НАКАНУНЕ ПЕДСОВЕТА
«Профильное обучение требует новой
системы оплаты труда учителей»
В конце нынешнего месяца по всей России
пройдут традиционные августовские педсоветы.
Министерство образования и науки заранее
разослало на места вопросы для обсуждения.
Но в каждой школе, поселке, районе учителя,
размышляя над этими вопросами, могут опираться
лишь на свой опыт. А как увидеть происходящее в
масштабе страны, соотнести свои идеи с опытом
других?
Предваряя августовские педсоветы, «Первое
сентября» начинает серию интервью с ведущими
экспертами по вопросам, вынесенным
министерством на обсуждение образовательной
общественности.
Первой темой мы выбрали профильное обучение. Наш
собеседник – заместитель председателя
Координационной группы по профильному обучению
Министерство образования и науки России,
директор Центра социально-экономического
развития школы Высшей школы экономики Анатолий
ПИНСКИЙ.
– Можно ли ожидать, что когда в 2006
году эксперимент по профильному обучению
завершится, эта инновация будет массово внедрена
в школьную практику?
– Однозначных выводов я бы делать не стал.
Все будет зависеть от готовности каждого
конкретного региона, города, района, школы.
Можно сказать, что после эксперимента начнется
процесс массового перехода на профильное
обучение – именно процесс, а не резкий скачок.
Думаю, что профильным обучением будут охвачены
60–80% детей. Остальным, не определившимся с
выбором, нужно дать возможность обучаться по
непрофильным учебным планам.
– В свое время много споров вызывала тема
конкурсного отбора в 10 классы по результатам
этих самых малых ЕГЭ. Как эта проблема решается
на практике?
– Отбора нет, в 10 классы принимают всех
желающих. Цель выпускных экзаменов из 9 класса –
оценить качество образования в основной школе,
дать ребенку рекомендации по выбору профиля, а
вовсе не отбор.
Дальше должна решать семья. Правда, в этом плане
можно прогнозировать некоторые изменения.
Во-первых, в связи с передачей ПТУ и ССУЗов с
федерального на региональный уровень в январе 2005
г. число этих образовательных учреждений начало
несколько сокращаться.
Во-вторых, недавно президент Путин заявил о
необходимости узаконить обязательное 11-летнее
образование. В связи с этим может резко возрасти
приток учащихся в старшие классы. Здесь надо
признать очевидный факт – наша школьная сеть в
ее “сегодняшне-вчерашнем” виде неэффективна и
неподъемна для бюджета. Нужна реструктуризация
школьных сетей, становление отдельных
“узловых” школ старшей ступени. И этот опыт уже
имеется в ряде регионов.
– Вернемся к итогам эксперимента…
– Еще хотелось бы отметить следующее.
Выяснилось, что новый Базисный учебный план 2004
года для старших классов, предусматривающий
базовый и профильный уровни изучения дисциплин,
несмотря на свою нетрадиционность, вполне
реализуем и полезен.
В малых городах и селах удалось вырастить первые
ростки сетевого обучения, при котором школьники
могут получать образование не только в своей
школе, но и в других учебных заведениях своего
района, города.
Такое экзотическое новшество, как “портфолио”,
оказалось интересным для старшеклассников,
педагогов, муниципальных управленцев.
Профильное обучение распространяется без всяких
директив и приказов.
И наконец, самое главное: благодаря эксперименту
удалось доказать, что подбор учебников,
повышение квалификации учителей,
организационные и управленческие вопросы – все
это может решаться не только в московских ученых
кабинетах, но и в повседневной практике.
– Каким образом на практике осуществляется
главная цель эксперимента – удовлетворение
индивидуальных образовательных потребностей
учащихся?
– На это нацелено многое: новый Базисный
учебный план, компьютерная программа его
реализации (программа “ИУП-профиль”), идеология
сетевого обучения, личное “портфолио” ученика,
обновленные формы профориентации.
Также для успешного решения этой задачи
потребуется широкое распространение
индивидуального тьюторства. Ведь если понимать
профильное обучение как предоставление
возможностей выбора или реализацию
индивидуальных запросов, то прежде всего
необходимо выявить эти потребности и запросы и
научить ребенка совершать выбор.
В этом смысле подросток нуждается в помощи, в
профессиональной поддержке психологических
служб, классных руководителей,
тьюторов.
– И все эти формы не вписываются в рамки
классно-урочной системы...
– Совершенно верно. Уже четверть века назад,
в период первой апробации профильного обучения,
Владимир Дмитриевич Шадриков организовал
занятия в так называемых классах с переменным
составом.
Вообще-то это не диковинка, не наше отечественное
изобретение: например, в западных high schools понятие
класса становится условным, потому что у
подростка появляется возможность выбирать
интересующие его курсы, предметы и уровни их
изучения в рамках мобильных групп, которые
формируются в соответствии с этим выбором.
