ОТКРЫТЫЙ ДИАЛОГ

Грустные глаза. Вздохи, слезы, взгляд сквозь собеседника.
Раньше ни о каком эмоциональном благополучии или неблагополучии подростков никто не заботился. И ничего, жизнь не прекратилась.
Почему же сейчас все забеспокоились?

Иногда так тяжко прожить даже день...
Работать и учиться легче, чем не работать и не учиться

Каждому из нас по личному опыту известны ситуации, когда было очень надо подхватить ребенка, увернуться от автомобиля, попросту успеть, – и удавалось практически невозможное. Явная осмысленность действия удваивает и утраивает силы. Но когда смысл или хотя бы его ощущение теряется, уходит и энергия, что может осознаваться как трагедия, а со стороны выглядеть как простая флегматичность. И проявляться как машинальное погружение в самые пустячные виды деятельности, такие как сон или еда. А иногда, наоборот, как частая и хаотичная смена занятий. Мы привыкли называть эти в общем-то различные недомогания депрессией. Их общая черта – утрата смысла, ощущение мира как чего-то разъятого, неясного, смутного.
В тяжелых случаях панацеи нет. Но от ранних стадий впадения в депрессию хорошо помогают люди, которые от тебя зависят, или, если взглянуть с другой стороны, чувство реальной ответственности. Когда попросту нет времени куда бы то ни было впадать. Если довести это рассуждение до логического конца, то самые «легкие», безответственные участки жизни превращаются в своеобразные зоны риска. Получается, депрессия в первую очередь подстерегает подростков и стариков, что вполне подтверждается наблюдениями. Но стариков страхует хотя бы опыт и частично немощь. Подростки же готовы к самым чудовищным глупостям.
Вопрос «зачем?» настолько плотно занимает незрелый ум подростка, что волей-неволей иногда вырывается наружу. Артикулируется. И хорошо, если мир взрослых людей дружно гавкает что-то в ответ. Более или менее единодушное, потому что противоречивые варианты лишь подтвердят тотальную бессмысленность бытия.
Во времена моей молодости усомнившийся отрок со всех сторон слышал не то чтобы одно и то же, но нечто примерно в одном ключе. Будет упрощением сказать, что ему предлагали идти строить коммунизм. Нет. Но ему предлагали идти и строить.
Теперь мы квалифицируем идеологию канувшего советского общества как наполовину ложную (невольно), наполовину лживую (сознательно). Смысл жизни навязывался нам негодный, тупой. Где-то между двадцатью и тридцатью мы заменяли типовой ответ на более глубокий индивидуальный. Пафос позитивного созидания, здорово, впрочем, выветрившийся к семидесятым, играл роль как бы временной пломбы. Но ведь и временные пломбы зачем-то нужны.
Сегодня у нас общество без единой идеологии. В воздухе носятся робкие ароматы демократии, флюиды православия, легкая отдушка ладана. Несильно пахнет Русью. Но пресловутая Русь не дает ответа ни на один треклятый вопрос. Допустим, мы уже не хотим знать, кто виноват: он все равно выкрутится. Что делать, мы определим в случае нужды. Но вот зачем…
В поисковой системе Интернета я набрал фразу: «Зачем жить». Первая связная цитата оказалась такой: «Если задать нормальным (умным) людям вопросы типа «зачем живем?» и «в чем смысл жизни?», они в лучшем случае начинают вежливо зевать, а в худшем – громко ругаться матом».

Гуляли тут по городу с другом и его сыном-студентом. Речь зашла о разности поколений. И я предположил, что им в отличие от нас довольно тяжело просто прожить день от утра до вечера. Без особых дел и хлопот. Поесть, попить пива, посмотреть телевизор, поиграть в компьютер. Мы бы назвали этот день выходным, если бы для него у определенной части молодежи была альтернатива. Моему другу гипотеза показалась дикой. Он уточнил у своего сына. Тот подтвердил: жизнь утомительна сама по себе.
Мой бывший сокурсник составил себе распорядок дня для выхода из кризиса: «Подъем – подготовка к завтраку – завтрак – подготовка к обеду – обед – подготовка к ужину – ужин – подготовка ко сну – сон» и с усилием претворял его в жизнь, но происходило это в клинике нервных расстройств.
Об этом чувстве почти невозможности жить – романы современного американского писателя Майкла Каннингема. У нас больше известны «Часы». Персонажи Каннингема длят и длят жизнь, героически оттягивая суицид, потому что не хотят огорчать тех, кого любят. Кажется, что они пробуют идти против ураганного ветра. В центральном эпизоде «Часов» одна из героинь этого сопротивления пытается уговорить своего друга-поэта просто посидеть на вечеринке в его честь. Больной, издерганный поэт так отчаянно возражает, что она отступает. «Какая разница, – говорит он ей, – где сидеть, здесь или там. Часы – их все равно надо прожить». И выкидывается из окна.
То, что я сейчас скажу, одним покажется банальностью, другим – парадоксом, но работать и учиться легче, чем не работать и не учиться. Противоположное депрессии состояние – здоровая усталость, раздражение на текучку, недосып, замотанность. Тоже не сахар. Но все-таки милее сердцу.

Леонид КОСТЮКОВ

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"