ЗНАКИ И СИМВОЛЫ ДЕТСТВА

От елки до елки целая жизнь

Даже если вы ставите елку неправильно – второпях, на два дня, искусственную, не придавая значения ее убранству, – вы поступаете лучше, чем те, кто вообще отказался от этой традиции. По крайней мере вы не лишаете детей, своих и тех, кто придет к вам в гости, елочных фантазий, совершенно уникальных. Ребенок понимает мир елки: верх и низ, справа и слева, в глубине и на виду, рядом и в отдалении. Он дружен с персонажами этого мира: знает историю их появления в доме, волнуется, узнавая и не узнавая тех, кто «участвовал» в прошлогодней елке, удивляется своему новому отношению к знакомой игрушке и определенно чувствует: это я вырос, я изменился

И курица, шедевр реализма...

Елочные игрушки в нашем доме долгожители. Есть ватные. Особенно мне нравится курица, шедевр реализма. А Мороз! Действительно дедушка, лет 60 ему от роду. Нельзя сказать, что выглядят они все «с иголочки», но в том-то и смысл.

Мы в переездах три-четыре города сменили, они в каких-то ящиках добирались, а ведь живы, даже с хрущевскими кукурузой и ракетой ничего не сделалось. Хрупкие создания, видно, умеют бороться за жизнь. Один-единственный раз пришла к игрушкам серьезная беда: бабушка обрушила полунаряженную елку. Поднимаем, смотрим – а разбились только шарики-новички. Все бывалые и в ус не дуют, уже обжили ветки.

Под елку забивается вата: снежок непременно нужен. Важно стоит старый дед-мороз, а рядом, в нарушение логики, еще двое, поменьше и поновее. Снегурке тоже лет за 60, она с отбитой рукой, но ведь наша. Да, еще гирлянда! Она у нас всегда одна и та же, нежного оттенка – желтый, красный и голубой, – без всяких подмигиваний и многоцветья. Очень уютная.

Елка всегда живая, под потолок. Самое щекотно-таинственное – зайти в темную комнату, где светится елка, и посмотреть, как цветные лампочки обошлись с каждой игрушкой. Все по-другому. Это и есть эпицентр Нового года. Сочельник внутри.

Владимир Гусев

...И наивно серьезный Пьеро-флейтист

Пусть они себе там режут салаты, заворачивают подарки, созваниваются и договариваются. Я вне суеты. Я наряжаю елку. Новые подношения куплены загодя, это всегда шары. Красавцы, большие, зеркальные, смешно отражающие комнату и меня. Игрушек мы не покупаем. Эти лупоглазые жизнерадостные уродцы ни в какое сравнение не идут с сокровищами прабабушкиного сундука, точнее, коробки, сколоченной прадедом.

Хрупкие стеклянные, картонные и проволочные, такие наивно серьезные, трогательно честные, грустные даже. Слегка облезшие, затертые, контуженные мои любимцы! Давно уже в другой квартире живу, а держу на виду то, что осталось от Пьеро-флейтиста. Ножки ему слегка подкосило, но флейту он держит так же сосредоточенно. А еще Принцесса, Обезьянка, Петушок, Домовой.

Их помещаю на елку последними. На лучшие, специально подготовленные для них места-домики, откуда им удобно было бы общаться друг с другом, играть, обсуждать свои дела и, конечно, попадать в приготовленные специально для них приключения. Разработкой деталей приключений я, собственно, и занимаюсь под своим Священным Деревом.

Как полагается, под ним стоят ватный дед-мороз и его внучка с порядком потрепанной прической. Они для того, чтобы щедро дарить свое благословение куклам, кошкам и мишкам, распустившемуся под Новый год цветку декабристу, мне и бабушке.

Алена Михайлова