ЗАДАЧА НА ПОНИМАНИЕ

Что мешает школе стать ближе к ребенку

Есть школы, в которых интеграция детей давно стала сутью работы педагогического коллектива. Одна из них – московская школа «Ковчег». Здесь делают все, чтобы каждый ребенок раскрылся: создают среду общения, дают возможность проявить себя, терпеливо помогают и ждут.
Не боятся ждать…

Консервативность

Не вопрос – как учить детей. Научить можно и обезьяну, и собаку. Трудность в том, чтобы школа помогла детям научиться жить в этом мире – настолько он тяжел для них.
Когда мы начинали нашу школу, искали помещение, я пришла за помощью к одному – ныне очень известному – человеку и спросила: «Должен же кто-то подумать о детях?» Мне было сказано не без иронии: «Начиная с первобытного общества, о детях никто не думает, взрослые решают свои проблемы». Прогресса он не видит, и в чем-то прав.
У нас много разных ребят, обычных и с особенностями развития. Мы уже шестнадцать лет ненавязчиво и тихо решаем вопросы интеграции, но теперь, когда начался инклюзивный бум, с нас первым делом спрашивают инвалидные коляски, пандусы, лифты. Под программу интеграции запущено производство всевозможных приспособлений, их и считают. Но, по-моему, это не главное.
Что лучше ребенку – ходить или не ходить? Писать или не писать? Говорить или не говорить? По-моему, хоть плохо, но ходить самому. Писать, пытаться говорить. Поясню на примере.
В первый класс мама принесла мальчика на руках. Он не ходил, не говорил, что делать – не знали. Мы поручили его выдающемуся человеку, учителю математики, но мальчик все равно ничего не понимал про числа и цифры. Тогда они стали считать ступеньки на лестнице. Сначала она его переносила со ступеньки на ступеньку, потом он на коленках продвигался. И все же вышел на счет! А после первого класса мама его взяла в экспедицию, и он прошел самостоятельно три километра. Теперь он уже девятиклассник, свободно передвигается по школе, общительный, я с ним занимаюсь физикой – он интересно мыслит. Вчера, кстати, у него принимали экзамен по географии. Все ответил.

Заформализованность

Мне кажется, если мы работаем с детьми, то должны думать о детях, а не о самореализации посредством детей. Меня немного смущает, что наука, теория начинают довлеть над образованием. Наша лучшая в мире дефектология в частности. Как только заговорили об интеграции, начали подходить к процессу научно. Дискретно, узкоспециально, строго по методике. Приходят люди, которые всегда работали в дефектологии, они готовы решать какую-то частную проблему, а это не совсем правильно.
Мы добиваемся удивительных результатов в музыкальном зале, когда педагог работает со всеми детьми одновременно, не думая о том, кому какое движение подходит, кому что полезно. Идут общие круговые танцы под народную музыку, дети выполняют простые, плавные движения. Все эти танцы подразумевают тактильный контакт. Особый ребенок всегда готов дать руку другому, здоровый – нет. Но вот учитель принес дюжину пар простых белых перчаток, и все легко вступили в общий круг. А там уже музыка уводит, помогает каждому разобраться в себе, забыть стеснение.
Не уверена, что на каждый дефект нужна особая коррекция. Нельзя один дефект у разных детей реабилитировать одним проверенным методом.

Предубежденность

Особые дети нуждаются в том же, в чем все дети на свете: заботе, теплом отношении, признании. И как все дети, в чем-то они превосходят нас. Многому учат взрослых. Но если обычные дети имеют разнообразные точки приложения своих сил, эти сидят дома и преимущественно размышляют. Они более вдумчивые, сосредоточенные. Мир, который ими создан, другой, но тоже жизнеспособный, он много может нам дать. Идти за детьми надо, а не направлять.
Девочке 12 лет, она не может разговаривать, поэтому общается только письменно, при этом ее руку необходимо поддерживать. У нее врожденная грамотность, она читает, мгновенно «фотографируя текст», сочиняет стихи, у нее особое видение мира. Как-то они с учительницей читали стихотворение Пастернака «На Страстной», и на вопрос о том, могут ли события души отражаться в явлениях природы, она написала: «Связь с природой у людей есть, конечно, но если бы они ее чувствовали. Вот вы смотрите на нас, смотрите и испытываете любовь, вы говорите с любовью, вот вы Асю пожалели. И в эти секунды, практически сразу, далеко-далеко отсюда стало прохладней детям в местечке рядом с Бахрой, легче. А в других местах не стало, эту прохладу сделали вы».
Такая девочка у нас не одна. Мы издаем книжки со стихами и рисунками детей. Яркость и мощь их произведений удивит каждого, но что было сначала? Это же надо осмелиться – позволить ребенку быть свободным и уверенным. Талантливым.

Предзаданность

Вальдорфская педагогика, всеми гонимая, напоминает нам: от природы болен каждый человек. Кто-то боится выходить из дома. Кто-то одежду менять не любит… Поэтому на воспитание вальдорфская педагогика смотрит как на лечение тела и духа существа. Серьезно смотрит. А сейчас так: способный ребенок – берем, будем с ним заниматься; нет – не нужен. «Необучаемый».
Мне кажется, лечебно-педагогические подходы нам очень помогают. Особенно в классах, где многим нужна разная коррекция. Детей сначала нужно раскрыть для учебы. Регулярные упражнения с барабаном дают поразительное продвижение детей в чтении, счете, письме. Или занятия керамикой, эта возня с глиной, образом и формой. Через некоторое время – может быть, это целая четверть – дети начинают писать. Игры на тренировку памяти – стихи-потешки, скороговорки, просто интересные стихи – через четыре занятия у ребенка уже совсем другая память.
Все это ничего общего с программами не имеет. Программ тысячи, а кто по ним работает? Учитель чувствует потребность ребенка, видит трудность, ищет путь – вот и программа.

Стереотипы

Стереть стереотипы – самое трудное в педагогике. Наша школа, как ни странно, дала вузам много детей, поступивших туда без дополнительной подготовки. А ведь мы меньше всего думаем о том, как они будут ЕГЭ сдавать, где найти время и ресурсы для подготовки. По-моему, когда ты работаешь в школе, думать надо не о ЕГЭ, а о ребенке, о его интересном, глубоком и настоящем мире. Учить фактам и алгоритмам – сужать веер возможностей, которые открывает мир перед человеком, загонять его в очень узкие рамки. На это ли стоит тратить время и силы детей? Вокруг языки, люди, природа – масса вариантов многообразия мира. А специализироваться – что ж, почему нет, но только если ребенок готов к этому.
Мне кажется, все безошибочно видно по тетрадям детей. Три года мальчик не писал, не решал, только рисовал. Ему не мешали. Но когда с ним начал заниматься специалист, он включился и в учебу. Теперь он девятиклассник, лауреат международных конкурсов рисунков. Учится хорошо.
Рано или поздно у нас все дети находят, куда ходить, чему учиться. Главное – интерес, внутренняя свобода, умение догадаться, схватить, понять то, чему, может быть, и не учили.
…Но всюду детей учат. Приучают жить установками. Им говорят: «Твоя голова не должна работать. Мы за тебя все решили и придумали». Бывает, ребенок час отсидел на уроке – и болен. Бывает, его школа сломала – и выкинула. Бывает всякое. Только все, абсолютно все сложности работы с детьми – преодолимы.