ТЕОРЕМА СОЦИУМА

Колонка редактора

Есть целая палитра красок, придающих корневому слову «нация» принципиально разные оттенки. Национальная идея. Национально-освободительное движение и народный фронт. Национальная культура и национальная государственность. Национализм. Дальше известно что: расизм и фашизм. Но еще и имперский национализм, балансирующий где-то на грани…
Кажется, на этой странице мы можем перебрать многие из вариантов, связанных с этим понятием. От самых нейтральных до страшных, за которыми маячит призрак газовых печей.
Национальная идея. Может ли народ жить без национальной идеи? Не знаю. Но позвольте напомнить, что и само понятие нации и соответственно национальной идеи – довольно позднее приобретение человечества. Тысячелетиями люди жили без этого – и ничего. Тоже воевали, только за веру (разумеется, подлинную в отличие от веры противника), а заодно уж и за земли, золото, влияние.
Потом веры вроде бы поубавилось, зато появилась национальная идея. Теперь вот опять выясняется, что без подлинной (единственно правильной) религиозной идеи нет и идеи национальной. Так получается у господина Кольева.
Я во многом с ним согласна: в том, что «рясолюбие» власти идет от ее идеологической слабости и слабости легитимности. И в том, что религиозность чиновников фальшивая, подыгрывание начальству, как и весьма относительная религиозность нынешних коммунистов. И в том, что возвращение прежних символов без возрождения прежних смыслов – занятие пустое и лицемерное.
Только с выводом не могу согласиться: ставя знак равенства между православием и национальной идеей России, автор именно и требует возвращения прежних смыслов, прежней, как мне кажется, довольно убогой затеи запереть религию в государственных или национальных границах.
Суть национальной идеи, как утверждает А.Кольев (и очевидно, он прав), в том, чтобы можно было отличить «мы» от «они», противопоставить их друг другу и сплотить, объединить это «мы». В этом противопоставлении очень легко соскользнуть в национализм и дальше, уже в откровенный шовинизм и фашизм. Совсем не обязательно, но легко. Правда, прежде мы соскальзывали в то же самое противопоставление по другому признаку: мы были страной первого в мире социалистического государства, а остальные – нет. Может, дело вообще не в национальной идее и ее поисках, а в стремлении как-нибудь себя другим противопоставить?
Фашисты, как и коммунисты, очень дорожили своим идеологическим первородством, своим «мы», заключавшим еще иной смысл. Кирилл Кобрин дал один из вариантов портрета такого «мы». Это определенный тип «фашиствующих» молодых людей. Полагаю, что этот тип не самый распространенный. Я, например, не думаю, что большинство из них – выходцы из хороших советских семей: меня смущает здесь слово «хороших». Когда фашизм становится государственной идеологией – другое дело, тогда все мальчики и девочки, в хороших семьях обученные быть послушными, с детства усваивают любовь к вождю и страсть к единению с соратниками. Правда, и тогда вряд ли это сопровождается страстью к насилию, каковую трудно вынести из хорошей семьи психически здоровому человеку. И я бы, честно говоря, не назвала 90-е годы «позорными» – они, на мой взгляд, куда менее позорны, чем подлые 70-е (не говоря уж о каких-нибудь 30-х). Разочарований они принесли много, это верно. Молодые люди с обманутыми ожиданиями в большинстве случаев фашистами все-таки не становятся, но фашисты практически всегда рекрутируются из людей с обманутыми ожиданиями. Только чаще всего никто их не обманывал – они сами себя обманули. И все мы сами себя обманывали во многом. Правда, не все после этого шли громить рынки.
Да, бритоголовые есть во многих странах. И во многих они склонны к насилию. Но от этого не легче.
Может быть, чуть легче от другого: от того, что правоохранительные органы там работают методично и с чувством собственного достоинства, которое никогда не бывает коллективным – только личным. От того, что ценность личности там стоит не ниже ценности общего «мы».
А национальная идея – дело, конечно, хорошее: каждому хочется принадлежать к чему-то, что выше и больше его одиночной краткой жизни. Если больше не к чему прислониться, пусть это будет национальная идея. Только отдельные люди, ее вырабатывающие, пропагандирующие и реализующие, в таком случае должны нести полную личную ответственность за возможные ее воплощения. Хотя бы перед самими собой.

Ирина ПРУСС

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"