяются элементарные действия: разделить, умножить, запятую перенести, учесть знак «минус». Никакой реальной работы с корнями не предусматривается, достаточно знать, что корень кубический из «с» в кубе  – «с». Все.
То же касается логарифмов: уравнение дается вроде бы на логарифмы, но для его решения всего-то нужно знать основное логарифмическое тождество, а так – обычное уравнение из 7 класса. Никаких преобразований логарифмов не требуется, никакого понятия, только знать тождество.
Казалось бы, это тригонометрия: «Корень из 11, умноженный на косинус угла альфа… при условии, что синус альфа известен…» – ан нет. Базовый элемент, которым надо владеть для решения задачи, – основное тригонометрическое уравнение, но только для того, чтобы посчитать.
Ну знаем мы основные значки, формулы, тождества. Запомнили, и что? Где же алгебра в реальном использовании? Ее нет.

Шарады и кроссворды

Знания теперь имеют ценность, если являются средствами сдачи ЕГЭ. Поэтому учим соответственно. Формульно: не думай, запоминай, делай. Учим на примерах заданий ЕГЭ разных годов, учим – операциям, которые могут пригодиться. А вдруг, например, он не догадается, что все нужно загнать под один корень? Тренируемся, чтоб, увидев похожее, знал, куда кинуться. Каждый элемент отрабатываем, а их много. И потом: под корень-то они загонят, а вот смогут ли разделить на три? Вычесть из единицы две одиннадцатых? Реальная картина – потрясающая счетная безграмотность, более половины ребят не умеют общаться с дробями.
«Почему?» – «Спросите руководство. У нас инновационные программы, а в них написано, что учить надо умению учиться и личностному развитию. Поощряются игры, а не обучение грамотному счету».
Но учиться без базы невозможно, а пересиливание тенденций к упрощению всего и вся дается учителям с трудом, ведь никого не волнует, что дети, сдающие ЕГЭ на «4», не владеют не только таблицей умножения, но и таблицей сложения и вычитания начальной школы.
Есть калькуляторы? Но смешно думать, будто они повинны в том, что головы детей «отдыхают» от попыток понять смысл и устройство математического языка, от интереса к инженерии и тяги к развитию собственной логики и ответственности за нее.
Учат так, как спрашивают. А кто и почему спрашивает именно так – вопрос к политикам образования, а не к учителям математики.

Рейтинг@Mail.ru