ДЕВЯТЫЕ СОЛОВЕЙЧИКОВСКИЕ
ЧТЕНИЯА
Тема чтений «как нам сегодня
воспитывать детей?»
Симон Соловейчик. Портрет на фоне
времени. История, рассказанная по фотографиям
Живая музыка, кажется, давно уже не
удивляет постоянных участников
Соловейчиковских чтений. Но в это сияющее
солнцем последнее утро сентября она была
особенной – не просто задавала тон всем будущим
разговорам, а помогала вспоминать.
Открывал Чтения известный журналист и фотограф
Юрий Рост, друг и ученик Симона Львовича
Соловейчика.
Нетороплива речь рассказчика. Под тихие звуки
рояля проплывают в луче проектора старые
любительские фотографии, словно
переворачиваются страницы семейного альбома. И
почему-то нам, совершенно незнакомым людям из
разных городов, интересно так, что не оторваться.
В этих черно-белых изображениях не просто
трогательный домашний мир одного замечательного
человека, но и целая эпоха, в которой он вырос и
стал тем, кем стал – талантливым писателем,
глубоким философом, отцом, учителем, другом…
Да, конечно, не в наших силах выбирать времена, в
которые мы живем. Но можно быть свободным и
счастливым вопреки политической системе,
бытовым неурядицам, фальши окружающего мира.
И мы все пристальнее вглядываемся в лицо
человека, у которого это получилось.
Вот он на руках у мамы. Еще довоенный
снимок, полный глубокого покоя и какой-то
старинной тишины жизни, где все самое главное
свято и незыблемо.
Вот маленький, совершенно счастливый Сима в
тюбетейке на карусельной лошадке из папье-маше.
Такие тюбетейки, замечает Рост, носили в
тридцатые годы многие мальчишки. И уже в одной
этой мелкой детали – портрет эпохи. Странной,
страшной, предгрозовой…
А на фотографиях – портрет ничем не омраченного
лучезарного детства.
Нормальный растущий ребенок – коротко
стриженный, лопоухий… И только взгляд
постепенно появляется какой-то особенный.
Соловейчиковский взгляд.
Будто откуда-то из глубины смотрит на тебя
человек.
«Тогдашние фотографы производили совершенно
завораживающее впечатление, – размышляет Рост.
– Это сейчас, даже фотографируясь на паспорт,
можно улыбаться, а тогда надо было быть строже,
смирнее...
Но в том-то и суть, что Соловейчик в конце концов
сумел преодолеть этот страх, эту скованность, и в
мире, его окружавшем, он создал какой-то свой мир,
словно в капсуле, которая притом была
замечательно открыта для всех. И то излучение,
которое исходило от него, когда он уже стал
взрослым, притягивало большое количество
людей...»
А потом – послевоенные фото в доставшихся от
вернувшихся с войны отцов гимнастерках, и
«вожатские» фотографии пионерских лагерей 50-х с
их незыблемыми атрибутами – сатиновыми штанами
и бюстами вождей, и парадно-правильные снимки
активистов комсомольской работы... Но даже там
взгляд Симона Соловейчика мудр и человечен. И
везде он существует, а не просто присутствует...
«...Я пришел в «Комсомольскую правду», когда там
работали звезды – Песков, Голованов, Руденко,
Соловейчик. И в тех условиях несвободы, которые
окружали нас тогда, мы ощущали себя там, в
редакции, совершенно свободными. А Соловейчик
там словно и не работал, он просто был, ходил по
коридорам с вечной понимающей улыбкой. И всегда
вокруг него был народ. Никто тогда еще не
подозревал в нем великого учителя, философа, но
все знали, что он чрезвычайно одаренный
журналист, писатель и человек, который обладал
счастьем любить. Он был одним из немногих людей,
которые точно знали, как надо жить – быть
свободным, чистым и по возможности не изменять
себе».
Елена ЛИТВЯК
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|