КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА
КИНОПРОБЫ

Не отвечать обманом на обман
“Настройщик” Киры Муратовой – еще один чеховский мотив

Было весьма любопытно наблюдать за тем, как во время телепоказа XVIII церемонии вручения кинематографических премий «Ника» ожидала с большим нетерпением оглашения лауреата в номинации «лучший режиссер» несомненный классик русскоязычного кино (ведь живет и работает в Одессе) Кира Муратова, которой вроде бы и не стоило так переживать по поводу итогов голосования. И она абсолютно заслуженно получила за режиссуру «Настройщика» третью по счету «Нику» в своей биографии (ранее – за фильмы «Астенический синдром» и «Увлеченья»), как и актрисы Алла Демидова и Нина Русланова, отмеченные за исполнение ролей, одну из которых на всякий случай посчитали главной, а другую – второплановой.
Эта картина Муратовой вышла относительно широко в российский прокат, особенно по сравнению с предшествующей работой мастера – «Чеховские мотивы». «Настройщик» вообще преподносится чуть ли не как первая муратовская лента, в большей степени рассчитанная на зрителей, хотя ее хронометраж составляет, между прочим, два с половиной часа! Но во время просмотра это как-то не чувствуется – соображение насчет полезности некоторых сокращений возникает уже потом, несмотря на то, что было бы на самом деле жалко расстаться с рядом не очень-то обязательных моментов и излишних деталей, которые фактически составляют единый и неделимый «мир Киры Муратовой».
Вот и критика восприняла «Настройщика» куда более благосклонно, нежели «Чеховские мотивы», словно опять узнав Муратову в Муратовой, расслышав на сей раз ее фирменную интонацию, увидев на экране то, что привычно ассоциируется с «муратовским кинематографом». А ведь этот фильм тесно связан с предыдущим, пусть и выглядит не столь мизан-
тропным и язвительным. Он может показаться отнюдь не трагикомедией об обманчивости человеческих отношений, шире – о подмене как принципе существования в нынешней реальности. «Настройщик» – довольно незлобивая и даже добродушная ироническая история примерно про то, что сказано, например, у Пушкина: «Ах, обмануть меня нетрудно!.. Я сам обманываться рад!»
Здесь тянется как будто дальше той «музыки светлая нить», что заявлена еще в «Чеховских мотивах». И перекличка содержится не в каких-то внешних совпадениях (первоначальный сюжет о настройщике, который обманным путем проникал в квартиры состоятельных людей и грабил их, был позаимствован в криминальной литературе начала ХХ века, а Анна Сергеевна, героиня Аллы Демидовой, вполне может считаться «дамой с собачкой», только спустя немало лет после романа с Гуровым). Тонкая связь выражена на интуитивном уровне – в качестве своеобразной «мелодии под сурдинку».
Напомним, что ключевая для понимания «Чеховских мотивов» фраза звучит в одной из молитв отца Ивана незадолго до окончания обряда венчания в церкви: «...христи-
анские кончины живота нашего безболезненны, непостыдны, мирны, и доброго ответа на Страшном Судилище Христове просим». Когда некоторые критики не без блеска сопоставили неожиданно умиротворяющий финал «Настройщика» и знаменитый эпизод с улыбкой Кабирии сквозь слезы в ленте «Ночи Кабирии» Федерико Феллини, они были правы с точки зрения переживаемых в этот момент просветленных и очищающих эмоций. Однако Кире Муратовой все-таки ближе именно чеховский мотив прощения другого человека за его постыдные поступки и собственного безболезненного примирения с изменчивой судьбой, которая так часто нас обманывает, но почему-то никого и ничему не учит. И в стремлении нести свой крест нет преувеличенной покорности и смирения с несправедливым миром, который все равно не переделать, а в этом проявляются истинное человеческое достоинство и выстраданная мудрость жизни, что когда-нибудь, хоть лет через сто, будет вознаграждено сполна.
В прочувствованной речи Анны Сергеевны в самом конце «Настройщика» невольные пафосные слова так же обманчивы, как и в заключительной сцене «Дяди Вани». По сути, и Соня произносит нечто вроде молитвы, своеобразного заклятия против недовольства и раздражения, вполне понятных в ситуации, когда она и дядя оказались обманутыми в своих лучших побуждениях. Но гораздо важнее и просто полезнее для собственного душевного состояния отнестись по-доброму и сострадательно ко всему происшедшему, врачуя самого себя и ближнего своего. Муратова, подобно Чехову, склонна в искусстве прежде всего к «терапевтическому эффекту», настраивая и тех, кто готов внять этой музыке, звучащей где-то внутри нас, к принятию фактически христианской заповеди об отказе отвечать обманом на обман. В наше «время сплошных обманов» это представляется невероятно актуальным и смелым вызовом вполне в духе непротивления злу насилием. Но на самом-то деле Кира Муратова несуетно и негромко пытается уверить нас в том, что люди изначально «настроены любить», а вовсе не ненавидеть.

Сергей КУДРЯВЦЕВ

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"