ЛЮБИМЫЙ ГОРОД N47
GENIO LOCI
Хозяин “Баварии”
На окраине города Рыбинска, за речкой
под названием “Черемуха”, стоит дворец. Самый
настоящий – с башенками, флюгерами, всяческими
коваными и литыми штучками. Скорее даже не
дворец, а этакий средневековый
средиземноморский замок. Испанский, например,
или же португальский.
Никто не живет в этом замке.
Да и не жил никогда. Его отстроили не для вельмож
и не для рыцарей, а для другого – для огромных
чанов, в которых булькает пахучая светлая
жидкость. Поскольку это – пивзавод, который
выстроил здесь по проекту архитектора В.Геккера
купец Иван Дурдин. Личность, увы, не такая
прекрасная, как этот дворец-пивоварня.
Дурдины – род здешний, ярославский. Тем
не менее они больше известны как столичные купцы.
К примеру, Александр Алексеевич Дурдин вел
бойкую торговлю всяческим серебряным товаром
(его лавки находились на пересечении Садовой
улицы с Банковской линией), а неподалеку содержал
трактир (Апраксин переулок). Больше того, он был
видный общественник – был, к примеру,
заседателем приказа общественного призрения и
даже ратманом магистрата. А дурдинский дом,
стоявший на углу Знаменской и Бассейной улиц,
слыл одним из замечательных в Санкт-Петербурге.
Торговец приобрел этот участок в 1856 году, а в
семидесятых по проекту архитектора В.Геккера
отстроил новенькое здание – пышное, пятиэтажное,
солидное, украшенное буквой “Д” (ясное дело –
Дурдины).
Но более известен был другой Дурдин – брат
Александра Иван Алексеевич. Он еще в 1839 году
открыл на берегу Обводного канала рядышком с
Ново-Калинкинским мостом простенькую пивоварню.
С помощью сыновей Ивана и Андрея он поставил свое
дело так, что в январе 1856 года было учреждено
“Товарищество пиво- и медоваренного завода
Ивана Дурдина” с основным капиталом ни много ни
мало в 1 миллион 200 тысяч рублей.
Ассортимент дурдинского завода поражал.
“Пильзенское”, “Кабинетное”, “Столовое”,
“Богемское”, “Шведское”, “Черное”,
“Баварское светлое” и “Баварское темное”, а
также “Дурдинское светлое” и “Дурдинское
темное”. Особняком стоял “Английский портер”, в
значительнейшей степени составивший славу
“Товариществу”. Всяческие квасы, лимонады и,
что, в общем, ясно из названия, напитки на меду –
“Мед № 1”, “Мед № 2” и “Мед фруктовый”.
В год дурдинское товарищество выпускало около
миллиона ведер пива и иных напитков. В цехах без
устали трудились 380 человек, “автопарк” же
составлял более сотни лошадей. Они впрягались в
специальные повозки с фирменной символикой и
развозили пиво по столице. Кстати, в Петербурге
действовала дюжина фирменных дурдинских
магазинов.
Особое внимание, конечно, уделялось упаковке.
Дурдинские напитки разливались в специальные
бутылочки в форме изящной многогранной
пирамидки коричневого или красно-янтарного
цвета. Особенно престижные, а значит, и особо
дорогие сорта пива разливались в “полубутылки”
– как-никак деликатес. Респектабельные
рестораны и гостиницы получали пиво Дурдина в
затейливых графинах. А в 1857 г. “Товарищество”
получило право изображать на упаковке
российского двуглавого орла – особенная
привилегия.
Кстати, с дурдинскими бутылками вышла история. В
1911 году “Петербургский листок” сообщал: “В
сыскную полицию поступило заявление
петербургских пивоваренных заводов:
Калинкинского, Российского Баварского,
Товарищества “Иван Дурдин” и Общества
Калашниковского завода по обвинению оптовых
складов пивоваренных заводов “Тангейзер”,
“Кроненгоф” и Сакского завода в том, что эти
склады стали производить разлив своего пива в
бутылки, имеющие привилегированные клейма и
марки, и это пиво выдавалось за подлинный товар
соответствующих заводов”.