Иными словами, для реализации индивидуальных
запросов должны быть выработаны организационные
формы, альтернативные классно-урочной системе.
– Неужели все так гладко и нет никаких
проблем?
– Главная проблема состоит в следующем. Еще
в “филипповский” период реформы проявились
отдельные задачи модернизации школы: профильное
обучение, новые формы аттестации учеников, новые
механизмы финансирования школы,
реструктуризация школьных сетей и т.д.
Но беда в том, что все эти инновации
рассматривались и реализовывались обособленно
друг от друга. Поэтому главный вопрос сегодня –
как они взаимосвязаны между собой.
Например, пока не стыкуются друг с другом
профильное обучение и ЕГЭ. Схема единого
экзамена составлена без учета профилизации. Так,
для учащихся гуманитарных классов ЕГЭ по
математике является обязательным, и они сдают
его на общих основаниях с “технарями”. Никакой
логики я в этом не вижу.
Другой пример. Эффективное введение профильного
обучения требует изменить систему оплаты труда
учителей.
Сейчас мы ведем переговоры с Министерством
образования и науки России, чтобы в новом учебном
году был создан коллектив, решающий весь
комплекс проблем, связанных с внедрением
профильного обучения, в том числе с его
финансированием.
– Из каких источников оплачиваются надбавки
учителям в экспериментальных регионах?
– Как правило, за счет средств местных и
региональных бюджетов, иногда из внебюджетных
источников. По инерции оплата труда пока идет по
системе, копирующей старую ЕТС. Несмотря на то
что Федеральным законом №122 ЕТС упразднена,
многие региональные власти пока ею пользуются.
Но проблема финансирования профильного обучения
намного шире, чем оплата надбавок. Как оплачивать
работу в группах с переменным составом или
обучение подростка в сетевой форме, за пределами
школы? Даже в тех территориях, где вроде
действует нормативно-подушевое финансирование,
принцип “деньги следуют за учеником” во многом
не выполняется. Если школа приглашает в качестве
совместителей доцентов из вузов, она не может
заплатить им по их вузовской ставке…
– Ситуация тупиковая?
– Выход есть – ввести тарифно-окладную
систему оплаты труда (которая, замечу, работает
во всем мире, за странным исключением России),
нормативно-подушевое финансирование школы,
новые организационно-правовые формы
образовательных учреждений.
А пока мы, увы, пытаемся новое вино залить в
старые мехи.
Профильное обучение, реальная информатизация,
новые современные стандарты, проектно-групповое
обучение несовместимы со сметным
финансированием, почасовой оплатой труда
педагогов, финансированием не конкретной
образовательной услуги и результата, а
абстрактного учебного процесса.
Поэтому идеи хорошие, а эффективность их
воплощения на практике резко снижается.
– В одном из своих выступлений вы сказали о
том, что некоторые занятия в профильных классах
будут оплачиваться как дополнительные
образовательные услуги...
– Главное, чтобы цены были разумные и
механизм прозрачный. Например, если средние
бюджетные расходы на одного учащегося – 1000
рублей в месяц, то расходы в 20–30% от этой суммы
для многих вполне посильны при условии, что люди
заказывают то, в чем они действительно
заинтересованы сверх стандарта.
– Но ведь некоторые родители, особенно в
дотационных территориях, не в состоянии
заплатить даже такие деньги. Реально ли
выделение адресных субсидий на оплату
дополнительных образовательных услуг для детей
из малообеспеченных семей?
– Я таких прецедентов, к сожалению, не знаю.
Хотя это совершенно нормальный рыночный
механизм – как, например, субсидии на оплату ЖКХ.
Но поскольку школа не является сегментом рынка,
то и субсидий здесь никаких нет. Тут существует
давно известный парадокс – если государство
платит не адресно, а всем и за всё, то реально
бюджет в большей мере дотирует детей из богатых
семей, которые обучаются в более дорогостоящих
школах, и недодает бедным.
– Каково количество профилей в
экспериментальных школах?
– Это не совсем точный вопрос. Профилей
могут быть десятки, если не сотни. Не дело
федерального центра жестко предопределять
профили в каждом районе и в каждой школе. Мы
предложили лишь 12 примерных профилей, хотя они не
обязательные и допускают множество вариаций. Мы
задаем рамки – в первую очередь рамки Базисного
учебного плана. Новый БУП допускает множество
возможных профилизаций: и агротехнологический
профиль, и психологический, и педагогический, и
профиль турбизнеса, и археологический, и
медицинский, и т.д. и т.п. Повторяю, это дело школ и
муниципалитетов.
– Какой ваш общий вывод по ситуации?
– Дело профильного обучения имеет
добротную основу, заложенную еще с 2002 г., с
принятия современной концепции профильного
обучения. Сейчас важно не ломать наметившийся
путь, грамотно обобщить результаты эксперимента
(правительство потребует это в 2006 г.) и продолжить
профилизацию обучения уже в комплексе со всеми
приоритетными направлениями реформирования
школы.
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|