ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ МЕРИДИАН 
 

Первые дни сентября – это камертон звучания целого года. Атмосфера страха или воодушевления, надежды или отчаяния, энергичный, деловой настрой или вялая видимость работы. Мы идем по тонкой грани, которую не определить никакими приборами. Стремимся установить в классе некий порядок и в то же время дать свободу творчеству, фантазии. Мы охотно поддерживаем искры детских желаний, но никому не уступаем своих лидерских позиций. Ценим индивидуальность и заботимся о создании дружного коллектива. В результате получается (если получается) ужасно хрупкое сооружение, способное рухнуть от одного неосторожного слова...

Неуспевающих детей не бывает

В этом убежден профессор бразильского университета Бернард ШАРЛО

В Канаде состоялся международный конгресс “Профессия учителя в эпоху реформ”. Один из его участников, Бернард Шарло, автор книг об учебной мотивации ребенка, помогает нам по-другому взглянуть на то, что мы привычно называем школьной неуспеваемостью, с которой так упорно сражаемся и за которую так строго отчитываемся.

Ищешь причину – находишь виновника

Я считаю, что не существует неуспевающих детей. Просто многие ученики сталкиваются с определенными трудностями и переживают ситуации, которые мы называем школьной неуспеваемостью. В итоге термин “неуспеваемость” стал таким размытым, что уже не имеет отношения к реальности. И бессмысленно выяснять причины неуспеваемости, методы борьбы с ней. Что такое неуспеваемость? Десятки разных ситуаций, разных проблем, причин. Нам нужно избавиться от мифических понятий и обратить внимание на действительные проблемы, которые поддаются анализу, статистическому исследованию.
Конкретизируя проблему, избавляясь от бессмысленного определения, мы перестаем искать общую причину, общее решение вопроса. Когда ищешь одну причину – всегда хочешь найти виновника. Выбирай: министр, неблагополучная семья, телевидение, плохие педагоги… Ничего не получится. Последние 30 лет безуспешной борьбы с неуспеваемостью и неуспевающими это доказали.
Неуспевающий на самом деле обычный ребенок. Стоит подумать не о том, чего ему не хватает для успешной учебы, а о том, каков его способ мышления, как он работает. Вдруг может обнаружиться, что ребенок не понимает какой-то элементарной вещи, без чего любые его усилия не приводят к результату.
Впрочем, в ошибках кроется глубочайший смысл. Это не отсутствие истины, это проявление образа мыслей ученика. Да, он не выучил, не знает, но, давая ошибочный ответ, ребенок размышляет, и мы вместе можем разобраться в его логике восприятия мира, себя.

Типичные ошибки

Конечно, хорошо бы поработать с каждым учеником отдельно, индивидуально. К сожалению, это не всегда возможно. Наши исследования в Сан-Паулу и других городах показали, что есть некоторые типичные ситуации, которые мешают успешно учиться большинству детей. Назову три ключевые проблемы.
Первая: ребенок ходит в школу “время проводить”, а вовсе не учиться.
Вторая: ученик считает, что в обучении активную роль играет только учитель, но никак не он сам. Ему достаточно просто прийти на урок, сесть спокойно и выслушать педагога. Больше от него ничего не требуется. Все остальное зависит от преподавателя. Хорошо объяснит – ученик будет знать предмет, плохо – ничего не поймет. Естественно, вскоре ребенок начинает чувствовать ужасную обиду на несправедливого учителя: сам плохо объяснил (ведь нет других причин незнания, непонимания), а теперь еще и двойку ставит. И не себе, а невинному страдальцу.
Третья проблема – бинарное отношение к знанию. Поясню на примере. Я разговаривал с семилетним мальчиком, который плохо умел читать. Я спросил: “Если ты не знаешь, как прочесть слово, что ты делаешь?” Он ответил: “Если я не знаю, как прочесть одно слово, я читаю другое”. Ребенок относился к знанию как к двоичной системе: знаю – не знаю. Если знаю, могу прочесть. Если не знаю, не могу. И никаких промежуточных этапов. Успешные ученики относятся к делу иначе. Каждый день можно узнавать чуть больше, делать чуть лучше.
Учителя и особенно родители совершают одну типичную ошибку. Когда ребенок приходит в первый класс, ему говорят, что, как только он научится читать, вся его жизнь изменится. Это и есть бинарное отношение к знанию. И ребенку кажется, что нужно перейти некую границу от незнания к готовому знанию. И он замирает в ожидании и… бездействии. А незнание все не сменяется знанием как чем-то законченным. Стоило бы объяснить этому малышу, что на самом деле он уже немного умеет читать (наверняка каждый первоклассник знает отдельные буквы, может прочесть свое имя, другие слова), а постепенно будет читать лучше, быстрее, легче. И не в том дело, что он научится читать, а в том, что постепенно будет уметь читать лучше и лучше. И процесс этот не имеет границ.
Эти три причины школьной неуспеваемости наиболее типичны. Конечно, есть и совершенно особенные случаи. Во всем мире процент неуспевающих примерно одинаков – 10–15%. Это как раз те дети, которые требуют индивидуального подхода. К сожалению, педагоги не могут им его обеспечить.