Один же из сотрудников дурдинского завода
уточнил: на улице Мещанской, в пивной лавке
Чеснокова, находится два ящика пива дурдинского
товарищества, доставленного Чеснокову со склада
завода “Тангейзер”. Полиция сняла допрос, и
Чесноков признался: да, действительно, еще в
прошлом году к нему пришел тангейзеровский
коммивояжер и предложил нечистому на руку
лавочнику поставлять свою продукцию в бутылках
знаменитого завода Ивана Дурдина. Всего-навсего
по 2 рубля 25 копеек за ящик – против дурдинской
цены в пять рублей. Чесноков согласился и даже
получил от мошенников скидку.
Таким образом была раскрыта целая структура.
Заказчики, – владельцы заурядных погребков,
трактирчиков и лавочек, нисколько не таясь, слали
в компанию “Тангейзер” открытки, в которых
прямым текстом сообщали, сколько пива и в
бутылках каких фирм им следует доставить.
Схожая система действовала и на “Кроненберге”,
и на Сакском пивоваренном заводе. В результате
дело было передано в суд.
К тому времени И.А.Дурдин, естественно,
давным-давно скончался, и председателем
правления служил его потомок – внук, тоже Иван
Дурдин. Директором был Николай Дурдин, а
заместителями – Федор и Владимир Дурдины. А в
Рыбинске давно уже существовал своего рода
филиал “Товарищества” – пивной завод
“Богемия”, построенный все тем же архитектором
В.Геккером, в какой-то степени семейным зодчим
Дурдиных. Ассортимент был, в общем, схожим – пиво
“Столовое”, “Богемское”, “Пильзенское” и
безалкогольный напиток “Ситро”. А руководил
“Богемией” тоже Иван Дурдин, только другой – не
питерский, а рыбинский. Родственник и тезка
питерского Дурдина.
Иван Дурдин был видным представителем рыбинской
светской жизни. Он был известен как скандалист и
бретер. В прошлом гвардейский офицер, высокий и
осанистый усач, Дурдин ходил в Рыбинске запросто
– в поддевке и в банальных сапогах. Излюбленным
занятием Ивана Дурдина было с кем-нибудь
поскандалить и повздорить. Правда, до дуэлей дело
все-таки не доходило – Иван Дурдин был трусоват.
Однажды, например, в театре он выдвинул ноги так,
что люди не могли пройти – им приходилось
перепрыгивать через дурдинские конечности, а
сделать замечание такому богачу, тем более
столичной штучке, было как-то боязно. Но не таков
был зубной врач Флигельтауб.
– Уберите ноги, – произнес он тихо, но уверенно.
– Что?! Ах ты, морда, – разошелся Дурдин.
Тогда Флигельтауб спокойненько так размахнулся
и смазал по лицу Ивана Дурдина две сочные
пощечины. Тот сразу же вскочил, секунду постоял,
после чего потрусил к выходу из зала.
Естественно, под жизнерадостное улюлюканье
рыбинской публики.
Дурдин любил кататься по реке Черемухе на
собственном баркасе, горланя песни и пугая
мирных лодочников. Его автомобиль (первый в
городе Рыбинске) распугивал и лошадей, и кошек, и
собак, и даже незнакомых с таким чудом
обывателей. По городу слонялись сыновья Ивана
Дурдина в сопровождении студента-гувернера. А в
цирке проходили состязания женской борьбы,
организованные тем же пивоваром.
Так что нельзя сказать, что господин Дурдин был
абсолютно негативным персонажем. Автомобиль,
борьба и сам пивной завод являлись пусть и не
всегда высоконравственными, но все же знаками
его величества прогресса.
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|