ДОМАШНИЙ АРХИВ

Северные уроки

В самом начале 90-х, когда повсюду стали переименовывать улицы, возвращать им исторические названия, я осмелился высказать идею: тем улицам, чьи дореволюционные названия не представляют большого историко-культурного значения (Водочная, Золотушная и т.п.), давать имена учителей и врачей. Тех провинциальных подвижников, кто многие годы учил, лечил, спасал людей. Это не вызвало бы никаких политических дебатов и никого бы не обидело, ведь в каждом городе или поселке есть всеми любимые и почитаемые имена. Вот назовешь в Вологде имя Петра Андреевича Колесникова, и почти всякий улыбнется, будто вспомнил что-то светлое из детства. Петр Андреевич был профессором педагогического института, и несколько поколений вологодских школьных педагогов – его ученики.

Без профессора Колесникова невозможно и представить Вологду 60–80-х годов.

Высокий, по-старинному учтивый и по-детски улыбчивый профессор был такой же приметой города, как пожарная каланча или старый тополь у пединститута. Он был своим человеком и для художников, и для полуграмотного мужика на перевозе. Вообще вологодское учительство, вышедшее в большинстве своем из деревни, не торопилось отделять себя от села. Оно смягчало нравы, вносило общинное солидарное начало в городскую жизнь. К учителю сходились сотни, если не тысячи человеческих нитей. Выпускник никогда не переставал быть учеником.

Многие в Вологде слышали, что Колесников после войны приехал из Саратова, где служил воспитателем в суворовском училище. Что до этого жил в Устюжне – это райцентр на северо-западе Вологодской области. Устюжну и считали его родиной, тем более что Петр Андреевич постоянно писал об этом северном городке в своих краеведческих изысканиях и был его почетным гражданином.

До глубокой старости Петр Андреевич никому не мог рассказать о том, что случилось с ним в детстве и отрочестве. Когда Колесников рассказывал мне о своей судьбе в начале 90-х, он был уже почти ослепшим.

А родился Петр Колесников на Кубани, дед его был станичным атаманом. Семья оказалась в эпицентре кровавой смуты. Навсегда сгинули дед, отец и все родные по линии отца. Мальчика спасло то, что в 1916 году он был отослан учиться в Ейск. Когда он приехал навестить дом, на его глазах от шальной пули погибла мать...

В Ейске осиротевшего подростка приютила актерская семья, не успевшая эмигрировать с отступающей Белой армией. Общение с этими людьми заменило ему университет. Первые свои деньги он заработал перепиской научных статей. Два года работал суфлером в театре, потом давал уроки.

В начале 30-х, когда репрессии добрались до Ейска, знакомые предупредили Колесникова об аресте, и он, не заходя домой, отправился на вокзал и сел на поезд. На каждой станции ему казалось, что вот-вот его арестуют. Сошел ночью в Вологде и, не зная, куда податься, отправился на пристань. Ему пришло в голову уплыть дальше на Север, где, как ему казалось, легче затеряться. Только когда пароход отчалил, он перестал чувствовать себя затравленным зверьком.

Пока пароход плыл среди лесов тихими речками и узкими каналами Мариинской системы, двадцатипятилетний беглец не только успел навсегда полюбить Русский Север, но и влюбился в девушку. Только набрался храбрости, чтобы познакомиться с ней, как она собралась сходить на какой-то маленькой пристани. Вслед за ней сошел на вечерний берег и он. Девушку встретили родные, и она растворилась в темноте. Колесников остался один посреди дороги. К утру он вышел к столбику с прибитой дощечкой: «Шарья. Ревизских душ 50. 1858 год…» Этот потемневший от дождей столбик и надпись на ветхой дощечке произвели на молодого человека невероятно утешительное и счастливое впечатление. Этот миг решил его судьбу.

Он стал учительствовать в деревнях Устюженского района, нашел ту девушку с парохода, ее звали Марьей Никифоровной, и она тоже оказалась учительницей.

Когда-то на Руси так было заведено, что человек, спасшийся от неминуемой гибели, не просто благодарил Бога, а давал обет: уйти в монахи, возвести храм, раздать свое состояние.

В 30-е годы о чем-то подобном и думать было нельзя, но путь, избранный Петром Колесниковым, вел его по следам этой затоптанной, забытой традиции. Все самое хорошее, что он имел в душе, все способности своего ума молодой учитель посвятил Русскому Северу, истории северной деревни, укрывшей его от преследователей в 1932 году. Спустя полвека о нем напишут в энциклопедиях: «Крупнейший знаток истории и культуры Севера России, руководитель Северного отделения Археографической комиссии Российской Академии наук. Книга П.А. Колесникова «Северная деревня в XV – первой половине XIX века» вошла в золотой фонд североведения. Под его редакцией вышла в свет “История северного крестьянства” в двух томах…»

Судьба Петра Колесникова будто написана в помощь и надежду для впавших в уныние. Даже сухой листок со списком научных работ обнаруживает совершенно чудесные вещи. Оказывается, что человек, потерявший почти все, что можно потерять, но решившийся про себя на какое-то благородное служение, вдруг начинает получать помощь свыше. И никто с этим поделать ничего не может. Запреты, препоны, инструкции – все осыпается, как труха. К примеру, социальное происхождение помешало Колесникову получить систематическое образование. В университет его не брали, но в 42 года ему вручают диплом о высшем образовании – сдал все экстерном. Ни дня не учась в аспирантуре, защитил кандидатскую и докторскую. Стал профессором и почетным академиком Академии образования, оставаясь, по сути, самоучкой.

Познакомил меня с Петром Андреевичем мой первый редактор Владимир Валентинович Кудрявцев. Так что в доме у Колесникова я появился по газетному, деловому поводу, но с первой же встречи возникло редкое для нашей разницы в возрасте дружеское чувство. Это была та особенная дружба, которая связывает именно тем, что ничем формальным не связывает. Я, увы, не слышал ни одной лекции Петра Андреевича. У нас не было каких-то общих «проектов», как сейчас говорят. Впрочем, вру – проект страницы «Домашний архив» (которая уже десять лет выходит в газете «Первое сентября») во многом вырос из общения с Петром Андреевичем.

P.S. На днях в Вологде в десятый раз были подведены итоги конкурса имени Петра Колесникова среди учителей начальных классов и преподавателей гуманитарных предметов. В этом году лауреатами конкурса стали учителя: Людмила Сергеевна Рустамаева, Николай Александрович Белозеров, Ирина Алексеевна Киискинен, Светлана Фавиановна Красикова и Ирина Николаевна Пронченкова. Все пятеро получили вместе с дипломом премию в размере 25 тысяч рублей.