КРУГ ВОПРОСОВ 

Кто поставит оценку учебнику?

Министерство предлагает создать систему общественной экспертизы. Издатели считают, что она уже давно сложилась

На одном из последних заседаний президиума ФЭС (Федерального экспертного совета по учебникам) было решено пополнить список экспертов, оценивающих продукцию учебного книгоиздания, общественностью. Идея предельно широкая, вопросов возникает множество: кого считать той самой общественностью, как учитывать ее мнение при выдаче грифа...
В Издательском доме «Первое сентября» за «круглым столом» встретились руководители крупнейших издательств учебной литературы, чиновники, отвечающие за проведение экспертизы, и журналисты.

Официальную позицию Минобрнауки озвучила начальник отдела федеральных перечней учебной литературы Светлана Тетерина. Предложенная схема на первый взгляд проста: учебники рассылаются педагогическим СМИ, которые так или иначе представляют их на своих страницах, получают мнения учителей, родителей, учеников и передают эти мнения «по инстанции» – в экспертные организации. А эксперты должны учитывать отклики общественности, готовя собственные заключения.
– К сожалению, это очень кратко, – заранее оговорилась Светлана Тетерина. – Схема должна быть развернута, детализирована, и безусловно, с учетом мнения издающих организаций.
Однако издатели предпочли сначала обсуждать не конкретную схему, а саму идею экспертизы.
– С моей точки зрения, экспертиза учебников – это консервативный и, надеюсь, отмирающий институт, – высказался генеральный директор издательства «Просвещение» Александр Кондаков. – Вписываясь в ее жесткие установки, мы фактически фиксируем вчерашнее состояние системы образования. А мы должны ее предугадывать, предлагать продукт, который будет востребован через год, два, три.
С другой стороны, сегодня экспертиза является неизбежностью, – признал Кондаков. – Рынок в России, в том числе и в области учебного книгоиздания, – дикий. Наш бизнес напрямую зависит от бюджета, от бюджетных денег. Не будем говорить о проблемах нашего общества, они хорошо известны. И они не позволяют отказаться от этой процедуры.
Далее Александр Кондаков рассказал, что фактически любое крупное издательство уже имеет собственную процедуру общественной экспертизы. Где экспертами выступают не родители, не ученики, а педагоги. Есть школы, с которыми издательства работают, есть ИПК, которые пишут заключения на учебники.
– Поэтому я боюсь, что введение дополнительной общественной экспертизы будет малоэффективным, но красивым в условиях построения гражданского – в кавычках – общества шагом, – резюмировал Кондаков.
Генеральный директор издательского дома «Дрофа» Александр Киселев привел пример «стихийной» общественной экспертизы – памятную многим историю с учебником Александра Кредера. Автора обвиняли в том, что он написал учебник по истории России, где принизил роль нашей страны во всех мировых событиях. Критики не разобрались даже, что учебник Кредера – учебник по всеобщей истории и такое умаление в нем неизбежно – Россия поставлена в ряд других стран на мировой арене.
– Писали представители законодательных собраний, общества ветеранов, – напомнил Киселев. – Было сформировано негативное общественное мнение. А закончилось все трагически – Кредер ушел из жизни. Вот она, общественная экспертиза!
– Это была экспертиза, проведенная достаточно ограниченной частью общества, – возразил Марк Сартан, начальник рекламного и маркетингового отдела ИД «Первое сентября». – Это некорректный пример.
– Слово «общественная» такое значимое, что эта экспертиза сразу перебивает любую другую – РАН, РАО, – не отступился Александр Киселев. – А «зарубить» можно такие книги, которые при соответствующей доработке составят цвет книгоиздания.
– А зачем мы говорим про какую-то неизвестную общественную экспертизу? – перехватил нить разговора Александр Кондаков. – Ведь она реально уже есть. Это наши тиражи.
– Надо сделать так, чтобы учитель сам выбирал себе учебник, – продолжил его мысль Александр Киселев. – Не чиновник из органа управления образованием, не методист, а именно учитель. Такая схема действует в Челябинске, есть она и в других регионах.
