ДЕВЯТЫЕ СОЛОВЕЙЧИКОВСКИЕ ЧТЕНИЯ 
Тема чтений: «КАК НАМ СЕГОДНЯ ВОСПИТЫВАТЬ ДЕТЕЙ?» 

Окончание. начало читайте, пожалуйста, в № 66

ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ МАСТЕРСКАЯ

Сценическая речь и «Максимы» Симона Соловейчика

Практическая социоигровая педагогика...
К ее авторам пришли ученики, единомышленники и просто любопытные. Учителя из московской школы № 666 сидят рядом с завучем.
В школе давно и с удовольствием работают в социоигровом пространстве: «Так интересно, что звонок с урока воспринимается как трагедия!» Для заглянувших сюда студентов эти слова – лучшая реклама, и они остаются.

…Вячеслав Букатов объявляет тему: интонация речи всегда значима; смысл произнесенного зависит от того, как слеплена фраза. Он вводит интригу, рассказывает сказку на цифирном языке. Вместо слов он произносит счетные слова от одного до тридцати шести: «Раз, два, три, четыре, пять…» Отчетливо понимаешь: «Жили-были старик со старухой…» Слушатели удивлены и уже не прочь поупражняться в лепке фразы.
Как принято в методике социоигровой деятельности, все участники объединяются в группы, занимают места за четырьмя столами. Ведущий настраивает работу в группе: «Придумайте для своей группы название и запишите его на доске… дружно прохлопайте заданный ритм…» Две группы – исполнители, две – судьи: «Кто дружнее?» Потом судьи становятся исполнителями, и наоборот. Видимо, суть настройки в том, чтобы незнакомые люди пригляделись, почувствовали друг друга перед началом совместной работы.
И вот уже начали работать. Каждый участник получил листы с басней Крылова «Ворона и лисица». На каждом есть иллюстрация к басне (ах, как приятно внимание ведущих!), и ни в одном – знаков препинания. Их следует расставить – не индивидуально, а в процессе обсуждения, договариваясь.
Ведущий просит «прочитать» поставленные знаки. Представители каждой группы охотно делают это, но оказывается, что ответственность за поставленную точку или запятую нести очень трудно. «Одинаково интонируется как точка, так и запятая! Нас знаки пунктуации не волнуют, если это не тест по русскому языку». – Ведущий охвачен желанием показать их выразительную силу.
По команде участники переходят за соседний стол: надо посмотреть, как расставлены знаки у соседей, подойти к доске и написать: точно так же или по-другому. Все написали «не так», а одна группа даже разъяснение приписала: «У них не эмоционально». Слушатели спрашивают, можно ли исправлять на правильное.
Александра Ершова комментирует: «В чем состоит главная проблема образования? Учитель имеет в виду одно, а ученик слышит его слово и думает совсем другое. Что надо сделать, чтобы ученики понимали тебя точно? Крылов ведь ни одной точки в предложении не поставил, и это не просто так. А все чтецы ставят. Мысль автора не разгадана».
Слушатели снова – по счету ведущего – меняют место работы. Читают басню в той интонации, которую обозначили знаками сидевшие здесь прежде. По совету ведущего договариваются о том, как иллюстрировать точку, как запятую. Точек получается очень много.
Но вот участники получают листы с исходным текстом и удивляются: первая часть басни, мораль, – это одно, а не два и больше предложений! Как же это прочесть? И снова: как интонационно выразить запятую, точку с запятой? Однако, как ни стараются выбранные от группы чтецы, без точек не получается. Выстраиваются в очередь дублеры, на ходу выдумываются жесты для обозначения услышанного знака: взмах для запятой, для точки… действие захватывает, но до точности интонаций ох как далеко!
Ведущий подзадоривает: «Суть проблемы: как учителю перестать «впадать в точки» после любых двух слов своей речи? Мысль ребенка сворачивается, когда учитель рубит свою речь на маленькие порции, а ведь воспринять, запомнить текст, в котором сплошные точки, очень трудно. Когда учитель произносит выученный, привычный текст, он делает это непроизвольно. Дети копируют эту особенность». Он читает злополучную фразу на цифирном языке – на цифирном получается и у слушателей. Взрывы хохота. Поступает предложение спеть эту фразу!
Александра Ершова комментирует: «Ведь что значит точку не видеть? Все равно что цвет не различать. Когда артиста учат лепить фразу, его учат мыслить категориями автора».
В этот момент совершается переход к новому автору: надо открыть «Максимы» Симона Соловейчика. Нет проблем: книжечки перед слушателями. Однако процесс открывания книги нарочито затягивается, превращается в игру. Надо встать, вспомнить свою фамилию, сообщить, сколько в ней гласных букв, их количество сложить с количеством гласных, названных коллегами из твоей группы, сумму записать на доске. Полученная цифра указывает номер той страницы, над которой предстоит работать всей группе.
Почему бы не открыть наугад, ведь это быстрее! Александра Ершова поясняет: «Можно наугад, но тогда лучше работать над следующей. На первый шаг нельзя реагировать, надо поставить перед собой хоть какое-то препятствие! И если ваша задача – окунуть слушателя в мир автора, не надо напрямую об этом говорить. Лучше заняться одной его фразой!»
...Слушатели ищут самое длинное и самое короткое предложение на открывшемся развороте, готовятся к чтению. Подлиннее – это потруднее. Кто готов, тот идет. Длинные фразы получаются немного искусственными, распевными: «Как бы нам встретить человека с гармоничной душой – с сильными и точными желаниями, с горячими чувствами, с напряженной волей, смелым умом, с верой в жизнь, с надеждой на будущее, с уверенностью в своих силах, с высоким духом?»
«Важно понять, что плохая речь учителя связана с его неискренностью. Вся техника речи сводится к тому, чтобы говорить живо», – заключает Александра Ершова.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"