Внешние критерии и внутренние усилия

Учитель входит в класс, где сидят дети с разным уровнем готовности к обучению. И ему приходится создавать некую общую базу минимальных навыков, без которых совместная учеба невозможна. Желая облегчить работу педагога, многие государства уделяют все больше внимания предшкольной подготовке. Действительно, доказано, что дети, посещавшие детский сад, легче адаптируются к школе. Но при условии, что детский сад был местом развития, обогащения личного опыта, а не дрессуры, не обучения определенным навыкам. Я думаю, главное, чему может научиться ребенок в детском саду, – это работать в группе, освоить понятия пространства и времени.
Но вряд ли в детском саду решатся названные выше ключевые проблемы. Если ребенок не увидит смысла в образовании, не почувствует в нем жизни, удовольствия – успеха не будет.
Однако, вместо того чтобы заниматься этими очень сложными вопросами, многие учителя, особенно в массовых школах, где учатся дети из неблагополучных семей, предпочитают снижать уровень требований. Если ученики не дотягивают до определенной планки, значит, нужно эту планку опустить. Как ни странно, в этой ситуации дети чувствуют не облегчение, а обиду. Они понимают, что их считают неполноценными, не верят в их возможности, раз ничего не требуют.
Нам не стоит отказываться от наших требований, просто начинать нужно с доступного для детей и постепенно повышать уровень. Но так, чтобы ученик чувствовал, что может до него дотянуться, если приложит усилия. Без внешних критериев и внутренних усилий нет образования. Если требование непосильно, а усилие несоразмерно, это тоже не является образовательной ситуацией.
Сегодня у многих детей проблемы с письмом. И часто учителя, стремясь облегчить им жизнь, так составляют задания, чтобы ребенок почти не писал, а ставил стрелочки, крестики, кружочки…
На самом деле нужно помочь ученикам преодолеть проблему, а не уводить от ее решения.

В ожидании важных слов

Стоит признать, что, несмотря на мучения и неудачи, большинство детей положительно относятся к школе. С охотой туда отправляются после каникул. Здесь можно пообщаться, школа дает определенный социальный статус. Учителя тоже вызывают интерес, особенно если они видят в учениках людей, а не безымянных объектов обучения.
Отношения педагога и ученика чаще всего лишены семейной близости, это не кровная, не родственная, а чисто человеческая связь взрослого и ребенка. Ребенок ждет от взрослого каких-то важных слов. Но что мы можем сказать? Один подросток сказал мне: “Ваше поколение научилось слушать молодежь, но не научилось разговаривать с ней. Вам нечего сказать”. Грустно, но так. Мы произносим банальности: “Учись, чтобы сдать экзамены, получить хорошую работу”. Но какое это имеет отношение к смыслу образования, к удовольствию, которое можно получить в учении, разве это объясняет, почему мы сами продолжаем учиться?
Занудно объясняя формулы или грамматические правила, мы уверяем учеников, что это им пригодится в жизни. Ничего подобного! Чаще всего не пригодится. Математикой, поэзией, лингвистикой, химией стоит заниматься не потому, что это когда-то пригодится, а потому, что это очень интересно. Если ребенок включен в увлекательную деятельность, он не спрашивает, насколько она пригодится в будущем. Неужели мы не можем увлечь детей математикой, поэзией, химией, если сами увлечены? Конечно, если сами увлечены! Нашу заинтересованность (или равнодушие) дети угадывают безошибочно.
Что же, мы опять вернулись к фигуре учителя, к самим себе, чтобы понять, как много от нас зависит, как многому нам еще надо учиться.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"