ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ
МЕРИДИАН
 Уже месяц во Франции не
прекращаются беспорядки, не спадает напряжение.
Молодые люди некоренной национальности
продолжают сжигать машины, бить стекла.
Французская служба общественного мнения провела
8 ноября телефонный опрос граждан: что надо
предпринять, чтобы решить проблему сегодняшнего
кризиса. 47% (первое место в опросе) высказались за
увеличение финансирования образовательных
учреждений. Особенно большие надежды на школу
возлагают сами ученики (53%) и женщины (56%
опрошенных). И хотя старшее поколение (50–70 лет)
верит в успех интеграционной политики, в
расселение кварталов компактного проживания
иммигрантов, для большинства французов очевидно,
что путь к миру лежит не через войну, как казалось
раньше, а через школьный класс: уютный и
гостеприимный.
Подростки остаются верны своей
улице...
Потому что, в отличие от школы, она их
защищает
Паскаль Оден, учитель истории,
географии и обществоведения из колледжа Дебюсси
в небольшом провинциальном городке Олней-су-Буа,
написал открытое письмо коллегам сразу после
того, как в прессе появились первые сообщения о
бесчинствах, учиняемых молодежью.
В феврале этого года педагоги нашей
школы отказались вести уроки, поскольку уровень
агрессии превысил все допустимые пределы. (Во
Франции есть закон, позволяющий работнику
прекратить работу, если ее продолжение связано с
угрозой для жизни.) Однако власти в ответ не
выплатили нам зарплату и предложили вернуться в
классы. “Вы можете сами справиться с ситуацией!”
Сегодня с ситуацией не справляются даже
усиленные наряды полиции. И кто знает, что было
бы, если бы к нам тогда прислушались!
Знаете, как мы работаем изо дня в день?
Прежде всего – само здание. Узкие коридоры, по
которым за пятиминутную перемену пробегают
сотни подростков (у нас 800 учащихся!).
Столкновения, драки каждый день, несмотря на
дежурство преподавателей. Колледж окружен
кварталами иммигрантов. Некоторым ученикам
приходится минут 20–30 тратить на дорогу. И это не
просто пешая прогулка, а опасный путь, где на
каждом шагу подстерегают враждебные кланы и
группировки. Дети боятся ходить в школу,
прогуливают, а кто-то просто не доходит, попадая
вместо школы в больницу или на кладбище.
В каждом классе не менее 80% учеников – дети
иммигрантов, и большая их часть растет в неполных
семьях. Заранее известно, что каждый второй
выпускник не найдет работы. Наши экзаменационные
результаты – худшие в округе. Ученики гуляют на
улицах до утра, дома их ждут только скандалы. По
утрам подростки приходят в школу, естественно,
без всяких домашних заданий. Чаще всего и без
тетрадей: родители не дают денег на письменные
принадлежности. Многие откровенно голодны. У них
нет с собой ни еды, ни двух евро на обед в
столовой. Позволить себе поесть в школе могут не
более сотни наших учеников.
Колледж стремится дать детям профессию. Но у
детей нет возможности набраться практического
опыта в условиях реального производства, потому
что завод отказывается возиться со школьниками
– хлопот много. А других предприятий в городе
нет. Разве что в кафе можно устроиться мыть
посуду да подавать напитки. Но это не назовешь
профессиональной подготовкой.
Подростки не чувствуют себя жителями города, они
живут на своей улице, в квартале. На уроках я
стараюсь напомнить им, что они – граждане
большой страны, но они остаются верны своей
улице. Еще бы: стране на них наплевать, а улица
защищает и кормит.
Иногда кто-то рассказывает, как его вчера
арестовали, избили. “Я был один против копов,
ненавижу их всех!” Мне приходится как-то
оправдывать полицейских. Но патриотизм плохо
прививается в таких условиях.
Не все ученики как следует понимают, что я им
рассказываю. Они плохо говорят по-французски, а
писать-читать многие вообще не умеют ни на каком
языке. Даже квитанцию заполнить не в состоянии. И
я стараюсь выражаться проще, активно
жестикулирую – лишь бы меня услышали.
Во дворе школы дети постоянно дерутся. Подходишь
разнять их – отвечают: “Мы просто играем”. В
самом деле для них драка – игра. Насилие –
неотъемлемая часть жизни. И оно чаще всего
остается безнаказанным. Если мы пытаемся
обратиться к начальству за помощью – нам же хуже.
Кроме дополнительных проверок и выговоров,
ничего не дождешься. А если приглашаем родителей
на собрания – не приходят.
Иногда появляются полицейские, стращают
учеников наручниками, дубинками, тюремной
камерой. Подростки смеются. Почти каждый уже
побывал в участке. Отсидел положенные по закону 48
часов и вышел, убежденный в собственной правоте и
силе.
Учителям кажется, что они остались совсем одни.
Никакой поддержки ни от кого.
Что делать? Я вижу выход в том, чтобы не создавать
таких неблагополучных школ, как наша. Для этого
необходимо соединять в стенах одного здания
детей из разных социальных, культурных слоев.
Значит, наряду с профессиональной подготовкой
наш колледж должен давать и общее образование,
готовить к вузу. Нужны специальные классы для
тех, кто плохо говорит по-французски.
В любом случае нам нужна помощь. Мы чувствуем
себя брошенными и бессильными что-либо изменить.
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|