– Честная схема заказа учебников – лучшая экспертиза, – завершил Александр Кондаков.
– Недавно проходило заседание консультативной группы при министерстве, куда входят восемь издательств, – вступил в разговор генеральный директор издательского центра «Вентана-Граф» Константин Рыжков. – Там поднимался вопрос о грифах «Допущено» и «Рекомендовано». По просьбе директора департамента государственной политики в образовании Исаака Калины я готовил предложения, которые будут важны в логике обсуждаемого вопроса.
Предположим, у нас есть некий учебник, имеющий гриф «Допущено», – продолжил Рыжков. – Это научная, теоретическая экспертиза. Чтобы он дальше получил гриф «Рекомендовано», он должен пройти практическую экспертизу, поверку практикой. Это нам покажет либо тираж, либо непосредственный подсчет – сколько классов работают по этому учебнику. И то и другое легко проверяется.
– Я бы полностью с вами согласился, если бы у педагога был сегодня реальный выбор учебника, – возразил Марк Сартан. – Сегодня по разным причинам этот выбор ограничен. А еще – искажен последующим «участием» органов управления образованием. И говорить, что тираж есть действительный показатель спроса на учебники, мы не можем.
– Кто не может? Вы не можете? – жестко спросил Константин Рыжков. – Вы предполагаете, издатели – полные идиоты: они выпускают завышенные тиражи?
– Нет, – ответил Марк Сартан. – Просто они умеют продвигать учебник...
– Вы посмотрите на долю бюджетных денег в наших доходах. У меня, например, 13%, – сказал Александр Кондаков. – Остальное – это учителя за свои деньги покупают.
– Действительно, у нас растут свободные продажи, – добавил Александр Киселев.
– Мне в регионах говорят очень просто, – рассказал Марк Сартан. – Мы пишем заявки. Они суммируются в список. Закупают первые три книги из списка. И чего тогда заявки писать?
– Поэтому в школьных фондах и стоят учебники, которыми не пользуются, – сказал Александр Кондаков. – А на партах лежат другие, купленные за деньги родителей. А покупают они то, что нравится конкретному учителю. Либо то, что есть в конкретном магазине.
– В том-то и дело, – согласился Марк Сартан. – Реально у педагога не всегда есть даже физическая возможность выбирать учебник.
– Я выделил для себя восемь пунктов, без объяснения которых невозможно договориться об общественной экспертизе, – взял слово Константин Рыжков, что-то записывавший в блокноте. – Первое – что это такое, каков ее статус?
Второе – в чем ее цель?
Третье – экспертизу чего мы будем проводить? Рукописи? Учебника, уже имеющего гриф?
Четвертое – кто организует процесс экспертизы?
Пятое – кто является референтным экспертом? На этот вопрос ответ уже сегодня звучал – учителя. Я к этому мнению присоединяюсь.
Шестое – каковы критерии экспертизы? Они должны быть очень четко определены.
Седьмое – какова процедура?
Восьмое – практический эффект. Что мы должны получить в итоге экспертизы? Как использовать эти результаты?
Естественно, вопросы Константина Рыжкова были в первую очередь обращены к Министерству образования и науки. Но, несмотря на присутствие представителей ведомства, повисли в воздухе.
– Сегодня прозвучало исчерпывающее мнение издательского сообщества, – заявила Светлана Тетерина. – Безусловно, оно будет учтено при дальнейшем обсуждении этого вопроса.
– У нас был негативный опыт общественной экспертизы, – напомнил коллеге директор Федерального центра экспертизы, мультимедиа и телекоммуникаций Минобрнауки Валентин Королев. – Когда мы делали каталог учебного книгоиздания, мы хотели приучить педагогов писать в нашем форуме рецензии: почему я выбрал этот учебник? И не преодолели организационные трудности: мы никак не могли стимулировать учителей писать.
– В общем, проблема понятна, – заключил Александр Киселев. – Еще Ленин перед смертью написал работу «Как нам реорганизовать Рабкрин» – рабоче-крестьянскую инспекцию. Вот с тех пор мы ее и реорганизуем. На каждого делающего нужно найти еще четыре смотрящих: так он делает или не так.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"