РОДИТЕЛЬСКАЯ ГАЗЕТА 
МАЛЕНЬКИЙ ТРАКТАТ 

Совсем другая сказка про гадкого утенка

Жалеть нужно не только жертву, но и самого насмешника. Понятый, он скорее перестанет причинять другим боль

Обычно жалеют убогих, не дразнят инвалидов, не смеются над дураками. Существует общественный стандарт отношения к слабым. И защищают их чаще всего взрослые. А дети? Когда в классе появляется толстый мальчик или толстая девочка, их не дразнит только самый ленивый. «Жиромясокомбинат!» – так их обзывали лет тридцать назад.
Реже достается очкарикам, очень застенчивым и неуверенным в себе детям. Практически никогда не смеются над ребенком, который плохо двигается в силу болезни или увечья. Зато достается детям умственно отсталым, особенно если они наивны.
Как-то в одной брошюре по социальной работе я вычитала поразившую меня мысль: чем больше в обществе занимаются благотворительностью, тем больше нищих.
В общем, понятно и верно – ты принят таким, какой ты есть, не надо меняться, худеть, пытаться видеть без очков. Мы таким образом поощряем обреченность на нездоровую жизнь, реализацию только генетической программы ребенка, но не его активную жизненную позицию.
Дети обычно неплохо подмечают, кого именно можно дразнить – того, кого чувствуют потенциально равным себе, кто на самом деле не нуждается в скидках на немощь.
В японской системе дошкольного воспитания существует позиция минимального вмешательства взрослых в межличностные отношения детей. По мнению Масару Ибука, автора новейших концепций воспитания и обучения детей в раннем возрасте, “ссоры важны потому, что они развивают личную инициативу. Вмешиваться в ссоры детей – значит мешать развитию инстинкта жить в коллективе”. Итак, японцы стараются как можно раньше выработать у детей стабильные групповые отношения, когда каждый может высказать свое критическое отношение к тому, что ему не нравится, выслушать совет, осмыслить реакцию товарища.
Разумеется, бывает, что к насмешкам побуждает состояние собственной ущербности насмешника: так он самоутверждается. Тогда мы должны непременно вмешаться и уделить внимание не только жертве, которая не знает, как ей стать другой, но и самому насмешнику, понимая тайные мотивы его действий.
Обычно жестоко и агрессивно ведут себя в школе те дети, чья собственная домашняя жизнь оказывалась плачевной. Даже если семья полная и внешне приличная, а отношение к ребенку носит формальный характер, его истинное состояние соответствует заброшенности. И насмешник, как и его жертва, имеет право находиться в зоне милосердия. Сколько-нибудь понятый и отогретый, он скорее поймет, над кем ему не стоит смеяться.
Таким образом, если мы поймем насмешки как своеобразный регулятор и стимул взаимного развития детей в коллективе и научимся отличать насмешку конструктивную от жестокой и бессмысленной, то у детей станет больше шансов обрести себя.
Помните, гадкий утенок, оказавшись на птичьем дворе, просто не знал, что ему делать, как быть. И в конце концов убежал куда глаза глядят. А теперь представим на минуту, что гадкого утенка пожалели и полюбили таким, каким он был. По закону импринтинга – раннего впечатывания программы жизни по ближайшему образцу, – он вскоре ничем не отличался бы от уток. И это была бы совсем другая сказка – должно быть, по-своему интересная. Но в данном случае утенок отправился на поиски своего собственного призвания.
Конечно, описанный Андерсеном путь почти невероятно сложен. Многие ли из нас способны так длительно и опасно искать себя? Милтон Эриксон говорил: «Тяжелая жизнь – это страшное преимущество». И реальные биографии людей дают нам возможность увидеть историю гадкого утенка в жизни.
Семидесятилетний Бернард Шоу в автобиографии с редкостной откровенностью и иронией рассказал о том, как порывает с семьей из-за отвращения к коммерческой карьере, бросает выгодную работу, в которой уже начинает преуспевать. А уйдя в добровольную изоляцию, боится как провала, так и раннего успеха, чувствуя, что, только добившись победы над собой, он сумеет завоевать умы других. И ему удается стать писателем, по словам самого Шоу, потому, что он так же много работал, как его отец пил.
Истории гадкого утенка и Бернарда Шоу, по сути дела, это истории объективно нормальных, но не соответствующих своей социальной ячейке людей. Если пользоваться терминами дефектологии, они при отсутствии реального дефекта могли очень сильно переживать из-за собственной выключенности из нормальной жизни.
Теперь можно подвести некоторые итоги. Они, по сути, сводятся к тому золотому правилу воспитания, которое уже давно открыл выдающийся русский педагог К.Д.Ушинский: “Воспитание, если оно желает счастья человеку, должно воспитывать его не для счастья, а приготовлять к труду жизни».
То есть счастье не является целью существования человека, а всего лишь побочный продукт его успешной самореализации, во многом – результат хорошего воспитания.
От нас, взрослых, зависит то, как ребенок отреагирует на насмешки – как на ущерб себе или повод для развития и совершенствования своей природы. А с другой стороны, потребность в мирном и терпимом сосуществовании обязывает нас интегрировать детей в одном пространстве и терпеливо доводить до их сознания, что совсем одинаковыми мы быть не можем. И что есть только некая общая для нас всех область контакта, за пределами которой – бесчисленное множество индивидуальных миров, в одном из которых живешь ты.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"