КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА
КАМЕРТОН
Маэстро в цейтноте
Весенний марафон Валерия Гергиева
Художественный руководитель
Мариинского театра Валерий Гергиев – инициатор
и босс Московского Пасхального фестиваля –
руководит также фестивалями в Санкт-Петербурге
(«Звезды белых ночей»), Роттердаме, Лондоне,
финском Миккели. Он возглавляет Роттердамский
филармонический оркестр, является главным
приглашенным дирижером нью-йоркского театра
Метрополитен-опера, регулярно сотрудничает с
ведущими оркестрами Вены, Лондона, Чикаго. Все
эти перечисления не ради рекламы. Это показатели
гиперактивности маэстро: одни ею восхищаются,
другие относятся к ней как к аномалии.
Еще несколько лет назад в свои редкие визиты в
Москву Гергиев ослеплял публику харизмой и
всемогуществом оркестра, представляющего для
большинства столичных конкурентов недосягаемый
образец. Сегодня то «неоновое» свечение как
будто утрачивает прежнюю силу (и мы тоже начинаем
к нему адаптироваться), хотя концерты Гергиева
по-прежнему увенчиваются овациями. Но
безостановочный конвейер (количество
выступлений мариинцев почти совпадает с числом
дней в году), который и сам маэстро называет
марафоном, начал сбоить: качество музицирования
пасует перед обычной усталостью. А усталость и
цейтнот не вяжутся ни с величавостью служенья
муз, ни с пасхальной благостностью, да и вообще
мешают концентрации мысли и чувства. В отношении
IV Московского Пасхального фестиваля это
проявилось еще на стадии планирования.
Фестиваль наложился на юбилей Великой Победы.
Избегая прямолинейности, Гергиев не стал
выстраивать программу лишь из опусов,
посвященных той войне. Он воспел обобщенный
образ героя, с которым ассоциируется творчество
Бетховена. Выбор пал на 1-ю, 3-ю («Героическую»), 7-ю
и 9-ю (с «Одой к радости») симфонии, что вполне
убедительно. Из произведений военных лет все же
прозвучала «Ленинградская» симфония
Шостаковича в исполнении специально собранного
к дате Объединенного молодежного оркестра стран
– участниц Второй мировой войны. Молодые люди –
россияне (половина) представители бывших союзных
республик, а также музыканты из дальнего
зарубежья, которыми «поделился» молодежный
оркестр Вербье, – дебютировали в Москве успешно,
хотя и не идеально. Гергиев прочит оркестру
славное будущее, однако состав, набранный
стихийно, сложно сохранить. Вряд ли мы услышим
его еще раз. Хотя телезрители имеют возможность
услышать это в записи. Минувшие четыре дня канал
“Культура” транслировал концерты Гергиева.
Юбилею Победы были адресованы также раритетная
сюита Прокофьева «1941 год» и его опера «Война и
мир» – постановка Андрея Кончаловского,
представленная в Театре Российской Армии
практически без декораций (не доехали), зато с
роскошным светом американских художников. В роли
Наташи Ростовой блестяще выступила Анна
Нетребко. Вывезла на себе всю первую половину
действа («мир») и скрасила нелегкую для
восприятия вторую («война»). Нетребко в партии
Наташи – одна из бесспорных вершин IV МПФ, в ряду
которых также исполнение «Страстей по Иоанну»
Баха силами солистов, Кельнского камерного хора
и оркестра старинных инструментов Collegium Cartusianum
под управлением Петера Нойманна с превосходным
Евангелистом – тенором Маркусом Брутчером.
Но в целом афиша IV фестиваля чуть уступала в
интересности прежним – было мало незаигранных
произведений, совсем не было новых лиц среди
солистов, а такие старые знакомые, как скрипач
Николай Цнайдер и альтист Юрий Башмет,
показались не с лучшей стороны. Единственная
константа фестиваля – «Звонильная неделя»
(колокольные звоны в храмах). Хоровая программа,
украшением которой стал долгожданный грузинский
хор «Мдзлевари», в этом году слегка потускнела,
но сохранила разнообразие и достойный уровень.
Расширилась программа региональная – 18 городов,
в трех из них выступил Гергиев. В регионы ушли и
все камерные вечера, в них участие принимали
солисты оперы Мариинки и подопечные Академии
молодых певцов Мариинского театра под
руководством Ларисы Гергиевой (сестры маэстро).
В центре симфонической программы, удерживающей
примат русской музыки, предстали циклы симфоний
Бетховена и Рахманинова (включая хоровую
симфонию «Колокола»). Рахманинов в отличие от
Вагнера или Прокофьева (все семь его симфоний
стали гвоздем прошлогоднего фестиваля), явно
Гергиеву не близок. Этой музыке требуется
дирижер-«архитектор» с обостренным чувством
меры, глубоко осмысливающий каждую фразу и
ведущий ювелирную работу с контрапунктами и
прочими деталями. Маэстро Гергиеву мешают
проблемы и физические (цейтнот), и
психологические (избыток темперамента и
склонность к эффектам), хотя в интерпретации
Третьей симфонии он добился многого.
Бетховенский же цикл не убедил вовсе, ибо
отличался и сыростью, и тотальным непопаданием в
стиль. А последние две симфонии были сугубо
суетливы и неряшливы.
Мариинский оркестр – коллектив высококлассный.
Проводя массу времени в разъездах, он довел
умение читать с листа до недосягаемых высот. Но
этого недостаточно. Возражая тому, кто окрестил
МПФ «гергиевской экспансией», дирижер уверяет,
что дает с мариинцами ежегодно десятки концертов
в Париже, Лондоне, Нью-Йорке. И Москва, мол, имеет
шанс приблизиться к этим культурным столицам, а
заодно поделиться с российскими регионами. Но
дело в другом. Так ли уж нужна маэстро гонка,
которая рискует обернуться для него творческой
усталостью?
Татьяна ДАВЫДОВА
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|