Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №27/2005

Первая тетрадь. Политика образования

КАЧЕСТВО ОБРАЗОВАНИЯ

Не инспектор, а эксперт
Кто поможет школе решить ее собственные задачи

Если провести контент-анализ речей федеральных и региональных чиновников, в числе самых частотных, вероятно, окажется словосочетание «качество образования». Но в большинстве случаев разговор идет о том, как это качество оценить и проконтролировать.
Вот, к примеру, совсем недавно Министерство образования и науки заявило о намерении объединить различные процедуры экспертизы в единую Общероссийскую систему оценки качества образования (ОСОКО).
А ведь экспертиза может служить и развитию школ.

В Министерстве образования и науки не сомневаются в том, что экспертиза качества образования нужна. Однако здесь понимают экспертизу как-то очень своеобразно. «Недавно один министерский чиновник высказал такое мнение: “Экспертиза уже проводится, и основная ее часть – ЕГЭ”, – рассказывает председатель правления Международного центра экспертизы и проектирования образовательных систем Владимир Карпов. – Но единый государственный экзамен оценивает знания, а цель экспертизы – проанализировать сам образовательный процесс!».
Почему ЕГЭ не может рассматриваться в качестве эффективного механизма анализа качества идущего в школе образовательного процесса? Во-первых, образование – это не только обучение, но и воспитание. Во-вторых, все больше школ (и это лучшие российские школы!) ставят своей стратегической задачей развитие коммуникативных навыков ребенка, креативности и многих других способностей, которые не улавливаются единым государственным экзаменом. В-третьих, на показатели обученности, которые выявляет ЕГЭ, влияет не только работа школы, но и то, насколько насыщенна образовательная среда того или иного региона (одно дело – школа в Москве, совсем другое – в глухой деревне), уровень социального благополучия и образования родителей, начальный уровень подготовки, способности и индивидуальные особенности учеников.
Впрочем, даже уровень обученности ЕГЭ экспертирует не очень хорошо. Слишком большое влияние на результат оказывает стрессовая ситуация экзамена.

Кому нужна проверка?

Как для чиновников, так и для педагогов любая экспертиза ассоциируется прежде всего с контролем. С оценкой профессионализма учителя и уровня знаний учеников. Поэтому когда на одном из семинаров директор московской школы № 1277 Наталья Васильева услышала сообщение о деятельности Международного центра экспертизы и проектирования образовательных систем идея прихода внешних экспертов в школу не вызвала у нее никакого энтузиазма.
«Первое знакомство с представителями центра не убедило меня в необходимости этой работы, – вспоминает Наталья Сергеевна. – Я внутренне сопротивлялась, понимая, что экспертиза – это все равно проверка. Кому она нужна? Но судьбе было угодно распорядиться так, чтобы некоторое время спустя мы встретились еще раз, затем – еще...»
Постепенно стало приходить понимание, что речь идет вовсе не о проверке, а о чем-то совершенно другом. И решение было принято: надо попробовать.
Что же побудило администрацию и педагогов школы пойти на столь серьезное и хлопотное взаимодействие с группой профессиональных экспертов?

Не может быть плохой системы

«Мы категорически против хождений на уроки с целью «проверки» работы педагога, – замечает Владимир Карпов. – Мы вообще не оцениваем учителя с точки зрения его таланта или профессиональной подготовки. Наша задача – понять, насколько школа обеспечивает и организовывает возможность избранной коллективом стратегии работы. Проступает ли в концепции, других документах, действиях школьной администрации система, стимулирующая учителей развивать, к примеру, коммуникативные качества ребенка? Что в первую очередь интересует приходящего на урок завуча: то, как ученики усвоили тот или иной материал, или то, как они взаимодействовали друг с другом на уроке?.. Наша экспертиза нацелена не на проверку соответствия школы каким-то внешним нормам, а на то, чтобы помочь в решении задач, поставленных самой школой. И тот инструментарий, которым мы располагаем, позволяет обнаружить скрытые резервы развития школы».
Вот он, тот аргумент, который стал решающим для директора 1277-й школы, когда она взвешивала все «за» и «против», размышляя о возможности партнерского сотрудничества с центром экспертизы.
Запомнились сказанные на одной из самых первых встреч слова: «Вопрос не в том, хороша или плоха система того, что вы делаете. Не может быть хорошей или плохой системы. Но экспертиза покажет, соответствует ли эта система вашей деятельности вашим представлениям о том, что вы делаете».
«И я подумала, что в самом деле иногда ловишь себя на мысли: я как директор живу в мире своих представлений о школе, но ведь не факт, что у моих коллег и тем более у ребят аналогичные представления… И еще. Если мы ставим целью развитие самостоятельности, хотелось бы понять: ребенок становится или не становится субъектом своего образования? Ученик учится, потому что ему самому интересно учиться, или он учится только потому, что его кто-то заставляет, хвалит или ругает его?.. И вообще: как измерить подвижки, происходящие в нашей школе? Это же самое трудное – измерить результат своих усилий...»

