«А если мы напишем контрольную на двойки, вам меньше заплатят?»

Оглянуться не успели – учебный год уже на финишной прямой. Надо собраться, ведь школьный май коварен. В мае уже ясно,
кто работает, а кто дорабатывает; кого устраивают новые формы оплаты труда, а кого нет. Нагрузка, классы, тенденции, задачи на новый учебный год – все это проясняется сейчас и переживается учителями особенно остро.
Сетка координат успешности учителя поменялась в корне. Впереди тот, кто действует «эффективно»: быстро, презентативно, публично; кто в новых форматах чувствует себя как рыба в воде, а в разговорах о смыслах и содержании работы с детьми теряется.
«Учителей как-то начали портить», – замечают родители. Да, только на языке чиновников это звучит так: «Готовить надо не к специальности, а к типу деятельности…»

Детская игрушка «Учитель»

Становление «новых» отношений – процесс болезненный и заслуживающий рассмотрения. Конкретный пример: Саратовская область приступила к модернизации весной текущего года, и первое, что стало меняться, – атмосфера в школьных коллективах, учительско-ученические отношения.
Дети, родители быстро поняли суть нововведений: учительская зарплата напрямую зависит от хороших отметок учеников, от их участия в олимпиадах, вечерах и кружках, от побед на конкурсах. И вот уже восьмиклассники сочувственно спрашивают у любимой учительницы, не лишится ли она зарплаты, если они не поедут на конкурс, и что с ней будет, если весь класс сговорится и напишет контрольную на двойки, и правда ли, что все школьные мероприятия проводятся «ради денег»?
Каждый рядовой или заслуженный учитель, конечно, найдет, что ответить. Но любой ответ, самый логичный, окажется неправильным. Потому что правильный ответ можно дать, если ответить на вопрос более высокого порядка: как стал возможен сам факт появления этих недетских вопросов?

Сколько у него «жизней»?

Происходящее напоминает компьютерную игру. Персонажа (учителя) ведут от одного испытания к другому, и если он пройдет все, его ожидает «улучшение благосостояния», как утверждают чиновники. По пути раздаются бонусы, и в этом вся интрига: на каждом из этапов (видов деятельности) выбрасывается кубик (беспристрастное, демократичное, честное и грамотное жюри, состоящее из родителей, учеников, учителей и независимого председателя), при помощи которого удается избежать субъективности в распределении этих самых благ. И тут не соскучишься: реакции живые, драматургия настоящая!
Больше получат те учителя, кому выпало работать в хорошо оснащенных школах, в сильных классах; а кому выпала малокомплектная школа, тому заплатят по лимиту, как бы «эффективно» ни работали. Попытка рассчитать величину ученико-часа в одной из школ небольшого города Саратовской области принесла разочарование: тридцать копеек помноженные на двадцать учеников – это шесть рублей за урок. Так – по правилам.
По мнению министерства Саратовской области, величина финансирования зависит не только от количества учеников, но и от качества образования. «Высокое качество может дать только школа, использующая рекомендованные образовательные программы, имеющая профильные классы, возглавляемая управляющим советом».
Кто хочет и может, тот играет дальше. Аутсайдеры выбывают автоматически. Игра называется «Оптимизация». Но можно ли вести ее бесконечно долго, если, по теории, после выбраковки 10–15% худших этот процент тут же набирается из оставшихся? Разве что аниматоры нарисуют новые фигурки…

Две валюты

Саратовским учителям уже объявили, что теперь «будет своя цена на каждое движение пальца педагога». И вот первый результат: те педагоги, для которых внеклассная работа с детьми была творчеством, отдушиной и страстью, хотят от нее отказаться: «Как-то неприлично получать деньги за то, что делаешь от души и для души». Их страшит требование постоянно фиксировать и публично предъявлять любые «продукты» своего труда в обмен на возможные надбавки к зарплате. Сколько стоит прогулка с классом в весенний парк? А стихи при свечах? И сколько бумаги надо исписать, чтобы эту радость подороже продать?
Идет ломка внутренних установок учителя. Ведь теперь работа «для души», то есть работа в пространстве необязательного, самая любимая, тоже контролируется и обсчитывается. И уже нет просвета «необязательно» между регламентирующими «можно» и «нельзя». Нет пространства личной свободы.
Но именно в этом пространстве учитель действует на свой страх и риск, ярко проявляет себя и завоевывает авторитет у детей и родителей, находит искреннюю признательность – валюту, испокон веков самую твердую в педагогической среде.

Досье

Портфолио как средство оценки качества работы учителя, по мнению педагогов, самое неприемлемое решение: «Праздник оформительства. Торжество показушничества». Им говорят, что портфолио предполагает «системный подход» к анализу работы учителя, помогает материализовать результат, этот неосязаемый «продукт», который производят учителя. На самом же деле это довольно грубый прием разъединения учителя и учеников. Ведь у человека, занятого сбором портфолио (без надлежащего пакета документов он денег не получит), меняется угол зрения, и дети начинают восприниматься как персонажи отчетов, а не как живые люди.
Учителя понимают, что такое положение дел не понравится ни ученикам, ни родителям: «Детьми надо заниматься!» Но, видимо, так и задумано: все равно учитель не сможет не заниматься детьми и ради этого вытерпит все эксперименты над собой, причем портфолио не самый страшный.
«Это как сказать, – возражают учителя. – Копилка достижений в принципе тот же старорежимный кондуит, только с противоположным знаком. Психологически нет разницы между мотивами «как бы не попасть в кондуит» и «что бы еще положить в портфолио» – в основе лежит принуждение, страх. Когда взаимодействие с учениками начинает строиться в форматах, приемлемых для отчета, ученики это видят и тоже начинают просчитывать действия учителя: нам он улыбается или ради денег? Это ненормально. А разработчики, назвав модернизацию «проектом», сняли с себя всякую ответственность за последствия своих решений».