РЕВОЛЮЦИЯ В ОБРАЗОВАНИИ
18 ЛЕТ СПУСТЯ 

Новой школы нет. Проспали?

Новой школы нет. Есть сумма инноваций, передовых разработок, методик, проектов, но школы как таковой нет. Вся эта сумма проектов представляет собой дополнение к старой школе. Они существуют только в сумме с ней – модифицируют ее, возражают ей, выстраивают свои концепции от противного, и все равно в итоге только дополняют ее. Они лишь фрагменты картины, не целое – не школа. В этом суть поражения или отступления новой школы.

Школа – это целое. Это единая система знаний, общее пространство, полка для всех школьных предметов. Школа помещается между предметами, связывает их единым контекстом, полнотой знания. И в этой полноте, в обеспечении связи между предметами заключается ее важнейшая функция, главная роль. Прошло восемнадцать лет, и выяснилось, что эту комплексную связующую роль способна выполнять только старая школа. Целостного предложения новой школы не последовало. Поэтому старая школа осталась в центре композиции.
Она универсальна – в этом ее сила и способность к выживанию.

Старая школа в свое время была раскритикована как только возможно, ее адекватность новой эпохе была справедливо подвергнута сомнению – и все равно она жива. Она выжила как универсум, как целое, независимо от качества и адекватности знаний, которые она дает детям.

Новая эпоха предъявила школе жесткое утилитарное задание. Теперь требуется не знание вообще, но, скорее, знание некоего конкретного приема или суммы приемов, которые могли бы способствовать их обладателю в той или иной жизненной ситуации. Эта функциональная узость в требовании к школе отмечается всеми, ею все недовольны, в том числе директора государственных школ. Старая школа в этой ситуации выигрывает (а новая школа, или ее проект – проигрывает). Старая школа выигрывает в нашем воспоминании. Она была построена на неутилитарном принципе, она учила и теперь учит всех, независимо от достатка родителей, и в результате сегодня она выигрывает политически. В целом ее деятельность воспринимается как нечто бескорыстное, независимо от того, как реально обстоит дело в каждой конкретной школе.
В итоге спустя восемнадцать лет картина выглядит весьма определенно: есть школа – и "ошколки", универсальная система знаний – и дополнения и фрагменты, до сих пор не оформившиеся в новую целостную систему.

При этом никто не сомневается в несовершенстве старой школы, ее концептуальной необеспеченности. Школьная история остается притчей во языцех. Это симптоматично: школа, по сути, не вошла в новое время, не истолковала его, не поняла и не приняла новейшей истории.
Историю – как школьный предмет – нужно продумывать, прописывать, оформлять заново, это ключевой вопрос содержательной (не формальной, не юридической, не финансовой) школьной реформы.
Очевидно, что старая школа со всеми своими надстройками с этой задачей не справится – появление новой истории, по сути, будет означать появление новой школы.
И здесь мы возвращаемся к началу рассуждений – вопрос о новой школе не имеет смысла до тех пор, пока новые школьные проекты будут сводиться к модификациям уже имеющейся программы.
Эти модификации так или иначе сводятся к вопросу "как?", к рассмотрению частных проблем – важных и существенных, но все-таки частных. Все они – о частях целого, но не о целом, не о школе.
О целом и о школе следует задавать вопрос "что?".
Между вопросами "как?" и "что?" есть ощутимая, качественная разница.
Здесь возникает проблема, на первый взгляд несущественная, но на самом деле обозначающая устойчивый феномен общественного сознания. Мы предпочитаем вопрос "как?" – напротив, вопрос "что?" вызывает у нас отторжение. Это характерное свойство нашего времени. Вопрос “что?” слишком серьезен. Он о цели и целом. Он исполнен пафоса и отдает риторикой – это вызывает дискомфорт. Поэтому нам ближе и понятнее вопрос "как?". Мы живем в эпоху "как?".

Предпочтение "как?" сложилось давно, в те времена, когда на вопрос "что?" отвечать не имело смысла. Что преподавать, какую историю – не было такого вопроса. Имел смысл только вопрос – как преподавать историю? Вопрос "как?" был единственно возможен, это был достойный, рабочий вопрос, неудивительно, что он приобрел статус установки, господствующего предпочтения. Теперь это устойчивое предпочтение заводит нас в тупик.
Интерес к частностям, подробностям, привычка к инструменту "как?" и точно такое же, усвоенное на уровне рефлекса, отторжение инструмента "что?" неизбежно локализуют всякий новый школьный проект, приводят его в заведомо проигрышное состояние "ошколка".
Мы не построим новой школы, пока живем в эпоху "как?".

В самом деле, нужно начинать с истории, новой истории, которая, по крайней мере твердо разграничит эпохи "как?" и "что?". Выведет реформаторов школы из замкнутого круга, двигаясь по которому они одновременно критикуют старую школу и остаются в ней, при ней, дополнением к ней.
Восемнадцать лет длится это движение. Новой школы не построено и не может быть построено, никакие грезы перестроечного времени не могут быть реализованы, пока повторяется без конца вопрос "как?".

Пора задаться вопросом "что?". Что такое новая школа?

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"