Как превратить высокие цели в реальность

«Интуитивно мы чувствовали, что наши проблемы связаны со средней школой, – рассказывает Наталья Васильева. – Но до конца многое не понимали. А экспертиза четко обозначила проблемные точки. Оказалось, например, что у нас расходятся образовательная и организационная системы школы. В теории мы знаем, что форма должна соответствовать содержанию. Если меняется содержание, то под него должна выстраиваться соответствующая организационная структура. А что на практике? В начальной школе наши ребята учатся по системе развивающего обучения Эльконина – Давыдова. В старшей школе мы выстроили индивидуальные образовательные маршруты учеников: ребята сами составляют собственные учебные планы и учатся по ним. А в среднем звене, несмотря на все усилия организовать эффективную клубную работу, основной формой образования остается все тот же урок. Ничего не поменялось во взаимоотношениях детей с учителями, друг с другом».
Обнаружилась еще одна интересная вещь: при переходе в 8–9 класс у школьников сохраняется высокий познавательный интерес, но он выходит за пределы школы: в кружки, Интернет… То есть в этот период школа перестает быть интересной детям.
«Как-то мы решили провести с педагогами общешкольный проект по отечественной истории ХХ столетия. Разделили век на десятилетия, придумали интересные формы знакомства с историческими событиями, начали эту работу на уроках, во внеурочное время. Проходит два месяца, чувствую: вроде все сделано правильно, но мы никуда не продвигаемся. Шестеренки крутятся вхолостую, ребята скучают на наших занятиях. Почему? Теперь я понимаю: все логично – это нам надо. Это мы решили провести и спланировали. Мы сами для себя поиграли в эту игру. А детей в работу над проектом никак не вовлекли.
Экспертиза показала нам, что если у ребят не будет собственной личной включенности в образовательный процесс, мы опять разойдемся, и опять область детских интересов окажется вне школы».
Опыт экспертизы свидетельствует, что у каждого руководителя есть цели, которые он сознает и реально их достигает, которые он декларирует, но не достигает и которые он смутно ощущает, но в силу разных причин не задумывается о них. Чтобы пояснить эту мысль, Владимир Карпов приводит аналогию с личными планами, реализация которых постоянно откладывается. «Скажем, у человека есть желание начать заниматься спортом или похудеть, но в силу неупорядоченности жизни (сегодня у него встреча с тем-то, завтра событие такое-то) это намерение остается неосуществленной мечтой. Так и в образовании: у директора школы существует высокая цель, но она не реализуется, потому что он работает, как привык, в обычном рутинном режиме. Да и требования, которые к его школе предъявляет вышестоящее руководство, слабо соотносятся с этими неосуществленными планами. А экспертиза прокладывает мостик, связывающий сегодняшнее состояние педагогов с их высокими целями. И нередко мы слышим от директоров и учителей слова: «Спасибо вам за то, что вы теоретически обосновали мои устремления, помогли преодолеть неуверенность и сомнения».
Иногда при этом происходит коррекция целей. Конечно, эксперты не говорят директору, что он ставит не те задачи. Или что он ставит слишком узкие, слишком мелкие, незначительные задачи. Корректировка целеполагания осуществляется по мере более четкого осознания школой своей миссии, а также несоответствия между декларированными целями и способами их реализации.
«Как-то мы работали со школой, имеющей «художественный уклон», – приводит пример Витольд Ясвин, директор Международного центра экспертизы и проектирования образовательных систем. – Вначале педагоги свою главную задачу видели в обучении детей технике живописи для того, чтобы ребята поступали в профильные учебные заведения. Наблюдалась явная ориентация на предпрофессиональную подготовку. А в ходе экспертизы сотрудники школы осознали приоритетную значимость другой своей цели: посредством обучения искусству расширять мировосприятие школьников. И эта цель важнее, чем сделать человека специалистом в области живописи или дизайна. Учителя и раньше это ощущали (и даже декларировали), но упорно работали на предпрофессиональную подготовку как на формально первоочередную задачу...»

От экспертизы к проектированию

В целом заключение экспертизы – это около 300 листов в текстах, схемах, графиках.
По мнению Натальи Васильевой, с этими материалами можно работать много лет – в них бесценная для управленца информация. Что собой представляет образовательная среда школы? Как она устроена? Какие ценностные акценты доминируют в этой среде? Насколько ей присущи догматизм или потребительство, насколько она способствует развитию карьерных или творческих устремлений личности? И главное – насколько организация этой среды соответствует реальным потребностям учителей и учащихся?.. А еще как относятся к школе ребята? Как относятся ученики к самому познавательному процессу? И это не только информация по школе в целом, но и по каждому без исключения классу.
«Анализ некоторых аспектов школьной жизни был проведен по нашему заказу, – подчеркивает Наталья Васильева. – Скажем, как воспринимают происходящие у нас изменения учителя разных возрастов? Мне-то казалось, если в школе вводятся какие-то новации, их быстрее примет молодежь, а экспертиза показала, что все не так. Молодые педагоги меньше включены в эти процессы…»
Понятно, что цель экспертизы не только в том, чтобы получить какую-то новую информацию о реально происходящих в школе процессах, но и в том, чтобы внести коррективы в стратегию и тактику развития образовательного учреждения. Поэтому вслед за собственно экспертизой наступает этап проектирования: корректировка концепции ОУ и создание нового стратегического плана его развития. Эта работа как раз и ведется 1277-й школой в настоящее время.
А недавно в школе было принято решение начать новый этап взаимодействия с центром Ясвина: взяться за подготовку собственных экспертов, чтобы классные руководители и учителя могли сами использовать инструментарий центра экспертизы для оценки характера и результатов тех или иных своих новаций. «Педагогам нужны эти инструменты, – убеждена Наталья Васильева. – У каждого учителя есть потребность понять, чего он на самом деле достиг».

Анатолий ВИТКОВСКИЙ


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru