ДОМАШНИЙ АРХИВ
ОДИНОКАЯ ТЕТРАДЬ

Зал ожидания  на станции детства
О чем гудят маневровые паровозы

Страсть к путешествиям по железной дороге была у меня в крови. Перестук колес, хрипловатая перекличка диспетчеров летними вечерами, долетавшая до нашего дома, гудки паровозов заставляли учащенно биться сердце. Я знала расписание вечерних поездов, могла безошибочно сказать, на восток или на Москву простучал пассажирский или грузовой.
Железнодорожный мост через Северский Донец гулко грохотал под колесами, а идущие на Москву грузовые составы лишь ровно и глуховато погромыхивали на стыках.
Мой лучший друг Ленька, сын машиниста, долго не мог догадаться, как я отличаю по звуку грузовой состав от пассажирского. Ему не приходило в голову, что грузовой состав длиннее пассажирского, а я не выдавала свою осведомленность.
Мое детство прошло на вокзале, где в комнате отдыха матери и ребенка работала до ухода на пенсию мама. Из школы я бежала к ней, благо вокзал от школы был в двух шагах, обедала, делала уроки, ходила на прогулку на перрон или каталась на автобусе по кругу – железнодорожный вокзал, Савино, Супруновка.
В старших классах мы заходили на вокзал, чтобы купить пирожков или мороженого в пристанционном буфете. С детства меня притягивала царившая здесь взволнованная атмосфера, ощущение праздника, связанного с отъездами семьи в отпуск, встречами близких. Объявления диктора, всегда спешащие люди, гудки маневровых паровозов необыкновенно волновали меня. Позднее пленило пастернаковское определение дорогого для меня места: «Вокзал – несгораемый ящик разлук моих, встреч и разлук».
Любимым местом на вокзале для меня был зал ожидания поездов дальнего следования. Мне нравилось наблюдать за пассажирами южных поездов, неторопливо прогуливавшихся в ярких полосатых пижамах по перрону под руку с красивыми женщинами в нарядных платьях и кокетливых шляпках из соломки.
Особенно нравились темнолицые в полосатых ярких халатах или черных до пола бурках люди, на которых тем не менее поглядывала с опаской, помня бабушкино предостережение: «Будешь баловаться – черкес украдет».
Поезда стояли подолгу, и казалось, что жизнь на перроне текла так же неторопливо и празднично, как у пассажиров южных поездов. К поездам дальнего следования выходили крестьянки пригородных сел, предлагая проезжающим домашнюю снедь – отварных или зажаренных кур, горячую картошку в чугунках, закутанных в теплые вещи, молоко в бутылках, закрытых пробками из газет, лепешки сливочного масла, аккуратно завернутые в капустный лист, лесные ягоды и фрукты. Мальчишки таскали кастрюли с вареной кукурузой, пирожками с повидлом или ливером, речную рыбу и раков к пиву, которое продавалось тут же на перроне.
Мама иногда покупала у них для меня что-нибудь вкусненькое, когда я приходила к ней из школы. Но это выпадало нечасто – в день зарплаты. Пассажиры побогаче успевали пообедать за ресторанными столиками, расставленными прямо на перроне. Некоторые выходили на привокзальную площадь, останавливались у памятника генералу Апанасенко.
Грозой безбилетников был однофамилец генерала, ревизор Белгородского отделения дороги. Однажды высаженный им ночью из поезда хорошо поддавший пассажир остановился у памятника генералу и спросил у прохожего, что, мол, за мужик на постаменте. Тот, не останавливаясь, буркнул: «Так тож Апанасенко!» «Ревизору памятник?» – изумился пассажир.
Несколько лет назад мне показали фотографию, на которой отец в шинели и форменной фуражке произносит речь на открытии памятника генералу, задетому шальной пулей при освобождении Белгорода.
Провожая взглядом поезда, я мечтала о предстоящей поездке в Куйбышев, и сердце наполнялось ожиданием счастья. В мечтах я уже сижу в купе мягкого вагона, где так уютно светит синяя ночная лампа. На столике постукивает в такт колесам забытая ложка в стакане, салфетка норовит сползти с небольшого столика, пока не прижмешь ее тяжелой настольной лампой, в изголовье ярко светит утопленная в металлическую ракушку лампочка. Отец на верхней полке шуршит газетами, а мама читает очередной исторический роман. Поезд мчит нас к маминым родителям. Две недели в гостях пролетят, как один счастливый миг, но впереди еще целое лето.

Татьяна АЛЕЙНИКОВА

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"