КРУГ ВОПРОСОВ 

И в платных вузах дают взятки

Но гораздо меньше, чем в государственных

На конференции «Экономика образования: итоги мониторинга», завершившейся в Государственном университете – Высшей школе экономики был поставлен ряд серьезных вопросов, в том числе о том, можем ли мы полностью доверять последним социологическим исследованиям в сфере образования.

Во всем мире при финансировании социально значимого проекта не менее 10–15% средств отводится на проведение мониторинга.
В России переняли этот принцип лишь несколько лет назад. До тех пор система российского образования на целое десятилетие оставалась белым пятном даже для чиновников, ответственных за принятие решений. В 90-е годы в федеральном образовательном ведомстве был упразднен отдел статистики. Тогда фактические данные о состоянии образования перестали поступать к самим управленцам.
Поэтому социологические исследования последних лет, касающиеся отношения россиян к образованию (платежеспособности, предпочтений и т.п.) и проведенные в рамках мониторинга реформ образования, оказались как нельзя кстати.
Разумеется, тот, кто изучал социологию или участвовал в социологических исследованиях, знает, как легко ошибиться при составлении выборки, подборе вопросов анкеты или при математических расчетах. Еще легче пойти по пути неверной интерпретации полученных данных.
И если отчет о соцопросе (содержащий не столько цифры, сколько выводы) уже лег на стол чиновнику или попал в СМИ, последствия трудно прогнозировать.
«Исследования, проведенные Фондом общественного мнения, на сегодня практически единственный источник, из которого видны расходы населения на образование. Мониторинг эффективно используется Рособразованием, – предупредил на конференции ректор ГУ–ВШЭ Ярослав Кузьминов. – И он является базисом для принятия управленческих решений».
На конференции в ВШЭ было презентовано исследование Фонда общественного мнения, выполненное под руководством Ефима Галицкого (Фонд общественного мнения) и Марка Левина (ГУ–ВШЕ). Оно касается одной из самых болезненных тем – теневой экономики образования. Социологи снова (как в 2002 и 2003 годах) задавали россиянам неприятные вопросы: есть ли у наших граждан материальная возможность платить за поступление детей в вузы и ссузы? платят ли они за получение второго высшего образования и за свое переобучение в ИПК? как оформляются денежные подношения: официально, через банк (например, в качестве уплаты за курсы для поступления в вуз), неофициально – за «протекцию»? наличествуют ли при поступлении в государственные вузы еще какие-то не установленные прежними соцопросами расходы?

«Наше исследование показывает, что на второе высшее образование жители Москвы пока ничего не тратят, – сообщил на презентации соцопроса Ефим Галицкий. – Однако – и это весьма интересно – москвичи тратят деньги на обучение в институтах повышения квалификации. Вероятно, при переподготовке на определенных специальностях с соискателей вместо обучения просто собирают деньги, а затем за эти деньги приносят им дипломы. Нам не удалось выяснить, сколько денег москвичи тратят на учебу в ссузе. Видимо, потому, что они там редко учатся… Впервые ученым удалось установить, что многие родители при поступлении детей в московские вузы оплачивают какой-то «спонсорский взнос» Мы пока не знаем, что это такое. На следующем этапе мониторинга постараемся более точно сформулировать вопрос. Еще один интересный факт: в негосударственных вузах тоже дают взятки. Но гораздо меньше, чем в государственных. Хотя если уж родители заплатили за обучение ребенка, что им стоит дать взятку? Выяснилось – не дают, и все тут. Возможно, потому, что платный вуз все-таки в большей степени живет по рыночному механизму».
Однако не эти выводы исследователей вызвали дискуссию на конференции в ВШЭ.
Главный скандал соцопроса заключался в следующем: родительские затраты на репетиторов в Москве за год выросли в 2,5 раза. При этом в других городах России они остались на прежнем уровне. То есть по факту, учитывая рост цен, даже снизились.
«Во всех российских регионах динамика затрат на репетиторов иная, чем в Москве, – сообщил Галицкий. – Возможно, дело в том, что почти вся Россия уже сдает единый госэкзамен. Могу лишь выдвинуть гипотезу, что ЕГЭ тормознул развитие теневых потоков в РФ. Москвы это не касается, потому что в столице ЕГЭ был искусственно заторможен решением департамента образования».
Гипотеза исследователей вызвала бурный протест.
«Этого не может быть, потому что не может быть никогда, – заявил ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов. – В ряде случаев дефекты выборки могут зависеть от поведения респондентов. Такой резкий – за один год – рост затрат на репетиторов может быть обусловлен всего лишь человеческой психологией: признанием затрат на репетиторство и нежеланием скрывать их».
«Я не могу поверить, что в Москве выросли расходы на репетиторов, – заметил Сергей Шишкин из Независимого института социальной политики. – Думаю, причина в том, что опрошено было всего 50 человек, а это слишком маленькая выборка. При социологическом исследовании маленькая выборка создает большие проблемы. Она не может быть репрезентативна для всей Москвы. Нам требуются более точные расчеты – ведь на основе мониторинга принимаются управленческие решения»
В исследовании ФОМ, как продемонстрировал в своем выступлении Сергей Шишкин, было немало других погрешностей. (Разумеется, «погрешностей» в профессиональном смысле: расхождение в данных о деньгах, уплаченных за теневые поступления, на 200 миллионов долларов рядовой гражданин не назовет “погрешностью”.)
Но участники конференции в ВШЭ бурно отреагировали именно на подробность, связанную с введением в стране ЕГЭ.
Почему?
Два года назад они были бы счастливы узнать, что в России снизились затраты на поступление в вузы. Это означало бы, что эксперимент по ЕГЭ работает и приносит результаты.
Сейчас, когда про ЕГЭ предпочитают больше не говорить и не думать, позитивная подробность о едином госэкзамене больше ни к чему. Поезд ушел.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"