КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА
КИНОПРОБЫ
Требуется няня
Юные герои отечественных фильмов между
добром и злом
Наш кинематограф сейчас вроде бы
находится на подъеме, если судить даже по
количественным показателям, – число фильмов
значительно увеличилось, и некоторые оказались
вполне востребованы в прокате, потеснив даже
американские блокбастеры. Более осторожные
критики предпочитают называть это всего лишь
выходом из комы. Но стоит обратить внимание на то,
что половина лент из Российской программы на
Московском кинофестивале была посвящена детям.
Тому, как входят они в нынешнюю жизнь. Это этап
развития отечественного кинематографа – ведь и
отсчет его российского периода надо вести с
конца 1991 года. Получается, что новой
киноиндустрии нет еще и четырнадцати лет! Да и со
знакового момента перестройки минуло только два
десятилетия.
И то, что кинодеятели развернулись лицом к
молодому поколению, выведя юных на экран и
обращаясь к их ровесникам в зале, не может не
радовать, поскольку основную аудиторию
составляют зрители от 16 до 25 лет. Но при этом
трудно отделаться от впечатления, что авторы
столь же инфантильны и лишены серьезной
ответственности за свои деяния, как и их герои.
Хотя в возрастном плане лишь двое из режиссеров
(Сергей Потемкин с “Городом без солнца” и Илья
Хржановский с “4”, которые не только производят
самое тягостное впечатление, но и наиболее
манерны и претенциозны) оказались моложе
тридцати, а в среднем новым режиссерам – сорок
пять! Не стоило бы об этом говорить, если бы
генерация творцов в 60-е годы (не говоря о 20-х!) не
была намного моложе, а именно на это время
приходится процесс решительного обновления
отечественного кинематографа.
Своеобразный “подростковый комплекс” нынешних
лент, в частности, проявляется в неумении и даже
нежелании авторов связно и внятно поведать
историю от начала и до конца, выстроить ее
композиционно четко и убедительно, а главное –
поставить единственно верную и закономерную
точку в финале. Речь не идет о непременном
следовании линейно-хронологической структуре
традиционного повествования – ряду картин
вообще не помешало бы более прихотливое и
ассоциативное построение сюжета.
“Последний уик-энд” 35-летнего дебютанта Павла
Санаева, заявленный как “первый российский
молодежный триллер” (чего зритель в нем не
разглядел), просто нуждался в развитии событий с
самого начала. И в том, чтобы монтажная система
рассказа складывалась из сцен ретроспекции и
гипотетических эпизодов, раскрывающих то, как
могли поступить молодые персонажи, попав в
трудную ситуацию выбора между жизнью и смертью,
сохранением человеческого достоинства и подлым
проявлением трусости. А вместо этого мы имеем
откровенно разочаровывающий и сводящийся к
школьной дидактике ложнокриминальный фильм о
том, что если нет трупа, то нет и проблемы!
Предпочтительнее идентифицировать себя с юной и
наивной провинциалкой Славой из “Попсы” Елены
Николаевой, приехавшей в Москву за славой и
успехом, а столкнувшейся с вывертами и гримасами
шоу-бизнеса. Несмотря на условность сюжета
(нелегко поверить, что все произошло в течение
суток и девчонка всюду успела побывать, многое
узнать и понять, отказавшись от прекраснодушных
иллюзий и трезво взглянув на жизнь), фильм
привлекает сочетанием комедии нравов, мелодрамы
и подлинной человеческой драмы, касающейся
прежде всего образа уже немолодой музыкальной
продюсерши (Татьяна Васильева сыграла, возможно,
свою лучшую роль).
Прозвучавший на заре перестройки и ставший
сакраментальным вопрос “Легко ли быть молодым?”
теперь приобрел более драматический смысл в
связи с судьбами детей и подростков. Они
вынуждены выживать в условиях раннего
капитализма, а он в России имеет чересчур
неприятный характер презрительных
взаимоотношений тех, кто находится по разные
стороны огромной пропасти между богатыми и
бедными. Своеобразный парниковый эффект (если
воспользоваться названием ленты Валерия
Ахадова) московской реальности, где “бомжует”
мальчишка по прозвищу Немой, заключается в
свободном проникновении вредоносных
воздействий разного свойства, способных
привести юную психику к губительным изменениям.
Но достоинством этого фильма, а в еще большей
степени – “SOS” Андрея И (он выступил под
псевдонимом Ипполит А из-за разногласий с
продюсером по поводу необходимых сокращений)
является стремление сохранить честно и
нефальшиво выверенное равновесие между чернухой
и романтически-одухотворенным преображением
материала.
В “Парниковом эффекте” побирающийся на
столичных вокзалах парнишка впервые влюбляется
в девушку, она старше по возрасту и даже
беременна от московского жлоба, обманувшего
провинциалку. Рита не воспринимает Немого
всерьез по причине его малолетства, однако и не
отталкивает, чтобы в финале дожидаться в
“благословенной Греции” выхода этого пацана из
тюрьмы (пожалуй, и мотив грабежа с поножовщиной, и
отъезд в счастливый край, куда с неизбывной
тоской рвались герои Гёте, кажутся перебором в
данной городской истории).
В “SOS” также возникает криминальная ситуация,
связанная с намерением совсем юных влюбленных
Миши и Зины из городка возле Санкт-Петербурга
как-то переменить унылое существование, помочь
родителям, не вписавшимся в новую
действительность, собрать деньги на операцию для
соседской девчонки. Поначалу они отбирают
женские сумочки и барсетки у зазевавшихся
петербуржцев, потом решаются на ограбление
банка, попав, как назло, в ту смену, когда
охранником заступает отец Миши. Не сумев пойти
против него, бегут с места несостоявшегося
преступления, но все равно их шантажирует банкир,
не позабывший о своих бандитских замашках.
Прежде всего подкупает интонация рассказа, ее с
полным правом можно сопоставлять с жесткой (по
отношению к реальности) и трогательной (в
восприятии судеб подростков) манерой рано
ушедшей из жизни Динары Асановой.
Критик Ирина Павлова, составлявшая Российскую
программу, пыталась привязать к асановскому
кинематографу другой фильм из Санкт-Петербурга
– “Итальянец” Андрея Кравчука, успевший
получить главный приз в конкурсе детских
кинолент на МКФ в Берлине. Возможно, и есть
перекличка на сюжетном уровне, допустим, с
“Пацанами”. Однако в финале история нового Вани
Солнцева (полного тезки знаменитого катаевского
юного солдатика), который не был “сыном полка”,
но претендовал в заштатном детдоме на право
усыновления итальянцами, завершается настолько
умиляюще и благостно, чего точно не могло быть в
произведениях Асановой.
Вот и “Требуется няня” Ларисы Садиловой
страдает из-за ложного желания дать зрителям
возможность расчувствоваться под конец
несостоявшегося триллера с мелодраматическим
уклоном. Но гораздо важнее намеченный, пусть и
неотработанный, конфликт новых русских
бизнесменов с новыми русскими люмпенами (при
всей условности определений). Бывшая учительница
биологии Галя приходит в обеспеченную семью Веры
и Андрея, чтобы стать няней для маленькой Али, и
начинает мстить вроде бы по пустяковому поводу.
Хотя в глубине ее “классового негодования”
содержится стремление урвать исключительно для
себя и нажиться не столько на моральном, сколько
на социальном шантаже. И то, что все разрешается
для героев с разной степенью благополучия,
больше заставляет пожалеть о “недоделанной
социальной мелодраме”.
Сергей КУДРЯВЦЕВ
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|